Мой папа пил много лет.
От него всегда пахло перегаром.
Папин алкоголь существенно снижал качество моей жизни.
Я с детства чётко усвоила формулу "алкоголь-зло".
Я не пью алкоголь.
В глотке любого алкоголя я чувствую привкус жизненных трагедий и послевкусие сломанных судеб. Мне не вкусно.
Мой муж тоже не пьет алкоголь.
Нет, не болеет. Просто уважает мою позицию.
Я не могу. Не хочу. Не терплю.
Любой человек с перегаром напоминает мне отца и покалеченную юность. Мне сразу становится грустно. Пропадает настроение.
Муж это знает. И не пьет из солидарности. Он считает, что я и моё настроение - ценнее невыпитого алкоголя.
Причем я совершенно не из тех жен, кто за столом в ресторане, не стесняясь других гостей, унизительно считает выпитые мужем рюмки, испепеляя взглядом его, захмелевшего.
Наоборот, я иногда даже уговариваю его попробовать. Мол, Миш, ну, выпей ты этот напиток, как его, смотри какой, с золотом, или чем там... Я сяду за руль, не проблема. А ты попробуй.
Муж знает, что если выпьет, спать придется на диване. И выбирает. Чаще выбирает - не пить. Зато ночью он сгребет меня в охапку объятий, и будет дышать хвойным запахом моих волос. А если выпьет - то будет дышать диванной спинкой и страдать одиночеством.
Когда мы ссоримся ( а мы ссоримся, редко, но метко, мы же живые!) - мужу очень сложно.
Во время ссоры хочется задеть чем-то оппонента, выстрелить метким словом по его слабому месту.
А какое у меня слабое место?
Он не может сказать, что я дура.
Мы оба знаем, что это не так.
Не может сказать, что я сволочь.
Мы оба знаем, что это не так.
Не дрянь. Не урод. Не падшая женщина.
Это будет не обидно, потому что далеко от правды.
Это как Вассерману сказать, что он тупой.
Поэтому если сссора действительно серьезная, и муж в бешенстве хочет меня задеть (мы все в ссоре этого хотим), он в качестве аргумента.... выпивает бутылку девяточки.
Я мгновенно захожусь ответным раздражением. Воспринимаю его демарш как перегарную пощечину наотмашь.
- Какой же ты...! - поражаюсь я степени беспринципности моего ужасного, отвратительного, невыносимого мужа.
Мне категорически не нравится этот его "аргумент".
Я вспоминаю не пьющего героя фильма "Москва слезам не верит", который спился в конце фильма.
Муж цедит свое хмельное питьё показательно смачно. С солеными кальмарами. И вяленой рыбкой.
Всем своим видом он показывает, как мила ему спинка дивана, и как не права его жена.
Полыхая гневом, я ухожу к детям.
- В случае развода, я заберу их с собой! - думаю я, мстительно продумывая свой триумфальный "уход". - Потому что ни один суд не отдаст детей отцу-алкоголику...
Но есть проблема. Я очень отходчивая. Очень.
А еще я люблю быть счастливой больше чем правой.
И минут через 20, я уже соскучилась по мужу и простила ему его грех. Не смотря на то, что он наотмашь ударил меня в нос перегаром, он местами очень не плохой муж и отличный папа.
А ещё я не могу долго не знать, что я - молодец. Я забываю об этом. Хирею без комплиментов.
Муж с завидной регулярностью подкидывает дров в топку моей самооценки. Говорит, что я - самая лучшая. И вообще очень красива.
Это его работа - так говорить.
Он топ-менеджер на заводе, производящем мою высокую и блестящую самооценку. И если завод встал, и не производит комплименты, то я становлюсь сварливой мегерой, и он сам виноват. Пусть исправляется и запускает мощности завода.
Я начинаю искать перемирия. Акулить. Кружить вокруг жертвы. Мельтешить мимо мужа по "неотложным" делам.
Как любая настоящая женщина, я даю ему бесценную возможность извиниться первому.
Но хмель ввергает мужа в меланхолию.
Он начинает вспоминать свои заслуги (которых бесчисленное множество!) и мои косяки (которых бесчисленное множество!) и заводиться. Я вижу это по тому, с каким остервенением он жует сушеного кальмара.
Я понимаю, что умолять о прощении он не намерен.
Придется заводить завод самой, с толкача.
- Ну, прости, - наконец, выдыхаю я.
- За что? - спрашивает кальмароед, нивелируя мой первый шаг.
Он мгновенно превращается в учителя, а я - в ученицу-двоечницу, которая никак не выучит урок.
- За всё, - злюсь я, жалея о том, что первая пошла на контакт.
Пусть подышит ночку в спинку дивана, утром сам приползет.
Мы расходимся по разным углам догнивать обидой.
Спустя минут 20 мой хмельной король приходит в мою комнату.
- Я завтра отвезу сына, - объявляет муж голосом глашатая.
- Успеешь проспаться-то? - скептически уточняю я, вспомнив, что я страшно обижена, не замечая его очевидной попытки наладить диалог.
Один - один.
Мы расходимся в разные комнаты упрямо высиживать слабость друг друга, выжидать, кто первый даст слабину.
Время позднее. Я хочу спать. А уходить в сон не помирившись - категорически нельзя.
Не выдерживаю. К черту условности. Надо идти мириться. В конце концов, это муж, который терпит меня чертову дюжину лет.
Что еще я хочу ему доказать за эти полчаса?
Я решительно встаю, распахиваю дверь, и уже в коридоре врезаюсь в его объятия. Он тоже шел мириться.
Мы стоим минуту в облаке взаимопонимания и всепрощения.
- Ну все, - я шутливо вырываюсь из его рук. - Давай только без кальмаровых поцелуев. Завтра отвезешь сына, разбудишь меня чашечкой кофе, и вот тогда я тебя поцелую. Может быть. Если захочешь...
- Ты самая лучшая, - говорит захмелевший муж и идет спать на диван. И икая, добавляет. - И красивая.
Заработал мой бесперебойный заводик по выпеканию комплиментов! Заработал!!!
А всего-то стоило, ущипнув себя за гордость, обнять любимого мужа...