Некоторые идеологически непримиримые современники настолько непримиримы, что патологически неспособны разделять мечты и реальность. Для них коммунизм - это монолит, и имя ему ГУЛАГ. Ничего, кроме кровавого небытия они не могут, не желают, не способны разглядеть. А как же мечты миллионов? Тех, которые из-под телег смотрели на звездное небо и грезили новым обществом, где все будут сильны и прекрасны, честны и отважны, потому что эти, здесь и сейчас, перетерпят, перемогут, на руках поднимут все и "через четыре года здесь будет город-сад". Эти мечты тоже назывались коммунизм.
Они мало или совсем не имели отношения к действительности - ну как соотносятся мечты и реальность. Но из них и родилась советская фантастика. Может быть, расцвет этого жанра в СССР и есть показатель, что в действительности совсем не сложилось с коммунизмом - все ушло в мечты и фантастику.
Именно потому, что мечты и реальность трагическим образом разделены на два расходящихся в разные стороны потока, следует разделять человека с партбилетом и персонажа из фантастического будущего.
В реальности родителей писателя-фантаста Севера Гансовского расстреляли, но в "Ван Гоге" он описывает все то же прекрасное общество будущего, где все друг другу доверяют. Как персонажи другого культового советского произведения, романа Вайнеров "Эра милосердия" мечтают о времени, когда не станет преступников. В США, к примеру, фантасты того же времени мечтали совсем про другое. Это потому что гуманистические утопии - следствие соприкосновения с коммунистическими постулатами.
Ефремов, Булычев, Стругацкие, Гуревич, Михайлов и другие многие - все они гуманисты, возросшие на мечтах о коммунизме, идеалистическом, где в центре всего - человек: "от каждого - по способностям, каждому - по потребностям".