30-е мая 1984-го года. Финал Кубка европейских чемпионов на Олимпийском стадионе Рима. Упорнейшая игра между местной «Ромой» и английским «Ливерпулем». Ничья 1:1 после девяноста основных минут. Счет не меняется и в дополнительные полчаса. А вот в серии пенальти англичане ведут 3:2 после удара Иана Раша. К мячу подходит чемпион мира 1982-го года Франческо Грациани. Он бросает взгляд на голкипера «Ливерпуля» и видит перед собой усатого нескладного дылду с трясущимися ногами и руками. Это не внезапный упадок сил, а просто очередное шоу от вратаря англичан Брюса Гроббелара. Для него футбол и есть просто шоу, а не что-то из-за чего стоит переживать. Ведь в жизни у Гроббелара были вещи куда более серьезные и волнительные, чем финал Кубка европейских чемпионов.
***
Брюс Гроббелар пришел в мир в южно-африканском Дурбане в 1957-м году. Его родители не были британцами – они происходили из буров. Для них Африка была настоящей родиной. Собственно, сами буры себя так никогда не называли – им больше нравится название «африканеры». Потомки голландских поселенцев и смельчаков-фрутрекеров, отправившихся в глубину материка, африканеры давно потеряли связи со старой метрополией и не имели жизни за пределами Черного континента.
Тогда, в 1957-м большинство жителей исполинской Британской империи еще не знало, что очень скоро мир вокруг них начнет стремительно меняться. В частности, навсегда исчезнет старая колониальная Африка.
Несмотря на южно-африканское происхождение, имя Брюса Гроббелара тесно связано с другой британской колонией – с Южной Родезией. Дело в том, что семья Гроббелара перебралась на север, когда Брюсу было только два месяца. Его отец получил работу на железной дороге неподалеку от Булавайо – второго города колонии после Солсбери.
Именно с Булавайо связаны первые шаги Брюса в спорте. Интересно, кстати, что высокий подросток впервые проявил себя не в футболе, с которым позже будет связана его жизнь, а в крикете. Причем, проявил настолько, что даже имел шанс уехать в США и профессионально заняться бейсболом (эти странные виды спорта имеют очень много общего).
Однако любовь к другой игре с мячом (или страх перемен) пересилили. В возрасте шестнадцати лет Брюс начал выступать за футбольный клуб из Булавайо с гордым названием «Хайлендерс» – горцы.
К этому времени Африка Тарзана, Аллана Квотермейна и Николая Гумилева уже безвозвратно погибла, а в Родезии почти десять лет бушевала гражданская война.
В 1947-м году Британская Индия получила независимость от Великобритании в виде двух суверенных государств – Индии и Пакистана. Так началась деколонизация, пиком которой в Африке стала первая половина 60-х. За один только 1960-й год независимость получили семнадцать колоний, протекторатов, подопечных и подконтрольных территорий.
Африка - земля великих исследователей, огромная территория охоты, приключений, безотчетно обожаемая миллионами детей, исчезла навсегда. Тысячелетняя Африка, стертая и уничтоженная великими силами прогресса - мы говорим тебе "прощай!" Опустошение, убийство, геноцид, в которых мы все участвовали, принадлежат новой Африке, которая восстала из руин, чтобы стать более современной, более рациональной, более функциональной, более определенной и неузнаваемой. С другой стороны, мир идет к лучшей жизни. Новая Америка поднялась из пепла немногих белых, всех индейцев, на костях миллионов бизонов. Так и новая Африка поднимается на гробницах немногих белых, миллионов негров, на огромных могильниках, что когда-то были заповедниками. Это предприятие столь ново и современно, что его не стоит даже обсуждать с моральной точки зрения. – вступительный титр д/ф «Прощай, Африка», 1966-й год.
Все началось с Бельгийского Конго летом 1960-го. Как всегда в Конго, цивилизованно не получилось – получилось грязно, кроваво и жестоко. Уже вскоре страна погрузилась в кровавый хаос войны всех против всех, продлившийся почти десятилетие.
Вслед за Конго независимость стали получать французские колонии и протектораты на континенте – измотанная бесконечной мобилизацией ресурсов Франция оставила большую часть своих африканских владений с плохо скрываемым облегчением – метрополия уже давно давала колониям больше, чем получала от них.
Потери Британии в «год Африки» были сравнительно невелики – самая густонаселенная страна континента Нигерия и Сомали – этот вечный чемодан без ручки. Чуть раньше независимость получила Гана.
Но лавину было уже не остановить: в 1961-м британцы ушли из Танганьики и Сьера-Леоне; в 1962-м белые оставили Алжир, Руанду, Уганду и Бурунди; в 1963-м «Юнион Джек» был спущен в Занзибаре и Кении; в 1964-м британцы бросили Северную Родезию и Ньясаленд, ставшие, соответственно, Замбией и Малави; в начале 1965-го британцы покинули и крошечную Гамбию.
