Терапевтическая экспозиция, несомненно, вызывает более высокие уровни стресса, чем большинство иных психотерапий. Действительно, учитывая упор на интенсивную экспозицию для оптимизации ингибиторного научения - в этом в основном и заключается смысл данной процедуры.
Впрочем, некоторым благонамеренным терапевтам всё равно неуютно с подходом, который повышает, нежели снижает, напряжение пациента в краткой перспективе. Они не готовы подвергать своих пациентов временному дискомфорту, даже если именно это и требуется, чтобы принести им долгосрочное благополучие; взамен этого они видят свою роль в оснащении пациентов умениями и инструментами для ежесекундного контроля своей тревоги.
Подобные специалисты могут рассматривать экспозицию как нечто жестокое, бесчеловечное, антигуманное или даже прямо равносильное пыткам (Olatunji et al., 2009).
Взгляд на экспозицию как на некую форму жестокости или насилия можно понимать как извращение естественной эмпатии - в том, что он исходит из искреннего желания помочь людям чувствовать себя лучше.
Впрочем, акцент на помощи пациентам в минимизации их кратковременной тревоги ради улучшения самочувствия направляет эмпатию терапевта на ошибочную цель.
Не раньше, чем тревожные пациент поймут, что пугающие стимулы и вызываемая ими тревога - приемлемо безопасны и вполне терпимы во всех релевантных обстоятельствах без необходимости в охранительном поведении, их страхи действительно угаснут и нормализуются.
Пациенты в самом деле почувствуют улучшение в эмоциональном состояние после того, как такое научение произойдёт - но это будет заслуженной наградой в результате довольно трудного путешествия.
Сочувствующие и жалостливые терапевты, которые предпочитают стратегии "спасения" пациентов от их временного дискомфорта - могут, по иронии, лишить их шансов достичь действительных изменений к лучшему, жить полноценной жизнью без клинической тревоги.
Терапевты, использующие экспозицию, с другой стороны - превыше всего ценят долговременное благополучие своих пациентов, и выбирают его в ущерб сиюминутному комфорту (но не безопасности и здоровью).
Специалистов стоит побуждать рассматривать свою работу наподобие того, чем занимаются медицинские специалисты, стоматологи или хирурги.
Эти врачи часто должны проводить временно неприятные и даже без оговорок болезненные процедуры в интересах долгосрочного здоровья и благополучия своих пациентов.
Терпимые, но неприятные ощущения, переживаемые во время медицинских процедур - могут быть дискомфортными, но пациенты, как правило, охотно готовы выдержать их ради своих долгосрочных ценностей в плане здоровья, выживания или эстетики.
Большинство читателей, как мы думаем, также готовы принять дискомфорт во время стоматологических процедур, например, опираясь на уверенное знание того, что это необходимо для здоровья зубов и полости рта (или их красоты).
Аналогично - большая часть пациентов с тревогой охотно готовы встретиться с неприятным переживанием тревоги во время экспозиционных упражнений ради того, чтобы действительно побороть свои страхи.
Терапевтическая экспозиция требует от пациентов "инвестировать дискомфорт сейчас ради более счастливого будущего". Согласно имеющимся наблюдениям и исследованиям, а также личному клиническому опыту многих экспертов - на такие инвестиции готова пойти основная часть тревожных людей.
Несмотря на осторожные возражения некоторых специалистов, терапевтическая экспозиция выглядит как высоко и благоприятно оцениваемое пациентам лечение.
В сравнении с фармакотерапией тревожные пациенты воспринимают экспозиционную КБТ как более заслуживающий доверия, приемлемый и долгосрочно эффективный подход (Deacon & Abramowitz, 2005; Norton, Allen, & Hilton, 1983). То же можно сказать насчёт родителей детей с клинической тревожностью (Brown et al., 2007).
Кроме того, терапевтическая экспозиция оценивается по крайней мере как столь же приемлемая, этичная и эффективная модель лечения, что и когнитивная терапия, и межличностно-ориентированная психотерапия, по результатам опросов студентов и пациентов с агорафобией (Norton et al., 1983).
Среди пациентов, завершивших курс терапевтической экспозиции в рамках КБТ при паническом расстройстве - ситуативная и интероцептивная экспозиция воспринимались как крайне действенные техники, несмотря на относительно невысокие оценки приятности (Cox, Fergus, & Swinson, 1994).
Тревожные личности оценили более интенсивную и провоцирующую тревогу экспозицию столь же приемлемо, как и менее интенсивные формы для страха паники (Deacon, Kemp, et al., 2013), публичных выступлений (Nelson, Deacon, Lickel, & Sy, 2010) и закрытых пространств (Deacon, Sy, Lickel, & Nelson, 2010).
Эти результаты говорят о том, что опасения терапевтов насчёт терапевтической экспозиции не разделяются большинством людей, получающих этот вид лечения.
Почему же терапевты, судя по всему, недооценивают степень приемлемости терапевтической экспозиции для своих пациентов? Ричард и Глостер (2007) выражают мнение, что тревожные пациенты могут быть менее устрашаемы перспективой пережить обострение тревоги во время терапии, просто потому, что подобный дискомфорт - всего лишь временное усиление их знакомой и долгоиграющей эмоциональной реакции.
Терапевты могут найти мужество в знании, что их пациенты уже испытывают устойчивую и достаточно высокую степень тревоги. Следовательно, стимуляция тревоги в экспозиционных упражнениях - это не что-то внезапное или шокирующее для них, и просто предоставляет возможность использовать близко знакомые им переживания в терапевтических целях.