"Весёлая царица
Была Елисавeт:
Поёт и веселится,
Порядка только нет."
Так написал о Елизавете Петровне А.К. Толстой в своей поэме "История государства Российского". И в четырех строках выразил самую суть ее правления. Елизавета наслаждалась своей ролью императрицы, стараясь взять от нее все самое лучшее. Как любая красивая женщина , она любила наряды, но в отличие от обычных женщин имела больше возможностей потакать своим прихотям. Пожалуй всем известна информация о том, что после смерти императрицы в ее гардеробе осталось 15 000 платьев, некоторые из которых ни разу не надевались, десятки сундуков с перчатками, чулками и прочим элементами женского туалета. Императрица много часов проводила перед зеркалом, особенно с годами, когда ее красота стала меркнуть. Нередко , министры с докладами принимались ею в тот момент, когда парикмахер укладывал ее волосы, как бы мимоходом. По воспоминаниям приближенных, терпеть не могла заниматься делами и старалась переложить их на своих других. Но , когда без ее подписи было обойтись невозможно , это вызывало бурю негодования. В качестве курьеза приводится такой случай. Матушка царица подписывала какой-то документ, когда на кончик ее пера села оса. Елизавета с отвращением отбросила перо и подписала документ только ... через месяц.
Она , как и ее матушка когда-то, безумно любила балы (куртаги), которые заканчивались далеко за полночь, а порой и на рассвете. Несмотря на свою излишнюю полноту, царица обладала изящной и соразмерной фигурой, а потому замечательно выглядела в мужском облегающем наряде. Любимым ее развлечением было устраивать маскарады во время которых дамы должны были переодеваться в мужские костюмы, а кавалеры в женские. Можно себе представить насколько недовольны подобными маскарадами были те дамы, которым эти костюмы не шли. Но особенно негодовали кавалеры едва передвигаясь по скользким дворцовым паркетам в необъятных юбках с фижмами. У Елизаветы Петровны были две страсти: балы и театр. И за появление театра в России мы должны быть благодарны именно ей. У истоков русского драматического театра стоял ярославский купец Федор Волков , у которого неожиданно проснулась страсть к театральному действу. Но, если бы не императрица, которая приняла в нем участие, возможно , ничего бы и не случилось и страсть эта, реализовавшаяся в создание драматического театра, так и не вышла бы за пределы Ярославля.
При всем перечисленном, Елизавета была очень религиозна . Порой протанцевав всю ночь на куртаге, она под утро шла в храм и проводила там несколько часов горячо и искренно молясь Богу. Нередко она совершала паломничества в монастыри, но порой паломничества эти приобретали весьма своеобразный характер. Любимым ее монастырем был пригородный Троице-Сергиев монастырь в Стрельне (приморская пустынь) , который располагался на 19 версте от столицы. Елизавета совершала туда паломничество пешком. За ней двигалась карета с лакеями. Как только императрица уставала , она садилась в карету и возвращалась домой . На следующий день ее пеший путь начинался именно с той точки в которой она остановилась накануне. Так за несколько дней она преодолевала намеченный путь.
Среди странностей Елизаветы была ее стойкая нелюбовь к яблокам. Те, кто получал аудиенцию у императрицы остерегались накануне есть яблоки, дабы не разгневать матушку. Развлечения Елизаветы были довольно примитивны. Она окружала себя шутами и шутихами, старухами, рассказывающими ей невероятные истории перед сном.
При этом она не чужда была изящной архитектуры. Именно при ней работал Растрелли и появились его лучшие постройки в Петербурге. Но... Растрелли - это вновь другая тема.