Это была настоящая Эпоха великих географических закрытий. Большинство новых стран погрузились в пучину хаоса сразу же после ухода белых, которые, в свою очередь, тут же оседлали ситуацию и стали эксплуатировать ресурсы бывших колоний через местных князьков. Но если раньше в обмен на ресурсы белые давали своим африканским владениям инфраструктуру, города, системы образования и здравоохранения, то теперь им достаточно было снабжать своих ставленников деньгами и оружием.
У неоколониализма недетское, злое лицо. И здесь больше никто не верит в Бремя белого человека.
Вскоре в черной Африке осталось лишь несколько островков относительной стабильности. Первая колониальная империя Эпохи великих географических открытий – Португалия, оказалась последней империей старой школы в Эпоху великих географических закрытий и продолжила с романтизмом ранних крестоносцев цепляться за свои владения в Анголе и Мозамбике. Независимым Габону и Ботсване просто очень повезло с личностями первых президентов – те были по-европейски образованными, мудрыми людьми. А еще были «белые» режимы в Южной Африке и Южной Родезии.
Еще в 1961-м году, чуя крепнущий ветер перемен, и прежде весьма автономное от Лондона колониальное правительство Южной Родезии разработало и провело через референдум проект конституции. Согласно этой конституции избирательным правом могли обладать все независимо от их расы, однако зависимо от их имущественного положения и уровня образования. Таким образом, избирательное право получили почти исключительно белые.
Можно по разному относиться к подобному подходу. С одной стороны, это, безусловно, была дискриминация, с другой же – дверь к гражданским правам для негров не была заперта, как в соседней ЮАР, где буры, взяв власть после ухода британцев, просто отсекли негров от политической жизни. Негр в Родезии мог быть полноправным гражданином, но для этого ему нужно было соответствовать определенным требованиям, действительным и для белых. В этом было даже что-то античное – похожим образом работали республики в Афинах и Риме.
Белым в Родезии было что терять – страна занимала лидирующие позиции в черной Африке по темпам развития экономики и промышленности. У Родезии было все, чтобы стать нормальным успешным государством, кроме независимости. Однако британцы уходили из региона расчетливо, тщательно обрывая лишние связи – Лондон был готов признать независимость только тех территорий, где черным были предоставлены полные гражданские права. Белые родезийцы оглядывались вокруг, видели, во что превратились страны, где у черных были полные гражданские права, и опасались того же у себя. Это был тупик.
В 1964-м году Родезия провела референдум о независимости, вопрос на котором звучал следующим образом:
«Вы в пользу или против получения независимости Южной Родезией на основе Конституции Южной Родезии 1961-го года?»
90% имеющих право голоса проголосовали «за», и в ноябре 1965-го Родезия объявила о своей независимости. Это была дипломатия на лезвии ножа, но британцев это не проняло – они не признали итоги референдума и не предложили Родезии статус независимого доминиона.
Так Родезия оказалась практически в полной международной изоляции, ведь ее не признавали ни Британское содружество, ни ООН, ни одна из сторон Холодной войны. У правительства премьер-министра Яна Смита было только два союзника – мрачные буры из ЮАР и не менее мрачный португальский премьер-министр Салазар. И у тех, и у других было очень много своих забот, поэтому толку от их поддержки не было почти никакой.
В 1970-м году, после провала всех попыток договориться с Британией Смит преобразовал Родезию в парламентскую республику. К этому моменту в родезийском буше уже пять лет шла война.
Еще с начала 1960-х годов в стране было две мощных организации, ставящих своей целью свержение власти белых. В 1961-м году возник Союз африканского народа Зимбабве (ЗАПУ), а в 1963-м от него откололся Африканский национальный союз Зимбабве (ЗАНУ). В 1965-м после объявления независимости обе организации уже изрядно военизированные начали активные партизанские действия.
Партизанская война в черной Африке всегда имеет более-менее определенное лицо: вырезанные деревни, изнасилованные и замученные женщины, полное небрежение нормами и конвенциями.
Вот в таком мире рос Гроббелар. В окружении новостей об очередной убитой белой фермерской семье и в ожидании очередного теракта в крупном городе.
О ранних этапах его карьеры рассказывают разное, в том числе, сам Брюс. Здесь есть и истории о первом трансфере, за который новый клуб Гроббелара отдал козу, есть и байка об игре за команду местного производителя пива. Утвердить истинность этих историй или опровергнуть их практически невозможно – той Родезии больше нет, а сам Брюс всегда был непрочь приврать, чтобы шутка смешнее была.
Достоверно известно лишь то, что едва достигнув совершеннолетия (а по некоторым данным, и вовсе не достигнув оного), молодой вратарь получил повестку в армию.
При численности белого населения страны примерно в 200-250 тысяч человек родезийская армия испытывала перманентный кадровый дефицит. Это было неизбежно. Следовательно, неизбежны были и поиски родезийскими военными такой организации войск, которая позволила бы использовать наличные силы с максимальной эффективностью и экономностью.
