26 сентября Пермская опера представит своим зрителям ораторию Йозефа Гайдна «Сотворение мира». Текст этого произведения основан на библейской истории сотворения мира за семь дней.
Создание мира — акт творения, и нет ничего странного в том, что этот сюжет стал источником вдохновения для многих поколений художников всех направлений и жанров. Наиболее полно он раскрыт в изобразительном искусстве: как еще, как не через зрение, мы знакомимся с миром, узнаем и познаем его?
Предлагаем вам отправиться в путешествие по небольшой картинной галерее на тему того, как разные художники понимали идею сотворения мира.
Иконография творения
Первый этап отображения сотворения мира в зрительных образах можно назвать иллюстративным: иконописцы и художники воссоздавали на своих полотнах мир так, как он был представлен в Священном Писании.
Купол знаменитого венецианского собора в притворе разделен на три круговые полосы, расположенные вокруг центральной композиции из золотых чешуек. Эта мозаика содержит 26 сцен, посвященных первым главам Книги Бытия, и сопровождается текстом на латыни: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою».
Каждому из шести дней сотворения посвящена отдельная сцена, на которой, согласно восточной иконографии (а собор Святого Марка — это редкий пример византийской архитектуры в Западной Европе), фигура Создателя изображена в образе Христа с нимбом и высоким крестом в руке. Во всех сценах Создателя сопровождают ангелы, а их число каждый раз соответствует порядковому номеру дня творения.
Следующие сцены купола посвящены истории сотворения Адама и Евы, их грехопадению и изгнанию из Рая. В сцене изгнания из Рая на заднем плане среди райских кущей изображен крест как символ предстоящего спасения.
Гобелен (или, как его часто называют, ковер) «Сотворение мира» в Кафедральном соборе Жироны — одно из самых загадочных произведений искусства эпохи европейской романики. Это тканый ковер, который предназначался для вывешивания позади алтаря и был выполнен из шерстяных нитей на льняной основе размером 4,5 на 3,65 метра.
Это произведение уникально как своей величиной, так и своей иконографической программой, объединяющей в себе библейскую историю сотворения мира, космографический календарь и легенду об Истинном Кресте. Здесь стоит сказать, что объединение нескольких преданий в одно визуальное произведение — подход достаточно в то время распространенный: зритель, наблюдающий полотно, должен был через его созерцание охватить всю библейскую историю в целом, понять ее и принять как руководство к праведной жизни. Кроме того, большинство людей того времени были неграмотными, и подобные визуальные произведения являлись одним из самых наглядных способов проповеди.
На знаменитой хрестоматийной миниатюре «Бог-творец», иначе называемой «Бог с циркулем» — автор которой, правда, остался неизвестным, — изображен Бог, создающий мир. Одной ногой он стоит внутри рамы, на золотом фоне, другой выступает за ее границы. При помощи циркуля Бог превращает бесформенную материю в известный нам мир. На миниатюре уже есть луна и солнце, земля, небо, звезды и облака. Изображение сопровождается подписью на старофранцузском языке: «Здесь Бог творит небо и землю, и все элементы».
На картине авторства сиенского мастера раннего Возрождения Джованни ди Паоло (1398—1482) Вселенная показана как небесный глобус с Землей в центре, окруженной концентрическими кругами. В левом верхнем углу картины Творец, которого несут серафимы, указывает на созданную им Вселенную, тем временем в правой части ангел провожает на землю из Рая согрешивших Адама и Еву. Рядом с картой мира можно увидеть райский сад и четыре реки. Как в большинстве живописных произведений того времени, картина скорее является картой — однако она разворачивается не только в пространстве, показывая устройство мира, но и во времени, иллюстрируя его начало: создание мира и начало жизни человека после познания им греха.
Передача творческого импульса от Бога к человеку
Скорее всего, первая картина, которая предстает перед глазами практически любого зрителя при словосочетании «сотворение мира», — это Бог в сонме ангелов, касающийся руки Адама, — часть грандиозной фрески, написанной Микеланджело Буонарроти на потолке Сикстинской капеллы. Художник расписывал его практически в одиночку, доверяя подмастерьям лишь незначительные детали. Работал он в крайне неудобной позе: лежа на специально сконструированном помосте, поминутно отирая капавшую на лицо краску.
