ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПРЕДЫСТОРИЯ
Несмотря на экзотическое название «Хижина Нагваля» оказалась вполне милым заведением. Не более дюжины столов, английский или французский стиль, победившая демократия в ценах. Людей было немного, и мы выбрали столик в углу под каким-то куском испорченных обоев в рамке. Судя по всему, владельцы кафе решили, что это - картина. Как говорится, хозяин-барин.
Мы – это Эмма - моя любимая, мой спонсор, мой благодетель и отец родной. Ей почти тридцать. Среднего роста, стройная, красивая, деловая, состоятельная. И я. Мне сорок. Я не красавец, не стройный, не богатый, не состоятельный. Я – любимый (и надеюсь единственный) мужчина Эммы.
- Что будете заказывать? – спросила милая барышня-официантка, материализовавшаяся возле нашего стола.
- Кофе, - сказала Эмма.
- Какой?
- «Капучино».
Эмма всегда заказывает «капучино» в незнакомых местах. Говорит, что его труднее испортить. По мне, так испортить можно все, даже сам процесс испорчивания. Но не в этом дело. Раз Эмма заказала «капучино», значит, кафе выбирала не она, что ровным счётом не означало ничего.
- А мне, пожалуйста, двойной «эспрессо». Причём двойной только по количеству кофе. Лишнюю воду туда лить не надо.
- Простите за нескромность, вы у нас в первый раз? – спросила официантка.
- Да, а что?
- Дело в том, что у нас очень крепкий кофе.
- Ничего, я угрызу.
Она улыбнулась.
- Что-нибудь еще?
- Спасибо, пока нет.
- Что за дурацкая привычка заигрывать с официантками, - прошипела Эмма, когда официантка отправилась выполнять заказ.
- У меня просто хорошее настроение, - ответил я, улыбнувшись Эмме во всю свою пасть.
- Когда зеваешь, прикрывай рот, - съязвила она.
С Эммой мы познакомились около года назад. Устав от сидения за компьютером, я отправился немного прогуляться, чтобы проветрить мозги, а заодно хоть немного размять слишком уж засидевшееся тело. Каких-либо планов у меня не было, поэтому я пошёл, куда глядели глаза. Я уже собирался возвращаться домой, когда мой взгляд поймал пару великолепных женских ножек в изящных туфельках на высоких каблуках…
Их хозяйка, невысокая брюнетка с идеальной фигурой шла деловым шагом чуть впереди в том же направлении, что и я. Словно привязанный к ней взглядом, я пошёл следом. Когда она остановилась на светофоре, я сумел разглядеть ее лицо. Возможно, с точки зрения геометрии оно не было идеальным, но я буквально вспыхнул от страсти, словно д’Артаньян при виде Констанции Бонасье. Я готов был поклясться чем угодно, что охватившее меня чувство было любовью с первого взгляда. Я шёл за ней следом на расстоянии двух шагов, (благо на улице было полно народу), пока у нее не зазвонил мобильник. Я услышал, как кто-то назвал ее Эммой. Этот звонок словно придал мне смелости и, поравнявшись с ней, я заговорил.
- Эмма! – выпалил я.
Она посмотрела в мою сторону и спросила:
- Простите, а мы знакомы?
- Нет, но… Извините за назойливость и… Но если я не скажу вам сейчас… Вы не поверите, Эмма… но я… я влюбился буквально с первого взгляда!
- Поздравляю, - холодно бросила она.
- Влюбился в вас, Эмма, и сейчас, я понял, что если не догоню вас, не скажу о своих чувствах, все будет кончено… Я словно в бреду.
- Тогда вам нужно обратиться к врачу. Желательно, к психиатру.
- Нет, Эмма! Только вы сможете меня спасти!
- Да? – улыбнулась она, как бы позволяя своей улыбкой мне продолжать.
- Пожалуйста, Эмма! Не отказывайте угостить вас обедом.
- Сейчас уже время ужина, - снисходительно заметила она.
- Эмма, прошу вас, поужинайте со мной! – выпалил я, как подросток, впервые приглашающий понравившуюся девочку на свидание.
- Вы забыли преклонить колено, - рассмеявшись, сказала она.
- Извините, - я бухнулся перед ней на колени.
- Да я пошутила! Боже мой… Встаньте немедленно!
- Вы согласны?
- Да, если только вы будете вести себя более адекватно.
- Я обещаю.
После ужина мы просто бродили по улицам города, разговаривали ни о чем, молчали. У меня даже мысли не возникло пригласить ее в гости или напроситься к ней. Мы ни разу не поцеловались, не обнялись… Лишь несколько касаний руки рукой…
Через пару недель она перебралась с вещами ко мне. А пару месяцев назад она вдруг решила купить мне автомобиль, что не вызвало у меня даже капли восторга. У меня аллергия на руль, каких бы денег он ни стоил.
- Ты действительно хочешь вбухать в меня хренову кучу денег? – спросил я, когда она мне продемонстрировала потенциально моего железного коня.
- Только не говори мне, что тебя вдруг начали волновать все эти глупости вокруг мужской гордости и женских денег.
