В романе Льва Толстого «Война и мир» — больше 450 тысяч слов. Из них почти 700 — немецкие, и более 15 тысяч — французские. Так писатель передал языковую атмосферу высшего общества России в эпоху Наполеоновских войн, когда аристократы практически не пользовались родным языком в гостиных и при дворе. «Культура.РФ» рассказывает, как русский язык был изгнан из салонов и как он вернулся в свет.
Иностранные языки в допетровской России не были широко распространены даже среди образованных россиян. Советский филолог Лев Якубинский писал: «На занятия иностранными языками смотрели подозрительно, опасаясь, что вместе с ними проникнет в умы москвичей католическая или лютеранская «ересь». Самого Петра I с детства учили немецкому, а во взрослом возрасте царь освоил голландский, английский и французский языки. После реформ в начале XVIII века в Россию хлынули иностранцы, а дворянских детей стали направлять на учебу в Европу. В русском языке появилось огромное количество заимствованных слов, которые обозначали новые для России явления: ассамблея, амуниция, глобус, оптика, лак, флот, балласт и другие.
«Хотя прежде сего кроме российского языка книг читания и писма никто из российского народа не умел, и, боле, то в зазор, нежели за искусство почитано, но ныне видим и самого его величество немецким языком глаголющего, и несколько тысящей подданных его российского народа, мужеска и женска полу, искусных разных европейских языков, якоже латинского, греческого, французского, немецкого, итальянского, английского и голландского, и такого притом обхождения, что непостыдно могут равняться со всеми другими европеискими народы».
Феофан Прокопович
Будущую императрицу Елизавету Петровну учили французскому языку — не потому, что это было модно (галломания докатилась до России лишь спустя 50 лет), а потому, что Петр рассчитывал выдать дочь замуж за представителя династии Бурбонов. В остальном Елизавета мало отличалась от других титулованных дам: считалось, что умения писать и читать им более чем достаточно.
«Мемуаристка Екатерина Елагина вспоминала о своих родственницах, чье детство пришлось на первую половину XVIII века: «Мария Григорьевна Безобразова… была по-тогдашнему хорошо образованна, ибо умела читать и писать. Сестра ее Александра Григорьевна сего не достигла. Она подписывала бумаги под диктовку своего крепостного писаря; он говорил ей: «Пишите «аз» — написала. — Пишите «люди» — написала «люди», — повторяла она и т. д.».
Вера Бокова, «Отроку благочестие блюсти...» Как наставляли дворянских детей»
Буквари и грамматики до XVIII века составляли на высоком, церковнославянском наречии. На нем дети изучали «Часослов» и псалтыри после того, как зазубривали отдельные слоги. Отдельно от церковнославянского русский литературный язык начал развиваться после реформы алфавита, утвердившей гражданский шрифт. Первое издание новой азбуки рецензировал лично Петр в 1710 году.
В 1730–40-е годы труды по русской филологии выходили на латыни и немецком — так было принято в ученых кругах. Михаил Ломоносов «Российскую грамматику» на русском написал лишь в 1755 году. Первые подробные учебники литературного русского языка издал в 1820-е годы писатель и публицист Николай Греч.
Автор: Екатерина Гудкова