Фреска воспроизводит библейские события: так, Книге Бытия соответствуют девять композиций, занимающих центральное поле свода собора. Здесь художник проявляет свою волю: он не следует тексту прямолинейно, а выбирает лишь интересующие его события — отделение света от тьмы, сотворение светил и растений, отделение тверди от воды, сотворение Адама и сотворение Евы.
Однако не это является причиной того, почему данная фреска стоит особняком в сонме прекраснейших произведений искусства того времени. Многие художники и до Микеланджело выбирали лишь отдельные элементы библейской истории сотворения — можно вспомнить, к примеру, «Сотворение животных» Тинторетто. Особенным и в какой-то степени революционным в этом произведении становится центральный замысел художника: Адам не просто создается Богом, он получает импульс сотворчества. Именно человеку предстоит продолжить дело Бога, следуя закону и своей воле.
Осознание творения
Произведения, раскрывающие тему сотворения и созданные после фрески Микеланджело, можно сказать, субъективизируют этот процесс. Художник видит отблески тех семи дней в современном ему мире, разбирает легенду и в некоторых случаях — подвергает ее сомнению. Или создает свой собственный мир.
В 1841 году великий маринист Иван Айвазовский, тогда еще молодой художник, создал картину «Хаос. Сотворение мира» и подарил ее римскому папе Григорию XVI, который до этого хотел купить произведение для своей коллекции. Известно шутливое высказывание Николая Гоголя в письме художнику по поводу этой картины: «Пришел ты, маленький человек, с берегов Невы в Рим и сразу поднял „Хаос“ в Ватикане». На картине изображено море и тьма над ним, которая постепенно расступается под лучами света. В яркой части неба виден образ Создателя, который руками разводит мрак.
Позже, через двадцать лет, Айвазовский вернулся к теме творения и создал картину с более кратким названием: «Сотворение мира». Здесь уже нет отдельного образа Творца, хотя есть все та же тьма и свет. Создание мира изображено как битва стихий: свет, хоть и отдаленно напоминает некую антропоморфную фигуру, является скорее потоком, низвергающимся в море. Тьма воплощена хаосом мрака, мерцающим красным — дьявольским огнем. Здесь зритель скорее может увидеть сам акт творения: две противоположные, сталкивающиеся друг с другом стороны космоса и хаоса. В этой картине художник будто передает саму энергию творения, тот дух, которым были вдохновлены первые строки Книги Бытия.
Уильям Блейк — английский поэт, художник и гравер. Если художники Возрождения пытались передать объективный мир в своих идеях и образах, то творчество романтиков — это поле глубокого субъективизма. Блейк, запомнившийся своим соотечественникам скорее безумцем, оставил в своих стихах и гравюрах множество символов, которые до сих пор с трудом поддаются расшифровке.
Для своей поэмы «Европа. Пророчество» Блейк создал гравюру «Сотворение мира». Здесь зритель видит старого человека, который хочет с помощью циркуля измерить земной шар. Хотя современники свидетельствуют, что образ был создан под впечатлением видения Блейка, когда тот поднимался по лестнице своего дома, однако образ бога-геометра мы можем увидеть в многочисленных средневековых миниатюрах. Этот образ, скорее всего, взят как иллюстрация следующих библейских строк: «Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда Он утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны» (Книга Притчей Соломоновых 8: 26-28).
Хотя своей величественностью Бог Блейка вполне напоминает Бога у Микеланджело, однако для Блейка он — Уризен, символ человеческого разума, ограничитель энергии, завистливый тиран. Создавая Вселенную, он тем самым ее ограничивает.
Виктор Жирмунский определял этого персонажа так: «Уризен — творец материального мира, подчиненного слепым законам механической необходимости, враг духовной свободы и поработитель человечества, почитаемый всеми религиями, освящающими насилие и лицемерно проповедующими смирение». Для самого Блейка Иегова — именно тот, кто обитает в геене огненной. Таким образом, используя узнаваемые образы Средневековья и Возрождения, Блейк ставит вопрос: благим ли актом было порождение этого мира и благ ли сам почитаемый религией Бог.
