Студия Олафура Элиассона в Берлине — художественная мастерская, отраслевой НИИ и продюсерский центр в одном. Ежегодно там готовится несколько «персоналок» и какой‑нибудь умопомрачительный паблик-арт проект. То, чем занимается Элиассон, можно определить как художественное природоведение — красивое, инновативное, всегда около экологии. Его интерактивные арт-шоу — эффектные, дружественные по отношению к окружающей среде и провокационные.
Зелёная река
Как и многие другие проекты Олафура Элиассона, «Зелёная река» основана на принципе «YES», сформулированном самим художником. Аббревиатура означает: «Ваша реакция — следующая» и подразумевает зрительское соавторство в работах. В 1998 году датчанин начал последовательно выкрашивать реки Европы, Америки и Японии в изумрудно-зелёный цвет. Он щедро засыпал в воду килограммы флуоресцеина, безвредного химического красителя, полностью растворяющегося через час-два. Официальная задача проекта: «Проследить движение океанического течения». На самом же деле художнику нужна была реакция. И она не заставила себя долго ждать, но оказалась противоречивой.
К примеру, в Дании стремительное позеленение реки восприняли стоически — с напряжённым молчанием. А вот городские власти соседней Швеции, не разобравшись, поспешили обвинить один химический завод в несанкционированном сбросе отходов в реку. В Японии тоже забили тревогу, а в США ирландская диаспора приветствовала новый цвет реки, как наиболее подходящий её национальным цветам. В целом проект оказался успешным в самом широком смысле. Он принёс Элиассону славу и заставил говорить о нём не только критиков, но и политиков, и экологов. Теперь его «Зелёную реку» считают актуальной и предельно честной работой.
Двойной закат
Художник, обожающий природу, но постоянно находящий в ней странные изъяны, решил слегка подкорректировать одно из наиболее прекрасных проявлений натуры — заход солнца. «Пусть их будет два», — решил Элиассон (совсем как молодой Маяковский). В западной депрессивно-промышленной части Утрехта он с помощью десятка ассистентов водрузил огромный гофрированный диск на стальной постамент, крепко посадив его на болты и кронштейны. Но следовало заставить его воссиять. На крышу соседнего здания были подняты гигантские стробоскопы, направившие жёлтые лучи прямиком на новорожденное светило.
Ничего не подозревавшие жители голландского городка остолбенели — на рассечённом сизыми полосами небе сияли два солнца, вовсе друг другу не мешая. Многие тогда сочли этот проект предчувствием конца света. Вновь заговорили экологи — о неестественности окружающего мира, о том, что человечество стремится к воссозданию Вселенной из синтетических полимеров и ботокса. Арт-критики тоже не смогли промолчать. «Двойной закат» — о противостоянии натуры и современных технологий, о постмодернистской мимикрии, о несовершенстве природы и стремительной человеческой мысли". И опять все высказавшиеся стали соучастниками проекта Элиассона, которому важен их «YES», даже если он будет категорическим «NO».
Коллективный проект
Центральная площадь Тираны, столицы Албании, на время проведения триеннале превратилась в строительную площадку. Три тонны белых кирпичиков LEGO красивыми руинами возвышались над обновляющимся после войны городом. Все жители и гости страны приняли участие в очередном проекте Элиассона. Задание — построить дом будущего (какой угодно, без предварительных проектов и чертежей). Количество материала неограниченно. Строили будущее, как говорится, всем миром, а Элиассон наблюдал сквозь толстые линзы мудреца, прикидывающегося простаком. Город построен — всем спасибо. Но здесь‑то и начался собственно проект — уже не на площади, а на страницах журналов, на экранах телевизоров, в блогах и живых журналах.
