Сложно не заметить иностранца по фамилии "Каша". Будь то в титрах кинофильма или на обложке диска. Даже наш человек с такой фамилией обращает на себя внимание, не выделяясь ни чем другим.
Так же забавна сама по себе и фамилия "Мой", даже если вам неизвестны ни пол, ни род занятий того, кто её носит.
Тем не менее, произведения двух граждан США с такими фамилиями расбросаны по миру миллионными тиражами. А миллион звучит внушительно даже в устах нищего-полуидиота.
Эл Каша и Силвия Мой - люди определенно серьезные. Вот мы о них и поговорим.
Единственный альбом проекта Peppermint Rainbow справедливо считался "поцелуем смерти" и для торговца и для покупателя. Несмотря на мизерную закупочную стоимость, спекульнуть им было нереально. Щегольнуть покупкой тоже.
Музыка этого типа не входила в реестр престижных и статусных. Peppermint Rainbow был типичным фирменным пластом-изгоем, кочующим от неудачника к неудачнику.
Для человека без предрассудков это был качественный поп порядка American Breed, Lemon Pipers и Partridge Family. Для "дедов" и "салаг" винилового хозяйства - нечто несъедобное и неуместное.
Кроме того, обложку украшали сразу две фамилии, одна другой нелепее - Каша и Лека.
Сын парикмахера Эл Каша, и соплеменник Джона Белуши, сын повара - Пол Лека. Грех не запомнить.
Пол Лека оказался автором самой заразительной и цепкой вещицы всех времен Na Na Hey Hey Kiss Him Good Bye. Даже на фоне цепких хитов Christie, Middle of The Road и Mungo Jerry, она присасывалась за несколько секунд, чтобы играть в голове у жертвы до гробовой доски.
Впрочем, не исключено, что и на том свете играет то же самое. Вопрос только - в аду или в раю.
Фильмы-катастрофы у нас не показывали, но песни к двум важнейшим картинам этого жанра можно было послушать на виниле. Автором двух саундтреков оказался всё тот же Эл Каша.
Удивительные находки, выброшенные на берег моего отрочества прибоем лишь усиливали желание углубиться в прошлое вместе с отливом.
В сумеречной зоне ретро фамилия "Каша" встречалась достаточно часто - он писал песни для великого Джекки Вильсона, и это были великие песни.
Его Irresistable You потрясающе, со своими коронными "фишками", исполнял Бобби Дэрин.
Но основная, наиболее взрывоопасная "капсула времени" была заложена не в пластмассе, а на киноленте.
По иронии судьбы двум звездным тинэйджерам пятидесятых довелось сыграть в кино своих сверстников-маньяков.
Миниатюрный Сэл Минео не был новичком в жанре малолетней преступности. Но положительный, православный по вероисповеданию, Пол Анка в роли душителя девиц был полнейшей неожиданностью. Тем не менее заглавная песня, написанная им специально для триллера Look In Any Window - одна из лучших в обширном наследии великого композитора-самоучки.
Фильм, где играет Сэл Минео, нвзывается "Кто убил плюшевого мишку?"
Песня в авторском исполнении Эла Каши сопровождает сцену, где Джулиет Прауз пытается урегулировать отншения своего юного друга с противоположным полом. На мой взгляд, в истории кино им нет равных.
"Им" - актрисе, актеру, песне, танцу, улице, городу и веку. Всему тому, заглянуть во что и во что окунуться можно последним, единственным путем.
Силвия Мой стала первой дамой, пишущей песни для звезд "Мотауна".
Её заметил в однои из клубов Детройта зоркий Марвин Гэй, представив образованную мисс Мэй своему шурину и боссу Бэрри Горди.
"Мой" - не единственное странное имя в справочнике хитмейкеров легендарного лейбла. Кроме него там попадвлись и "Гога" и "Пензабене".
Курьезы такого рода, не имея прямого отношения к музыке, проливают свет на особое отношение к "Мотауну" в Советском Союзе.
Звездный статус артистов этой фирмы грамзаписи заканчивался на границе с СССР.
Сегрегация работала безупречно. И дело тут не в расовых теориях, а в нежелании советского человека "распыляться". Количество одобренных кумиров не доложно превышать числа сортов колбасы и сыра - таково было кредо тогдашнего любителя западной рок-музыки.
Отношение к "Мотауну" изменили Papa Was a Rolling Stone - пьеса тандема Уитфилд и Стронг, выведенная в хиты со второй попытки, и - в первую очередь, альбомы Стиви Уандера середины семидесятых.
Стиви Уандер шестидесятых был здесь никем и ничем. Восторги закордонных миллионов можно было вырубить как ящик, сохраняя молчание гражданина, которому есть от кого биться в экстазе.
Отголоски гениального Литтл Стиви вспыхивали спорадически. От Тома Джонса можно было услышать I Was Made To Love Her.
Young Rascals - самая "черная" из белых американских групп, прекрасно адаптировала A Place In The Sun. Но ни о каком массовом интересе к слепому чернокожему вундеркинду внутри Союза не могло быть и речи.
А между тем, именно в этот период с ним активно сотрудничала Силвия Мой, превратившая фортепианный наигрыш Стиви в совершенный соул-хит Uptight. Зарубежные биографы великого слепого неизменно подчеркивают джазовый бекграунд мисс Мой.
Новации Стиви Уондера семидесятых быстро превратились в тошнотворные приемчики отечественных ВИА. Подражать Стиви Уондеру шестидесятых не осмелился бы самый наглый имитатор из местных. Он был неповторим, уникален, неподражаем. Заимствовать у таких бесполезно.
Заимствуют у мастеров. Гениям, с фанатизмом или без, поклоняются.
На "Мотауне" Силвия Мой была тем, кем была Лора Ниро для квинтета Fifth Dimension на лейбле Джонни Риверса Soul City.
Я узнал о ней, услышав от Дайаны Росс With A Child's Heart - одну из наиболее мелодичных композиторских работ мисс Мой для "Мотауна".
Но, среди песен, ранее написанных ею для Стиви Уондера, преобладали более темповые вещи танцевального типа. Скопом они звучат несколько однотипно, безусловно представляя заслуженный интерес по отдельности.
It Takes Two, впервые спетая трагическим дуэтом Марвина Гэя и Тэмми Террелл, в последствии стала востребованным стандартом на много десятилетий.
This Ole Heart of Mine знаменовал новую фазу карьеры Рода Стюарта, став одной из лучших адаптаций мотауновской лирики в истории поп-музыки.
Силвия Мой курировала отдельную линию сборки особых моделей на фабрике мистера Горди. За каждой из её песен капризы и восторги человека толпы, которому придавали крупицу индивидуальности мотивы и ритмы таких песен, как Uptight или Every Time I See You I Go Wild - глядя на тебя,я всякий раз схожу с ума - произносит в микрофон Стиви Уондер, и мы завидуем тому, что "видит" этот слепой подросток.
Alfred Kasha 22. I. 1937 - 14. IX. 2020
Sylvia Rose Moy 15. IX. 1938 - 15, IV. 2017
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Telegram I Дзен I «Бесполезные ископаемые» VК