Читатели канала "Московские истории" - о лыжнике в байковых шароварах на праздничной витрине, металлических кружочках от салюта и о том, что в роддоме наконец-то можно было помыться.
Ирина И. Я еще помню время, когда "Звездочка" еще не была филиалом "Детского мира", а называлась просто "Детский универмаг". От той поры осталось одно бесконечно счастливое воспоминание: новогодняя витрина со стороны Большой Коммунистической улицы. Сейчас нас трудно чем-либо удивить, а тогда одной этой витрины было достаточно, чтобы в три-четыре года часами стоять там, несмотря на мороз. Потому что там, в окне, происходила сказка. Мчался с горы игрушечный лыжник в байковых шароварах, из-под елочки испуганно выглядывал зайка, за ним из-за бугра из ваты, оскалив зубы, наблюдал серый волк, где-то на горизонте пробегала ярко-рыжая лиса. И все это происходило на сверкающем "снегу" из мелко разбитых поверх ваты елочных игрушек.
Татьяна Шахова На фотографии в правом углу виден угловой дом с башенкой, дом 7 по улице Народной. Там родился мой папа и потом жила вся наша семья в большой коммуналке, пока дом не расселили. Я им всегда гордилась, он казался мне самым красивым.
А на площади по праздникам бил салют, и мы, дети, всегда там бегали под ногами у взрослых, собирая металлические кружочки от салюта. Дом сейчас испортили дикими надстройками со стороны метро, но ту часть по Народной улице, куда выходил наш балкон, не тронули. Проезжую иногда и любуюсь.
Я родилась "у Клары" (роддом имени Клары Цеткин в Шелапутинском переулке). Бабушка и папа с мамой жили на Рабочей улице, в деревянном доме, в 10-метровой комнате на первом этаже. В 5 часов утра мама почувствовала, что я "на подходе", бабушка с папой собрались, одели маму и пешком дошли до Шелапутинского переулка.
Мама смеялась:
- Мне сказали идти "купаться". Дома воды горячей не было, так я в роддоме успела помыться как следует. На меня няньки орали: "Ей рожать пора, а она моется!"
В 12 часов я уже родилась. Первым, кто "поздравил" маму, была тётка из собеса - пришла подписывать ее на "добровольно-принудительный" заем.
Принесли меня домой и положили в коляску. В ней я и спала лет до двух (непостижимым образом!), потому что кроватку поставить было некуда. Зато в комнате была огромная печка, и запах березовых дров помню до сих пор. И еще незабываемое воспоминание из детства: морозные узоры на окнах, бабушка дает на завтрак яичко и манную кашку, а в это время по радио - передача "для самых маленьких" и диктор Николай Литвинов.
Еще о Таганке: "Улица Чкалова была уникальной по своей крутизне, даже трамваи по ней иногда съезжали юзом", «Холм срезали, ездить стало легче, но жертвою легкости пали старинные торговые ряды».