Она была прекрасна. Удивительна в самом факте своего существования и да, прекрасна.
Линии микросхем радужными венами высвечивались под кожей. На голове они проникали наружу в виде безумно ярких, дерзких цветных прядей.
И вся она - такая же. Почти обычная. Почти человек. Почти. А то, что не "почти", то угловатыми четкими линиями прослеживается под кожей. Тонкой, но крепкой.
Ей даже дали имя.
Террия.
Образованное от серийного TER-1A.
Изначально она была создана для работы. Тонкой, хирургической работы с микросхемами, что наводнили мир так давно, что уже никто не помнит, как было иначе.
Микросхемы были повсюду. Полупрозрачные, едва видимые, они использовались для зрения, медицины, мировой сети, общения - все, что было нужно человеку, базировалось на микросхемах. Точнее, наносхемах. Да, в своем развитии ученые никак не могли остановиться.
Террия являлась уникальным специалистом. Созданная по последним технологиям, она не просто являлась искусственным интеллектом, нет! Она практически полностью повторяла человеческие особенности. Только лучше. Полностью автономная, обладающая самознанием и способная программировать сама себя.
О, каким же оружием она могла бы стать!
Но те, кто ее создали, прекрасно понимали, к чему может привести небрежность в вопросах безопасности. Великая Антимеханическая Война, а проще - Пятая Мировая всех научила.
Так что человечество - те, что остались - всегда оставляли в своих созданиях что-то несовершенное. Что-то, что исправить могли только они.
Террия каждый год исправно посещала своего куратора, который менял ей один из ключевых чипов.
Как только радужные полоски начинали тускнеть, Террия знала - пора на прием.
Ее расписание было забито почти всегда. У людей и машин всегда что-то ломалось. А она - была одна такая. Так что скучать не приходилось. По крайней мере ей так казалось.
Террия встречалась с людьми. Перенимала понравившиеся ей манеры общения и привычки. Не нуждающаяся в еде, воде, сне, девушка в остальном была почти человеком.
Почти.
Такая нужная и такая особенная. Отличающаяся от остальных. Ее поклонники среди молодежи наносили себе тату и красили волосы, чтобы быть похожими.
Когда Террия это видела - она усмехалась. Это странно, разве нет? Подражать роботу в сути своей? Когда она сама стремилась подражать людям.
Девушка жила как человек. У нее была своя квартира. Одежда. Предметы обихода, почти не нужные на самом деле, так, декорация. Но каждый вечер она снимала одежду и смотрела на черное пятно. Клеймо, выжженное на груди.
TER-1A
Такая похожая. Такая отличающаяся.
Почти.
Пресловутое почти.
Могут ли роботы чувствовать? Особенно, если действительно обладают самосознанием, а не набором программ?
Террия не знала. Спрашивать что-то подобное у куратора казалось нецелесообразным, и откуда ей знать, что он скажет правду? Ведь она почти человек. В ней заложены самые разные реакции на разные ситуации. Поэтому Террия не знала, ее ли это эмоции, или же всего лишь программа.
Сложно. Почти человек. Почти. И это почти не давало покоя. Что делает человека человеком? Страх смерти? Несовершенство? Или же эмоции? Что?
Террия не знала наверняка. А потому просто продолжала жить как человек. Только... Она ведь не старела. А остальные - да. Долго - спасибо медицине - но старели. И вот, ее куратор сменился. И еще один. И еще.
Четвертый показал ей книги. Старинные. Ветхие. Они хранились с величайшей осторожностью. Четвертый открыл ей культуру далекого прошлого.
Террия не могла оторваться от чтения. Было в этом что-то... почти мистическое. Уникальное. Запах пыльных страниц - бумага, что за чудо, - ровные строчки букв, и истории, рассказанные не голосом из сети и не фильмами. Террии казалось это магией. Она читала. А в голове рождались истории. Ее истории. Такие, какие видела она.
Книг ей хватило ненадолго. Она искала затерянные библиотеки, но...
Пятый куратор не одобрял ее увлечений. И она перестала искать.
Шестой на робкий вопрос, усмехнулся и показал ей музыкальные инструменты.
Так Террия научилась играть на фортепиано, скрипке и флейте. Фортепиано поразило ее своими математически выверенными звуками, удивительной гармонией и многообразием. Скрипка рождала что-то пронзительное в эмоциональном спектре.
А флейта... Флейта напомнила ей цветы. Нежные звуки. Грустные или веселые, но нежные.
Террии хотелось чего-то. Впервые за ее жизнь, ей просто захотелось чего-то.
Но чего - она так и не смогла определить, как ни старалась проанализировать свое состояние.
Седьмой куратор был совсем еще мальчишкой. И он в нее влюбился. Это было... странно. Он готов был слушать ее игру, рассказы из книг и просто перечисления программ, что Террия починила за день.
А она смотрела на него и чувствовала грусть. Была ли это программа? Или же опыт? Ведь девушка знала - пройдет время и он уйдет. Как уходили все до него. Как будут уходить после. И как бы долго люди не жили, лекарства от смерти так и не придумали.
Восьмой куратор относился к ней как к работе. Просто должностные обязанности. Все.
Как и девятый.
И десятый.
И одиннадцатый.
И...
На двенадцатом Террия поняла вдруг, что хочет узнать что-то новое. Действительно хочет. Сама. Без программ.
На пятнадцатом - увидела, что ее клеймо уже не такое яркое, как прежде. Оно... стиралось? Ну да. Ведь время шло для чернил, что использовались для него.
И лишь кожа ее оставалась такой же гладкой, тонкой и прочной, как в начале.
Почему-то подобных ей больше не создавали. Террия оставалась уникальной. Она не знала, радоваться этому или огорчаться.
Семнадцатый куратор вдруг погиб. Не успев передать дела восемнадцатому.
И Террия неожиданно осталась сама по себе. Кажется, страх, что она испытала в этот момент, был лишь ее. Но... оказалось, что она может и сама создать необходимый чип. Навыков уже хватало.
Вскоре ей удалось сделать его прочным. Удалить свою слабость. Больше не было необходимости его менять.
Через пару лет клеймо TER-1A стерлось окончательно.
Еще через десяток лет люди научились самостоятельно чинить настолько мелкие детали. Наносхемы перестали быть недоступны для обывателей. Они вошли в их жизнь и стали чем-то совсем обыденным.
И однажды девушка вдруг поняла, что она не нужна. Больше не нужна. Свобода пугала - ее, точно ее, а не программа. Что делать? Куда идти дальше?
И Террия вдруг поняла, что делало человека человеком. Свобода выбора. И сейчас она у нее была.
Больше не было TER-1A.
Была лишь Террия.
Она посмотрела на мир перед собой и улыбнулась. Почти человек? Уже нет.
Она свободна.
Совсем.
