"Будешь в Средней Азии - не забудь купить чустовский нож!", - о пичаках, "столицей" которых традиционно считается Чуст, небольшой городок (46 тыс. жителей) между Кокандом и Наманганом, мне говорили гораздо чаще, чем о шелках Маргилана или риштанской керамике. На самом деле тема среднеазиатских ножей немного сложнее.
А для любителей политоты и интернет-мемов могу сказать, что Чуст - ещё и родной город Алишера Усманова.
Рассказ о ножах, конечно, стоило бы начать с какой-нибудь легенды о древнем кузнеце, создавшем лучший в мире нож, о батыре, убившем этим ножом врага, или на худой конец о принцессе, в порыве несчастной любви вонзившей нож себе в сердце. Но столь же явных легенд, как о шёлке или даже о совершенно прозаичном хлопке, о чустовских ножах я так и не нашёл. Известно лишь, что ножи в Средней Азии делали примерно столько же, сколько здесь жили люди, и вот этим вот ножам из Чуста (а так же наконечникам стрел), выставленном в Национальном музее Ташкента, порядка 3-4 тысяч лет. Более того, некоторые здешние историки утверждают, что именно в Ферганской долине была изобретена легендарная дамасская сталь, своё нынешнее название получившее лишь от захвативших Дамаск крестоносцев, а древние изделия из стали с редкими добавками вроде ванадия археологи в Долине находили не раз.
По прямой Чуст и Риштан расположен практически симметрично от Коканда, на востоке под 45 градусов к нему - Риштан в полусотне километров на Фергану, Чуст - в полусотне километров на Наманган. На практике, однако, от Коканда до Чуста гораздо дальше, так как дорога пересекает Сырдарью, через которую не так уж много мостов. За Сырдарьёй - Пап, конечный пункт новой железной дороги из Ташкента через горы, а в местном городском фольклоре Пап - это "ГЛАВНЫЙ НАМАНГАН!". Впрочем, почему многие узбеки смеются в кулак при упоминании Намангана - тема не для пуританского Яндекс-Дзена.
Чуст стоит у самого края Долины, и близ него из висящей над полями дымки вдруг проступают опалённые солнцем предгорья Тянь-Шаня.
С главной улицы коллективное такси быстро свернуло и какими-то закоулочками привезло нас к задней стороне огромного, растёкшегося на много кварталов базара:
Который и без намёка на ножи смотрелся впечатляюще - красками тканей:
Изобилием фруктов:
Чустовский базар запомнился мне одним из самых зрелищных в Долине:
Вот и развал с ножами, и я не знаю, много ли людей хоть раз в жизни видели столько ножей в одном месте:
Тут стоит немного разобраться с терминологией.
Пчак (в русской традиции), а правильнее пичак - это дословно просто "нож" по-узбекски, и соответственно теоретически пчаком можно назвать любой нож, сделанный узбеком, как и по той же причине "корд" - любой нож, сделанный таджиком.
Но пичакли (оружейник) в отличие от куляла (гончара) не привязан к сырью, поэтому свои центры изготовления ножей с незапамятных времён разбросаны по всей Средней Азии: в Ферганской долине это Чуст, Шахрихан и Андижан, в Таджикистане это Истаравшан (Ура-Тюбе), в "материковом" Узбекистане - Ташкент, Бухара и Уротеппа ближе к Самарканду. Более того, и сами ножи отличаются сутью, и нож на поясе всадника-воина явно не был похож на нож, которым дехканин рубил морковку для плова.
Чустовский нож здесь - лишь одна из разновидностей, , и надо сказать, даже в самом Чусте довольно редкая. Ну а Столицей Ножей скромный Чуст, как и Риштан, стал в 1970-е годы с появлением Чустовской ножевой фабрики, делавшей хозяйственные ножи в каждый узбекский дом. Хотя кузнечные артели здесь оформились ещё раньше, и слышал даже, что в войну именно Чуст поставлял ножи для далёкого фронта.
Я в принципе не любитель оружия легче атомной бомбы, и покупать нож, а потом беспокоиться о его вывозе, не входила в мои планы. В Чуст я приехал в первую очередь посмотреть, как делают легендарные ножи и пообщаться с мастерами. Продавцы ножей с развала лишь развели руками: "Вы бы утром приехали! Усто утром приходят, а сейчас уже дома чай пьют!", и всё-таки один из продавцов вызвался нас проводить на другой конец базара - туда, где стоят кузницы. По дороге к ним становится всё больше и больше металла:
Но в основном это сельхозинвентарь:
Однако даже он смотрится здесь впечатляюще:
Лавок-мастерских, которыми одни и те же люди владеют по многу лет, украсив стены оберегами и фотографиями, на Чустовском базаре вообще немало... но мастеров, славных на весь Узбекистан, мы действительно не застали.