- Мужская гордость мне до одного места. Но если ты действительно хочешь меня порадовать до обмоченных штанишек, издай что-нибудь из моих вещей.
К тому времени в моем активе было уже три романа, пять повестей и несколько дюжин рассказов, изданных исключительно в интернете.
- Я посмотрю, что с этим можно сделать, - пообещала она.
Прошла какая-то пара месяцев (в издательском мире это одно мгновение, можете поверить моему опыту общения с издательствами), и вот мы сидим в кафе, ждём редактора или литературного агента и ждём кофе.
Кофе появился раньше агента, и свою порцию я одолел в два глотка. Не знаю, прилично я поступил или нет, но я сделал всё, чтобы допить кофе до того, как он станет холодной горькой мутной жидкостью – кофе мы с Эммой пьем без сахара.
Минут через пять я уже пожалел, что не внял мудрым словам официантки. Кофе не только оказался более чем крепким, но ещё и более чем кофеинистым. Я почувствовал, как мои глаза начали медленно раскрываться до тех пор, пока веки не сошлись на затылке. Захотелось бежать, скакать, суетится, быстро о чём-то говорить, не важно о чём… Единственно чего мне не хотелось совсем, так это вдумчиво и обстоятельно беседовать с человеком, который специально ради этого, пусть даже не бескорыстно, с минуты на минуту должен был появиться в этом чёртовом кафе с ракетным топливом вместо кофе.
Он появился, когда я боролся с навязчивой мыслью выйти и пробежать пару кругов вокруг квартала, чтобы прийти немного в себя. Ему было за пятьдесят. Толст, лыс, очкаст. Типичное еврейское лицо и курчавые седые волосы. Увидев его, Эмма встала со стула и замахала рукой, точно жена моряка на пирсе. Заметив нас, он по-Брежневски махнул нам в ответ.
- Здравствуйте, здравствуйте. Извините за опоздание, - сказал он, подойдя к нашему столику.
- Ну что вы, Соломон Яковлевич. По вам можно сверять часы. Здравствуйте, и прошу вас, садитесь, - встретила его Эмма.
- Здравствуйте, - сказал я.
- Соломон Яковлевич, позвольте представить вам…
Короче, меня.
- Очень приятно, - он потянул мне руку. - Так значит это вы тот самый писатель? – спросил он.
- Что-то вроде того, - ответил я.
- Мне, пожалуйста, апельсиновый сок, - сообщил он подошедшей официантке, и уже обращаясь ко мне: - Я ознакомился с парой ваших вещей, и… - на этой «и» он и закончил фразу.
- Они хоть на что-то годятся? – спросил я, как бы в шутку.
- Не знаю даже, что вам сказать...
- Можно прямо и без опасения меня обидеть.
- Хорошо. Прямо так прямо. То, как вы пишете, очень даже ничего. Вполне. Небольшая редакторская и чуть более заметная корректорская правка, и будет вполне читабельно. За Толстого вас, конечно, не примут, да и кому сейчас нужен Толстой? Но то, о чём вы пишете… - он сделал акцент на «о чём». - Поймите меня правильно. За деньги Эммы Викторовны я готов издать вас хоть в полном объёме и даже распихать по книжным магазинам, но на этом всё и закончится. Это, конечно, моё личное мнение, и если оно вас интересует… - он сделал большой глоток сока, не торопясь, промокнул губы салфеткой, затем вопросительно посмотрел на меня.
Я попытался скорчить такую рожу, чтобы у него больше не возникало никаких сомнений в том, что его мнение, а он был хорошим спецом в своём деле, иначе Эмма ни за что бы его не наняла, меня интересует сейчас больше всего на свете. Похоже, мне это удалось, потому что после поистине театральной паузы он продолжил:
- Дело в том, что для того, чтобы её покупали, книга должна соответствовать целому ряду требований. Так вот, ваши тексты… они не совсем то, что нужно читателям. Надеюсь, вы понимаете, что я говорю это исключительно из желания быть вам полезным.
Я это понимал, о чём немедленно его и заверил.
- Вы можете что-нибудь предложить? – спросила его Эмма.
- А что если вам написать что-нибудь кошерное? Мелодраму… хотя нет, это не по вашей части, а вот какой-нибудь детектив... Что-нибудь с юмором…
- Даже и не знаю, - чистосердечно признался я, - никогда не писал детективы.
- Поверьте мне, даже у самого величайшего мастера этого жанра был продолжительный период жизни, во время которого он никогда не писал детективы.
- Я не то, чтобы против, но для начала мне нужно перестать путаться в милицейских и прокурорских званиях или же писать фантастический детектив, в котором действие происходит в далёком будущем или на другой планете.
- Нет, фантастический детектив нам не нужен. Так что придётся вам познакомиться с работой правоохранительных органов поближе.
- Этот вопрос я беру на себя, - решила Эмма.
- Вот и хорошо, - обрадовался Соломон Яковлевич, - раз Эмма Викторовна берётся за дело, можно быть совершенно спокойным. Ну а если что понадобиться по части литературы, вы не стесняйтесь. Телефон мой у вас есть.
