Итак, в прошлой статье мы выяснили, что непосредственно в боях за Ельню участвовала только одна дивизия из четырех первых гвардейских, плюс один полк из второй дивизии. Тем не менее в своих мемуарах Жуков старательно намекает, что все дивизии получили почетные звания под его руководством. Дивизии он упоминает два раза. Причем первый раз он это делает можно сказать изящно: сначала он расписывает подвиги 100-й стрелковой дивизии, которая действительно была подчинена ему и участвовала в наступлении, а потом совершает переход: «Отважно сражались за Ельню 127-я стрелковая дивизия полковника А. З. Акименко, 153-я стрелковая дивизия генерал-майора Н. А. Гагена, 161-я стрелковая дивизия полковника П. Ф. Москвитина. Эти дивизии соответственно были переименованы во 2, 3-ю и 4-ю гвардейские стрелковые дивизии».
Последние две дивизии находились в Западном фронте, Г.К. Жукову никак не подчинялись, и от Ельни находились довольно далеко. Конечно, в каком-то смысле все воинские части Советского Союза на всем советско-германском фронте сражались «за Ельню», но это уж очень метафорически. Такие обороты больше подходят поэту, чем полководцу.
Кстати, подобный же трюк, только в обратном порядке, совершила во втором томе «Советская военная энциклопедия» 1976-1980 годов издания. В главе, посвященной советской гвардии, перечисляются четыре дивизии, потом идет фраза: «Эти соединения геройски сражались с врагом под Минском и Смоленском, участвовали в контрударе войск Зап. и Резерв. фронтов под Ельней», а в качестве примера приводятся только действия 100-й дивизии под Ельней. Ельнинская операция как бы невзначай вырастает до совместного наступления двух фронтов, и попутно внедряется мысль, что вся первая гвардия это «за Ельню», и в целом «где Жуков, там победа». И это до сих пор утверждается во множестве статей, в том числе, например, в Википедии, в статьях о 153-й стрелковой дивизии и о её командире генерал-майоре Н.А. Гагене есть строки: «За проявленную стойкость и героизм во время Ельнинской операции 18 сентября 1941 года приказом Народного Комиссара Обороны № 308 дивизия получила …». Думаю, что Николаю Александровичу Гагену было неприятно такое приписывание чужих заслуг и умалчивание о собственных настоящих и заслуженных действиях. В приказе Наркома Обороны № 308 о присвоении гвардейских званий слово Ельня, кстати, не используется ни разу.
Но вернемся к Г. К. Жукову и его мемуарам. Второй раз про будущие гвардейские дивизии Жуков, якобы, говорит во время доклада Сталину. В этом месте содержится явный намек, что именно благодаря Жукову все четыре дивизии были отмечены почетными званиями. Вот как это выглядит:
«И. В. Сталин удовлетворенно кивнул, затем без перехода спросил:
— Ну, как действовали части 24-й армии?
— Дрались, товарищ Сталин, хорошо, — ответил я, — особенно 100, 127, 153-я и 161-я стрелковые дивизии.
— А чем вы, товарищ Жуков, объясняете успех этих дивизий и как оцениваете способности командно-политического состава армии?
Я высказал свои соображения. Минут пятнадцать И. В. Сталин внимательно слушал и что-то коротко заносил в свою записную книжку, затем сказал:
— Молодцы! Это именно то, что нам теперь так нужно».
То есть Верховный командующий «взял на карандаш» после доклада Жукова, и спустя 9 дней отметил отличившихся приказом, ведь правда же, так следует из отрывка, мне же не показалось?
Но вообще-то в этом отрывке содержится прямой подлог, потому что три из этих четырех дивизий в 24-ю армию не входили, а две принадлежали и вовсе другому фронту, Западному, и Жуков ничего не мог знать, как они дрались, и чем объясняются их успехи. Неужели Георгий Константинович мог, прямо глядя в глаза, вводить в заблуждение Верховного главнокомандующего?
Кстати, согласно мемуарам Жукова, доклад он делал 9 сентября, а по «Журналу учета лиц, принятых Сталиным» встреча проходила 11 сентября, а не раньше. И вовремя разговора Жуков, якобы, заочно рекомендовал назначить маршала Тимошенко главкомом Южного направления, а Тимошенко, по этому журналу, в это время находился вместе с ним в кабинете. Во время этого доклада, по версии Жукова, произошло много интересных вещей. Он, например, будучи командующим фронтом, дает рекомендации Сталину, кого назначить главкомом над несколькими фронтами, а кого просто поставить командовать фронтом, вот, Конев, кстати, вполне способен.
Действительно, 11 сентября Жукова назначили командующим Ленинградским фронтом, Тимошенко главкомом южного направления, а Конева командующим Западным фронтом. Директивы Ставки об этом выходили в 19-10, в 19-20, и в 19-25, а Жуков и Тимошенко в это время находились в кабинете Сталина, в присутствии еще многих лиц. 11 сентября угроза окружения Юго-западного фронта была вполне очевидна. Рискну предположить, что Сталину в тот момент было не до рассказов Жукова о его успехах под Ельней, где в результате полуторамесячной операции фронт переместился на 35 км, и в это же время были упущены возможности по разгрому группы Гудериана. И вряд ли Сталин выслушивал пожелания Жукова о назначениях и тут же сходу оформлял их в приказы Ставки. Но, ладно, большая политика – дело темное, вернемся непосредственно к мемуарам.
«Воспоминания и размышления» - удивительная книга, поистине безграничная. Начав проверять только одну главу, а именно Главу двенадцатую, «Ликвидация Ельнинского выступа противника», я наткнулся на такие бездны, что впал в крайнее изумление. Георгий Константинович пишет просто с хлестаковским размахом. Любое утверждение, которое можно проверить, оказывается не соответствующим действительности.
Да вот хотя бы: «Большие надежды возлагало гитлеровское командование на спешно переброшенную под Ельню отборную моторизованную дивизию СС «Рейх», в составе которой были отборные полки — «Германия», «Фюрер», «ЭЛФ»…. Под сокрушительными ударами наших частей дивизия СС, как и другие немецкие части, занимавшие плацдарм, понесла невосполнимые потери».
Дивизия «Рейх» была спешно переброшена не ПОД Ельню, а напротив, ОТ Ельни на Десну. Потери она, возможно, и понесла, но совсем не была разгромлена. 3 сентября, в разгар наступления Жукова на Ельню, дивизия «Рейх» прибывает под Чернигов, а 6 сентября, когда Жуков занимает Ельню, эта проклятая дивизия захватывает важнейший мост и переправу у Макошино.
И так во всем, чего ни коснись. И это еще у Г.К. Жукова конкретики в воспоминаниях мало. Во многом они состоят из описаний "ни о чем" на пространстве от Баренцева до Черного морей, из цитат из немецких мемуаров, выдернутых из контекста, из выдержек из документов, относящихся к другим датам и периодам…
Потрясающая книга. Но я закрываю Главу Двенадцатую «Воспоминаний и размышлений», где практически нет размышлений и очень своеобразные воспоминания, и беру паузу.
Начало жуковского цикла:
22 августа: Как Жуков от разгрома фронт спасал. Отражение в искусстве.
Продолжение:
27 августа: О чем следовало подумать начальнику Генштаба
Окончание здесь: Последние три статьи про Ельню