Публика постила восторги и смайлики. Тележурналисты брали интервью у городской администрации. Кто‑то поддержал идею умирающего в руках обывателя искусства. Кто‑то радовался возрождающемуся в руках обывателя искусству. Проглотившие целиком и жадно наживку Элиассона завели разговор (художник этого ждал) о том, что место выбрано им неслучайно, что проект «показал, как люди жили в советской Албании и как они незаконно возводили себе лачуги, кое‑как обустраиваясь в этой скудной и непригодной для жизни местности» (!). Именно эти высказывания помогли художнику красиво завершить проект.
Нью-йоркские водопады
Это продолжение знаменитой серии Элиассона, начатой в 1998 году. На сей раз художник выбрал сразу четыре точки для сооружения громокипящих водяных потоков на Ист-ривер — под Бруклинским мостом, между четвёртым и пятым пирсами в Бруклине, на Нижнем Манхэттене и на Губернаторском острове. Технически всё безупречно. Конструкции высотой тридцать-сорок метров скроены прочно — из стальных балок и перекладин. Помпы поднимали к их вершинам тонны воды, которые рушились с необыкновенным ревом обратно в Ист-ривер. В вечернее время водопады подсвечивались. Сказать, что «Нью-йоркские водопады» были успешны, значит не сказать ничего. Мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг загорелся этим проектом ещё на стадии его разработки и стал судьбоносным покровителем Элиассона, выбил разрешение на установку конструкций и щедро спонсировал работу из собственного кармана. Вслед за Блумбергом проект поддержали многие государственные чиновники, подвластная им пресса и телеканалы. Сложно сказать, повлияли ли эти четыре огромные водочерпалки на состояние реки. По крайней мере, негативных отзывов от экологов не было. Похоже, даже они, ревнивые блюстители природного порядка, влюбились в эти искусственные водопады, слегка преобразившие вертикальный ландшафт мегаполиса.
Берлинское молевое бревно
Этот проект — часть крупномасштабной выставки художника, прошедшей в столице Германии в 2010 году. При поддержке мэрии, а также музея Мартин-Гропиус Бау Элиассон создал ряд инсталляций site-specific, разместив их в нескольких районах Берлина, в том числе и «Молевое бревно». Молевое — значит сплавляемое по реке. Собственно, так и происходило. Только вместо реки — асфальтовая гладь идеально прямых берлинских улиц.
Бревно (привезённое, кстати, из Исландии) художник катил по всевозможным «штрассен унд гассен», фотографируя его на траве и брусчатке, у перекрестка и под аркой, посреди автобана и возле стены. Он превратил его таким образом в органическую часть городского ландшафта и вновь заставил критиков рассуждать на тему иллюзорной границы между искусством и жизнью.
Твоя радужная панорама
Одна из самых проникновенных работ Элиассона. На крыше музея искусств в городе Орхус лежит разложенная на множество спектров, закольцованная радуга. Смотришь со стороны — то ли летательный аппарат, то ли роскошный ресторан с дорогой городской панорамой в качестве оплаченного приложения. Но это не то и не другое. Что же? Элиассон затрудняется дать однозначный ответ, и сотрудники музея с ним солидарны. Это, конечно, выставочный зал в форме закольцованного тоннеля. Но никаких видео, инсталляций и прочих авторских работ художника там нет. Это и чилл-аут, по которому можно неспешно передвигаться, или лежать на нём, наблюдая за тихой и размеренной жизнью Орхуса во множестве плексигласовых переливов. Это и отдельное, автономное архитектурное сооружение, которое, кстати, попало на страницы самых престижных изданий по дизайну и строительству. Есть мнение, что «Панорама» Элиассона является образным мостиком между внешним и внутренним, между искусством и архитектурой, связующим музей и ландшафт. Глобалисты, привлечённые тональной полихромией, заявили, что Элиассон нашёл прекрасную метафору многонациональной Европы, в которой представлены нынче все цвета наций. Много разных умных мнений. И пожалуй, здесь зрительское соавторство, пресловутый «YES», уже представляется излишним. Хочется просто ходить и тихо наблюдать банальную красоту — черепичные крыши и пухлые датские облака в густых плексигласовых красках заходящего солнца.