Картина Гюстава Курбе, созданная уже более чем полтора века назад, до сих пор вызывает самые горячие споры. Она не выставлялась напоказ около века и вообще долгое время воспринималась как художественная провокация. На ней изображено полуобнаженное тело женщины, которая, раскрыв бедра, полулежит на софе.
В 1955 году знаменитый психоаналитик Жак Лакан приобрел это полотно у предыдущего владельца — венгерского барона Ференца Хатвани — и повесил среди своей коллекции в загородном доме. Правда, даже там картина была скрыта от посторонних взглядов: сводный брат ученого Андре Массон сделал для нее двойную раму, где впереди висело другое полотно — пейзаж, который в точности повторял контуры оригинала. Второе полотно, для сюрреалистичности всей ситуации, тоже было названо «Происхождение мира».
Славой Жижек писал: «Курбе совершает в своей работе жест радикальной десублимации: он осуществляет рискованное движение и просто доходит до конца, прямо описывая то, на что реалистическое искусство до него только намекало. Женское тело „Происхождения мира“ сохраняет всю полноту эротической привлекательности, но именно в силу этой избыточной привлекательности оно становится отталкивающим. Жест Курбе, таким образом, — тупик, предел традиционной реалистической живописи, и именно в качестве такового он — необходимый „посредник“ между традиционным и модернистским искусством».
С точки зрения легенды о творении, полотно можно, однако, считать вполне традиционным: человечество было изгнано из Рая в этот мир именно благодаря Еве и первородному греху.
Микалоюс Чюрлёнис (1875—1911) более известен как родоначальник профессиональной литовской музыки. Однако за свою короткую жизнь композитор создал большое количество живописных полотен. Вячеслав Иванов еще при жизни называл художника ясновидцем невидимого.
Серия картин «Сотворение мира» задумывалась Чюрлёнисом как цикл, которому он собирался посвятить всю свою жизнь. Однако из более чем ста полотен художник успел написать только тринадцать. Если традиционно тема сотворения мира — как уже можно было убедиться — опирается на библейские сюжеты, то здесь автор очищает само понятие творения от привычного нарратива и рассказывает о собственном представлении о красоте и недосягаемой гармонии. «Не знаю, куда исчезает время, куда уходит всё, а я путешествую по далеким горизонтам мира своей мечты, мира, который, может, и немного странен, но мне в нем так хорошо», — писал художник в своих дневниках во время создания этих полотен.
______
Сотворение мира, как можно заметить из последовательности развития этого образа, из инструмента объяснения мира в целом становится скорее методом создания своего собственного мира, метафорой того, что происходит с человеческим существом от рождения до смерти, постоянной встречей нового через отмирающее старое.
Сейчас мы все в какой-то степени стоим на пороге нового: лавинообразные события этого года будто бы перечеркивают прошлый мир и заставляют находить новые способы жизни взамен привычных. «Жизнь есть нечто такое, что всегда только настоящее. И это самое трудное — жить в настоящем. Время теряется там, где мы не прикладываем усилий, не берем на себя риск и ответственность за то, чтобы быть живыми. Пруст говорит, слегка переформулируя Евангелие — „Работайте, пока свет с вами“», — писал философ Мераб Мамардашвили, посвятивший большинство своих работ как раз психологической топологии пути, то есть созданию мира каждым отдельным человеком в своем собственном, личном существовании.
Работать и творить, создавая собственный мир здесь и сейчас, — пожалуй, это то главное, чему учат все эти полотна и само предание. Мы можем постараться уподобиться Творцу, создавшему мир за семь дней. Можем ощутить в себе борьбу света и тьмы, из которой создается всё — от мира до каждого момента человеческой жизни, можем отрицать и соглашаться с устройством всего сущего. Но главное — это оставаться живыми и творить свою жизнь с каждым днем, с каждой секундой и каждым вдохом. Нельзя отвлекаться, нельзя откладывать на потом.
Текст: Татьяна Шкляева