- Да, спасибо, - ответила Эмма.
- Вот и прекрасненько. А теперь, если вы позволите… - сказал он и встал из-за стола.
Через два дня после необходимого количества нисходящих телефонных звонков я сидел в кабинете зам начальника милиции нашего района и ёжился от направленной на меня струи холодного воздуха, извергаемого сплитсистемой, которая пахала вовсю, несмотря на то, что на улице была средина апреля. Так в милиции боролись с жаром от отопительных батарей. Котельщики кочегарили так, будто котельная работала в преисподней. Со стены напротив на меня внимательно смотрел портретный президент, словно ему было интересно, насколько я способен переносить тяготы и лишения кабинетной жизни.
- Чем могу служить? – спросил зам начальника милиции после рукопожатия и принятия сидячего положения.
- Дело в том… - начал я.
Когда-то давно, ещё будучи наивным школьником, я полагал, что так похабно умею говорить только по-английски. По-английски я даже молчу с акцентом, а когда злая судьба заставляет меня открыть рот, я выдаю нечто достойное полоумного йоркширского заики с выбитыми передними зубами. Нечто похожее, но только уже на русском я выдал в кабинете зам начальника милиции, пытаясь сказать, что я – писатель; хочу написать роман про нашу доблестную милицию, для чего хочу проникнуться милицейским духом. И всё такое. Но то ли нисходящий звонок произвел на моего собеседника такое действие, то ли он и в самом деле решил, что писатели должны говорить на порядок хуже нелегальных гостей из далёкого Азербайджана в первый день своего пребывания на российской земле, только он принял мою речь за нечто вполне естественное и само собой разумеющееся.
- Мда, - задумчиво произнёс он, выслушав мой монолог, - давайте я всё порешаю, а потом вам позвоню.
- Буду вам очень признателен, - сказал я, вставая из-за стола.
Он позвонил на следующее утро.
- Я поручил ваше дело майору Клименку Николаю Васильевичу, - сообщил он. – Сейчас он в отгулах, выйдет на дежурство послезавтра, но если хотите, можете побеседовать с ним, так сказать, в неформальной обстановке. Он рыбачит на лодочной станции. Знаете, где это?
Конечно же, я знал, где находится лодочная станция, причём ещё с тех времён, когда прогуливал там уроки, а потом пил с друзьями пиво после майской демонстрации.
- А удобно беспокоить его на отдыхе? – на всякий случай спросил я.
- Удобно, удобно. А чтобы было ещё удобней, прихватите с собой бутылочку коньяка.
- Спасибо за совет. А как я его узнаю?
- Спросите Дядю Сэма. Его там все знают.
- Я понял, спасибо большое.
Он что-то ответил в духе того, что помогать людям – его профессиональный долг и положил трубку.
Примерно через час я был на лодочной станции. К счастью, потенциальных майоров милиции там было не много. Компания молодых людей, одиноко глядящий в никуда мужик моих лет, и ещё одна компания с детьми и собакой. Эти жарили шашлыки. Потратив не больше секунды на раздумья, я решил, что если здесь и прячется майор милиции Клименок, то с наибольшей вероятностью это одиноко задумчивый мужик. К нему я и подошёл.
- Добрый день, - сказал я.
Он недоверчиво на меня посмотрел, затем бросил коротко:
- Привет, - после чего окончательно потерял ко мне интерес.
- Простите, пожалуйста, но мне нужен Николай Васильевич Клименок…
- Не знаю такого, - совсем нелюбезно ответил он.
- Его ещё называют Дядя Сэм.
- Ещё раз меня так зовёшь, и твой рот облысеет, - предупредил мужик с удочкой.
- Товарищ майор, я от Игоря Алексеевича…
- Где пароль.
- Что?
- Пароль. Он тебе ничего разве не говорил?
- Он сказал, что вы не обидитесь, если я приду с коньяком.
- Стаканы взять догадался?
- Да. Одноразовые. И лимон для коньяка.
- Пароль принят. Пойдем.
Минут через пять мы уже сидели на перевернутой вверх дном лодке. Я разливал коньяк.
- Ну что, за знакомство! – произнёс он первый тост, и мы выпили.
- Чем могу быть полезен? – спросил он, когда коньяк был на исходе.
- Я хочу взяться за детектив.
- Так берись. Я-то тебе зачем?
- Я бы хотел знать, как работает наша милиция. У кого какие обязанности, и так далее. Но лучше всего было бы посмотреть на кого-нибудь в деле.
- А зачем тебе это?
- Для достоверности.
- Для достоверности, - недоверчиво повторил он. - А на кой хрен тебе эта достоверность? Бонд вон у Флеминга ведёт себя, как не повёл бы себя ни один из профессионалов. Его разве что Штирлиц перещеголял по уровню сказочности образа. А ты достоверность…
- Всё равно…
- Ладно, Ватсон. Раз тебя ко мне приставили, значит, дело тонкое, деликатное. А раз так. Только не становись для меня геморроем, и всё будет пучком. Я тебе обещаю.
В общем, расстались мы, можно сказать, друзьями. А ещё через пару дней…
Продолжение следует.