Однако не у великих усто же покупают ножи простые обитатели кишлаков и махаллей! Помнится, давным давно в Узгене мы пили чай на веранде у пригласившего нас в гости старика, и когда старик заметил, что я разглядываю гранат на дереве в центре двора, в его руках словно из ниоткуда возник красивый кривой нож, которым он срезал плод и разломив, протянул нам - я подумал тогда, что в Киргизии наверное все узбеки ходят с ножами. Но у себя на родине узбеку бояться некого, да и милиция бдит, поэтому чустовский пчак для своих - не оружие, а хозяйственный инструмент. И мы просто завалились в самую обыкновенную кузницу, где делают самые обыкновенные ножи для самых обыкновенных местных жителей. Как и практически всюду в Ферганской долине, нам здесь обрадовались:
Инструменты кузнеца... но в кузнице печакли, в отличие от "просто" кузницы, обязательно есть точилка:
Стадии изготовления ножа. Все они сделаны из вторчермета, и в "прошлой жизни" могли быть напильниками или подшипниками, только последний сначала придётся расковать в ленту. Основные стадии изготовления ножа - ковка, закалка и отпуск, шлифование клинка, заточка, полировка, и установка рукоятки, которая делается отдельно и как правило из рога, причём иногда она надевается на стержень, а иногда устанавливается вокруг него двумя частями. Но судя по форме, в этой кузнице делаются не совсем чустовские ножи (разве что самый маленький рядом с молотками), а какая-то другая разновидность пичака. И главное, - это заметила Ольга, у которой сестра замужем за кузнецом-оружейником, - качество этих ножей так же очень сомнительное. У хорошего пичака клинок должен представлять собой в сечении правильный узкий треугольник, плавно сужающийся в лезвие, а здесь хорошо заметен "уступ".
При этом ножами "бренды" Чуста не исчерпываются. Вот например "правильная" чустовская тюбетейка - чёрная, складная четырёхугольная, расшитая белой, а в идеале серебряной нитью. Качество, впрочем, и тут сомнительное, а цены те же, что в интернете на заказ, да и нашлась на весь базар всего пара тюбетеечных лавок:
В стареньком советском путеводителе по Ферганской долине упоминалось так же, что Чуст - центр художественной резьбы по камню-травертину. Здесь действительно есть одна из лучших в Средней Азии фабрика декоративно-олицовочных камней, но о мастерах-камнетёсах нам никто не смог рассказать, или же мы не смогли правильно задать вопрос - распространённая ситуация в Средней Азии. Зато, - об этом в путеводителе как раз не было, - нынешний Чуст стал городом сапожников:
Немалую часть базара занимают ряды простой, но весьма симпатичной обуви, которая тут же и делается в маленьких мастерских:
И хотя бы обувь, по крайней мере с виду, у нас не вызвала разочарований - может быть потому, что это не бренд, а просто товар для своих:
Но сам Чустовский базар в любом случае стоил поездки сюда из Коканда:
Не только из-за своих лавок, но и из-за своих прохожих:
Ворота у базара - весьма внушительная для скромного райцентра сталинка, словно триуфальная арка как награда за посильный вклад Чуста в Победу:
Дом напротив да маршрутки по окрестным кишлакам:
Базар стоит на вершине длинного холма, с которого улицы круто сбегают в обе стороны. Спустившись от базарных ворот по главной дороге примерно через километр можно обнаружить такие же сталинские ворота большого и тёмного парка, разбитого в 1932 году в по сути дела историческом центре Чуста:
В его глубине - небольшая мечеть с минаретом (1886):
Сохранившая расписной потолок, по меркам Долины достаточно скромный:
Саму мечеть ныне занимает музей, к моменту нашего прихода уже закрытый, так что я сфотографировал лишь старый станок для разматывания шёлковых коконов за пыльным окном:
Чуть поодаль, под изящным новым мавзолеем покоится Лутфулла Мавлони - местный святой богослов, живший на рубеже 15-16 столетий. И хотя сама округа Чуста - едва ли не старейший очаг цивилизации в Долине (чустовская культура бронзового века), собственно город Чуст (изначально Чуэт) возник в 1483-92 годах как резиденция тимурида Умар-Шейха II - отца небезызвестного Бабура по соседству с Ахсикентом - древней столицей Ферганы на сырдарьинском берегу:
В Русском Туркестане населённый почти исключительно таджиками Чуст был не селом, как Риштан, а заштатным городом (13 тыс. жителей) Наманганского уезда, и наверное единственным городом Российской империи, где по переписи 1897 года вообще не было русских, хотя было даже несколько индусов. Не удивлюсь, если и управа его сидела в Намангане. Сотню лет назад этот склон, наверное, облепляли глиняные махалли, а сейчас - всевозможные едаленки, в конце октября уже закрывавшиеся на зиму:
Внушительное здание неясного возраста, нависающее над беседкой Лутфуллы - какой-нибудь ДК или Дворец пионеров:
В зелени парка тут и там попадаются грозного вида скульптуры:
А мужики за шахматами образовали натуральную выставку чустовских тюбетеек:
Колоритный шумный базар, тихий ухоженный парк - такая вот своеобразная диалектика Чуста, как лезвие и обух пичаков.
Напротив, кажется, городской чайханы с высоким куполом нашлось и коллективное такси, которым мы уехали в Коканд:
