Нет ни прошлого, ни будущего. Однако. Всё имеющее источником автора, любая конструкция здания, вещь, памятник, книга, картина, музыка и даже фотография - сущность истории в настоящем, именно что живущая нынешним временем мысль о прошлом и дело, отношения и внимание к этому смыслу любого момента жизни. А будущего полно в мыслях, на каждом шагу нас поджидающего в идеях, прогнозах, предположениях, планах, мечтах.
Настоящее просто тесниться такой массой живого пространства впечатления и чувственного от не фактурной реальности внешнего, а наполняясь содержанием внутренного диалога, в сравнениях то что есть с вариантами предложений культурной памяти, проекции знаний, зовущей куда-то волей. Мы свободны в этом жить столько, как хочет чувство и требует разум. Вот именно здесь шире всего наше свободное право на выбор.
Факты более ложны, чем идеальное. В них много от приблизительного и всегда недостаточного, они когнитивно искажены вниманием, наполнены содержанием отношения, оптикой наведения, техникой инструментального контроля, технологиями разъяснений, классификации и возможностей опыта. Отталкиваясь от фактов, мы уже изначально оказываемся в смещённой позиции рассуждений. В отличие от идеального, которое никто не оспорит, пока мы не изменим своего решения. Поэтому только поиск веры, и оттолкнувшись от таких глубин истины, впрочем где так же пребывает и наше собственное эго, в катастрофе лингвистического разрыва, обрушения в бездну между реальностью и смыслом, отраженным в слове. Только в глубинном разрыве и можно постулировать, аксиоматически утвердить границы единства себя и начал мира. Выстроив оттуда внимание, захватив в него всю наличную память о времени и о себе.
Мы изначально обречены знать себе веру. Хочет того разум или цепляется за дедуктивные основания эго в попытках искать детерминированность чём-то истины. Но ближе всего к ней только вера, как и аксиоматические основания математики, ближе всего к началам любой науки. Вот бывает спрашивают, что есть достоинство, чем аристократ отличается от обывателя, воин от бойца, правитель от народа. Мудрость не в том, где живет или нет вера, а в устойчивости её оснований любого толка, качества и наличия в убеждениях ценностей до грани смерти.
Давайте называть вещи своими именами, мы живем во время американской империи. Ведь что значит их военная сила в других странах, как не близость физической смерти любого политического решения. Именно этот смысл и несут военные гарнизоны любой империи для местной власти. Живите свободно, провозглашает политика просвещенного мира достижений соблазнов возможностей жизни, но знайте пределы своей смертности в дыхании строя наших солдат, предупреждает их власть. И все что вступает в противоречие с этой властью, что не вписывается в их реальность, те кто живет другим смыслом и ценностями иного, в сущности варвары. С которыми или можно договориться или нужно истребить. Изолировать в резервациях больших или малых границ и народов. Главное что они не должны, это нести угрозу самой империи, ни проводникам её власти в другие страны, союзы и коалиции.
Другой мир, альтернативная реальность есть и будут всегда, пока мыслят люди. Но значит и угроза империям вечна. А истина там, где непобедима.