Много веков тому назад, приблизительно около того же времени, как новгородские славяне призвали к себе из-за моря варягов, у слияния реки Камы с Волгой основалось могущественное государство — Болгарское. В короткое время достигшее высокой степени процветания, оно не могло не обратить на себя внимание соседей, особенно русских, которые повсюду смотрели, где бы «промыслити» себе новых земель. Но, несмотря на многие и частые войны с соседями, болгары царили на берегах Камы и Волги несколько веков, вплоть до того времени, когда откуда-то, из недр азиатских степей, пришёл «неведомый народ» и покорил Русь, а мимоходом сокрушил и существовавшее 400 лет болгарское царство.
На месте этого царства кочевники основали своё, которое вначале зависело от Золотой Орды, а с распадом последней приобрело самостоятельность, основало свой город на берегу реки Казанки, и стало называться Казанским. С течением времени это царство делалось всё сильнее и могущественнее и становилось опасным для только что возникшего Московского государства.
Город, который был столицей этого царства назывался Казанью — и с ним русским пришлось вести долгую и упорную борьбу. Возникновение этого города теряется во мраке времён и об этом существует несколько легенд. По одной из них, город (впрочем, не теперешнюю Казань, а так называемую Иски-Казань — Старую Казань, находившуюся там, где теперь стоит город Арск) основал один из сыновей Батыя, назвавший его этим именем потому, что один из слуг его утопил на этом месте, во время охоты, котёл («казан»). Нынешняя же Казань основана через 104 года одним из казанских ханов, который не долюбливал Иски-Казань и послал своих вельмож выбрать место для нового города. Вельможи выбрали место на горе Джелантау (Змеиной), где стоит нынешняя Казань.
Ханом был вручён посланцам запечатанный конверт, который они должны были вскрыть, когда изберут место и исполнить то, что в нём написано. Но каков был их ужас, когда они прочитали там, что для крепости будущего города один из них должен быть закопан живым! Был брошен жребий, который пал на царевича, бывшего с ними. Посланцам стало жалко царевича, и они спрятали его, а в землю закопали собаку, хану же сказали, что исполнили его волю. Город был основан, но хан стал кручиниться о своём сыне. Тогда вельможи сознались в своём обмане. Хан хотя и обрадовался этому, но затем сказал, что если бы посланцы исполнили его волю, то город был бы крепок навеки, а теперь его когда-нибудь возьмут неверные собаки — иноплеменники.
Так гласит предание. Исторические же данные говорят, что старая Казань, во время одной из войн казанцев с русскими, была сожжена последними, и хан Улу-Махмет в 1402 году основал новый город на новом, более удобном месте.
Новое царство, возникшее на развалинах болгарского, было у своих соседей — русских — как бельмо на глазу. С одной стороны, двигавшееся на восток русское государство, с другой — иноверное, с беспокойным, не оставившим кочевые привычки населением, татарское царство — естественно, не могли жить в мире между собой, и между ними неминуемо должна была возгореться страшная борьба за дальнейшее существование. Русским, во что бы то ни стало, не следовало давать укрепляться новому царству, так как, в противном случае, могло повториться старое бедствие — новое татарское нашествие, которое надолго должно было бы задержать рост начинавшего укрепляться и чувствовать под собой твёрдую почву Московского государства. Отсюда у соседей начинается ряд столкновений и вторжений в пограничные области, ведшиеся с переменным счастьем. Умнейший политик своего времени, Иоанн III, прекрасно понимал, что ещё рано стараться подчинить Казань своей власти, так как та ещё была сильна и не сдалась бы без упорной и кровопролитной борьбы; он постарался поэтому подчинить её пока нравственному авторитету Московского государства. Главное зло казанского царства состояло в междоусобных распрях из-за престолонаследия. Недовольные татары и претенденты на царский престол часто обращались к Москве за разрешением своих споров — и скоро Москва сажала и сводила с престола казанских царей. Для обуздания татарских наездов сын Иоанна III — Василий и внук — Иоанн IV основали два города — Васильсурск и Свияжск.
