Говоря о финно-угорских народах, проживающих на территории Евразии, можно назвать мерю, мурому, обских угров, хантов, манси, мадьяров и эстов. Собственно финны, проживающие на территории Финляндии, не относились евразийцами к евразийским народам.
Князь Н.С. Трубецкой в статье «О туранском элементе в русской культуре» уделил финно-угорским народам немного места, но его точка зрения очень показательна для характеристики евразийства. Выделяя угрофинские народы из туранских, он, в частности говорит о мере, веси, муроме и мещере: «вымершие (точнее, вполне обрусевшие) племена». Таким образом, он вступает в некую полемику со сторонниками теории колониальной политики русских в отношении к неславянскому населению, приводящему к их вымиранию. С точки зрения евразийской концепции, ассимиляция, а не уничтожение коренного населения – главное отличие России от европейских держав. Далее в статье разбираются психологические особенности туранского типа на примере тюркских народов. О финно-угорских народах Трубецкой говорит следующее: «Черты туранской психологии ясно проявляются и у угрофинов, но всегда в более слабой степени, чем у тюрков». К туранской психологии автор относит следующие черты: оперирование с основными, ясно воспринимаемыми образами, но не с абстрактными схемами; сила воображения направлена не на нагромождение подробностей, а на развитие в ширину и длину; предпочтение ясного и простого миросозерцания, укладывающегося в удобную схему. У финно-угорских народов наиболее ярко проявляется тенденция к открытости иноплеменному влиянию. Но при этом происходит не копирование, а синтез элементов, заимствованных из разных культур. В целом, можно говорить, что по мнению Трубецкого именно финно-угорские народы являются наиболее близкими в психологическом плане славянам.
В работе Г.В. Вернадского «Древняя Русь» угрофинам уделено значительное место. Отдельное место он уделяет роли финских племен для Северной Руси и роли угров для Южной. В Северной Руси славяне вклинились между некоторыми литовскими и финскими племенами. О взаимодействии славян с финнами Вернадский говорит: «Поскольку финны были аборигенами, а славяне – пришельцами в Северной Руси, последние подверглись значительному влияние того народа, в чью страну они пришли». В свою очередь финские народы подверглись сначала иранскому, а потом и славянскому влиянию. Результатом этого стало не просто сближение славян и финнов, но смешение их, вплоть до ассимиляции менее многочисленных финских племен славянскими (что особенно ярко проявилось в более поздний период). При этом следов какой-то серьезной вражды между славянами и финнами (в отличии от славян и литовцев) не было обнаружено, что свидетельствует о мирном взаимодействии этих племен.
В Южной Руси взаимодействие славян с уграми (в особенности с мадьярами) началось после мадьярского завоевания и было довольно длительным, порядка 300 лет. Этим обусловлено значительное взаимное влияние, в основном более многочисленных славян на мадьяр. Даже высший титул вождя мадьярского клана – «воевода» был заимствован у славян. Что же касается господства мадьяр над славянами, то «Характер мадьярского господства над анто-славянскими племенами в Южной Руси, вероятно, был различным в разных случаях. Некоторые антские общины, видимо, приняли сторону мадьяр добровольно, и им, возможно, было позволено сохранить собственно организацию и воевод… Однако в целом подчинение славян очевидно было полным, и мадьярский контроль действительно оказался тяжелым для них.». После столкновения мадьяр со шведами в середине VIII века они были вытеснены на запад, в район нижнего Днепра. Примерно в начале IX века мадьяры завоевали власть в Киеве, в свою очередь находясь в вассальной зависимости от хазар. Позже мадьяр вытеснили норвежско-датская «русь», во главе с Олегом. Таким образом, Вернадский выделяет два региона взаимодействия славян и финно-угров. Если на севере, где был контакт с финскими племенами, взаимодействие происходило в значительной степени мирно, то на юге взаимодействие славян с мадьярами носило в значительной степени агрессивный характер. И только в союзе со скандинавами славянам удалось избавиться от власти мадьяр, ушедших после этого на запад в Паннонию (Венгрию).
Л.Н. Гумилев исследовал взаимодействие угорских племен с хуннами во II – III веках. После отступления остатков хуннов на запад, подальше от китайских границ, в юго-западной Сибири и на южном Урале они встретились с угорскими племенами. Поскольку каждый из этносов занимал свою территорию: хунны – лесостепь, угры – таежные районы рядом с реками, между ними не возникало серьезных противоречий. «Если даже приуральские угры не смешивались с хуннами, то очевидно, что они установили контакт на основе симбиоза, а отнюдь не химеры». В дальнейшем хунны привнесли свою военную организацию в горские племена. А уже потомки хуннов и угров, известные как гунны начали крупные завоевания. В целом же, Гумилев не занимался финно-угорской проблематикой и упоминание о контактах угров с хуннами носит эпизодический характер.
Подводя итоги, можно сделать вывод о месте финно-угорской проблематики в работах евразийцев. Можно говорить о том, что эта тема была периферийной в их исследованиях и специальных работ по ней не существует. Но нельзя не обратить внимание на те аспекты этой проблематики, которые все же оказывались в поле исследований евразийцев. Необходимо указать на то, что евразийцами неоднократно подчеркивалось мирное взаимодействие различных этносов Евразии. Контакты других этносов с финно-уграми только подтверждают это правило. За одним исключением (славяно-мадьярское взаимодействие), эти контакты проходили мирно и выражались во взаимовлиянии народов. При этом финно-угры, как правило, оказывались той стороной, которая в значительной мере заимствовала, но не копировала, а синтезировала, элементы культур других евразийских народов. Это обусловлено психологическими чертами угрофинов, которые представляют собой в смягченной форме общетуранские черты. В целом можно говорить о том, что результатом контактов славянских и туранских племен с финно-уграми была либо ассимиляция, либо симбиоз, при сохранении каждым из народов своей экологической ниши.