В царствование Иоанна IV междоусобные распри в Казани были особенно сильны и там боролись две партии — московская и крымская. Так как последняя партия стала звать к себе крымцев, то Иоанн IV, боясь могущего быть от этого усиления казанского царства, решил покончить с ним. В 1550 году он пошёл на Казань войной, но безуспешно. Отступая, он на самых глазах казанцев заложил город Свияжск. Тем не менее, междоусобия в Казани продолжались. Там царствовал выпрошенный у Москвы Шиг-Алей, на которого казанцы возлагали надежды, что он вернёт отторгнутое у них Москвой Поволжье; но когда они увидели, что он не только не может этого сделать, но даже обязался возвратить Москве всех пленников (до 60 тыс.), то прогнали его и призвали астраханского царевича Эдигера. Тогда выведенный из терпения Иоанн IV собрал стопятидесятитысячное войско и выступил летом 1552 года против Казани, чтобы покончить с её самостоятельным существованием. Несмотря на мужественную оборону со стороны татар, Казань 2-го октября 1552 года была взята штурмом — и гордая столица могущественного царства пала.
Чтобы понять ту громадную радость, которая охватила все русские земли при словах «Казань пала!» — нужно было жить в то время и переживать то, что чувствовал тогда русский человек. «Казань пала!» — это значило, что настал конец ненавистному татарскому владычеству на Руси, что настал конец разорениям и утеснениям, которые испытывали русские люди, находясь под тяжёлой рукой ханов Золотой Орды, а главное, — что теперь Русь настолько окрепла, что не только может «боронити» себя от хищных азиатских пришельцев, но и сама стала грозить им и даже забирать их царства. Все предыдущие победы и завоевания домонгольского периода Руси, даже Куликовская битва, — где русские только попробовали свои силы в борьбе с татарами, но ещё не смогли сбросить с себя их ига, — в глазах русского человека бледнели и стоили гораздо меньше, чем покорение Казани.
Иоанн IV в глазах русского народа делал истинно народное дело: взятием Казани он отплатил вековым притеснителям за все причинённые Руси обиды. Это был своего рода крестовый поход христианской Руси против мусульманской Казани. Здесь царь и народ были воодушевлены одной мыслью, жили одной душой, пылали одним чувством. Народ знал, что хочет делать царь, — и царь знал, чего желает народ. Привыкнув изливать в песне всё, что особенно волновало его, народ увековечил взятие Казани в песне об этом событии, где образ царя является понятным русскому человеку. Народ, как мы говорили, хорошо понимал, что царь делает народное дело — и только один этот момент деятельности грозного царя он не забыл, тогда как всё остальное жестокое царствование его он, ради одного этого момента, предал забвению. Войны последующих царей были не менее блестящи, например, войны Петра I со шведами; но народ не понимал их значения, не понимал тех отдалённых идеалов, которые преследовал великий преобразователь России, тогда как значение падения самого сильного оплота татарщины на Руси (Крымское и Астраханское царства менее интересовали русских, благодаря своей отдалённости) он понимал хорошо. В словах «Казань пала!» было не столько сознание физической мощи народа, сколько сознание духовного преимущества христианства перед мусульманством, сознание своего единства в борьбе с ненавистным врагом. Не даром против Казани выступило такое большое войско, какого ещё на Руси не собиралось.
А вместе с тем исполнилось также давнишнее желание русского народа: иметь свободные места для расселения, так как исконные русские земли уже стали переполняться и избыток населения необходимо было выделить куда-нибудь. Последнего же сделать было нельзя, так как на Волге, с её привольными, степными местами, стояло иноверное царство. Оно мешало колонизации берегов и степей Волги — и его нужно было, рано или поздно, убрать. Покорив Казань, Иоанн IV сделал Волгу свободной русской рекой, открыл путь в далёкие камские края, к Уральским горам, а через последний — в широкое приволье Сибири. Народ хорошо понял значение приобретения казанского царства — и хлынул населять берега Волги, Камы, Вятки, а оттуда со смелым Ермаком перекинулся и в царство Кучума.
Но всё же главное значение завоевания казанского царства — чисто моральное, и русский народ никогда не забудет того, что произошло много лет тому назад на берегах Волги и Казанки.
В.Л. Якимов