Причем стоит заметить, что белые родезийцы имели заслуженную репутацию отличных солдат – во Вторую Мировую войну около 10 тысяч родезийцев служило в Британской армии, что составляло больше 15% всего тогдашнего белого населения колонии. И это было наибольшим пропорциональным вкладом людских ресурсов во всей Британской империи, превышающим даже вклад собственно Британии.
Армия независимой Родезии (официально «Родезийские силы безопасности») имела какой-то феноменальный процент спецподразделений относительно общей численности вооруженных сил.
Каждое из этих подразделений считалось бы элитным практически в любой армии мира. А ведь еще были, например, «африканские стрелки», набиравшиеся из негров, или отлично обученный бронеавтомобильный полк «Черные дьяволы»...
По оценке современников Родезийские силы безопасности были одной из наиболее отлаженных и боеспособных военных машин того времени.
Профессиональный спортсмен Брюс Гроббелар тоже попал в достаточно элитную часть. Он оказался в рядах «Родезийского полка» – одного из старейших подразделений страны. На тот момент этот «полк» насчитывал восемь батальонов и шесть отдельных рот. О них редко писали в прессе, их не воспевали в песнях и не клеймили в агитках, однако именно они патрулировали наиболее опасные участки страны, а большая часть «скаутов Селуса» или легких пехотинцев была выходцами именно из «полка».
О детстве и юности в охваченной войной стране Гроббелар рассказывать не очень любит. О службе в армии говорит разное – то отбрехается в духе Данилы Багрова, а то вдруг начнет рассказывать про израильских инструкторов и про сорок способов убийства, которым его научили.
Однозначно можно сказать одно: к футболу Брюс после полученного опыта не мог относиться иначе, чем к простой забаве.
Согласно некоторым данным, Гроббелар справлялся вполне неплохо и достаточно быстро стал командиром разведгруппы. Вроде бы даже есть фото тех времен. Первоначально Брюс поступил на полугодичную службу, но в итоге провел в армии полтора года.
После отставки, устав от железистого привкуса Родины во рту, Гроббелар перебрался в соседнюю ЮАР. Помыкавшись в поисках клуба, молодой человек оказался в Дурбане – городе, в котором когда-то появился на свет. Иногда правило «где родился, там и пригодился» имеет очень странное приложение.
Клуб назывался «Дурбан-сити». Брюс достаточно быстро смог завоевать место в старте, но судьба подкинула ему очередной гнилой орех. «Дурбан-сити» до 1978-го года выступал в лиге, где действовали расовые ограничения для чернокожих, однако в том сезоне клуб заявился в лигу без расовых ограничений, что на деле означало неписанные расовые ограничения для белых. В итоге Гроббелара просто изжили из команды.
Вскоре выяснилось, что южно-африканская армия тоже имеет на него виды, ведь родился-то Брюс на территории ЮАР. Служить по новой ему не очень хотелось, поэтому Гроббелар отправился… в Канаду. Как и со многим другим в жизни Брюса, с этим переездом есть проблемы. Согласно одной из версий на просмотр его устроил знакомый скаут, разглядевший его не то в Англии, не то аж в Южной Америке (!). Более прозаичная версия гласит, что Брюс успел попасть на карандаш к североамериканским скаутам еще в Южной Африке.
Причудливы траектории мяча. Откуда скаутам из нефутбольных США и еще более нефутбольной Канады взяться в не то чтобы очень футбольной ЮАР? Дело в том, что нынешняя MLS со «звездами» в отставке, не первая попытка делать деньги на «соккере» к северу от мексиканской границы. Во второй половине 60-х – начале 80-х в США и Канаде существовала NASL (Североамериканская футбольная лига), в которой крутились весьма серьезные деньги и успели «засветиться» на склоне карьеры такие персонажи, как Пеле, Эйсебио, Джордж Бест, Йохан Круйфф, Рууд Крол, Йохан Неескенс, Франц Беккенбауэр и Герд Мюллер.
В канадском «Ванкувер Уайткэпс» партнерами Гроббелара оказались, например, чемпион мира 1966-го года англичанин Алан Болл и один из легендарных голландцев 70-х Рууд Крол. Свой первый гол в новой команде Брюс пропустил от великого Круйффа. Так что компания у безвестного парня из Родезии была, что надо.
В самой Родезии, кстати, в это время происходили большие перемены. Несмотря на то, что армия уверенно справлялась с боевиками ЗАНУ и ЗАПУ, войне не было конца и края. Силы правительства были в абсолютном меньшинстве. Понимая, что победить в этой войне не получится, премьер-министр Смит стал искать пути к компромиссу.
Еще в начале 60-х лидер ЗАНУ Роберт Мугабе и лидер ЗАПУ Джошуа Нкомо независимо друг от друга переориентировали свои организации в сторону левого радикализма. Разумеется, на марксизм-ленинизм в родезийском буше всем было плевать, но это позволяло рассчитывать на помощь со стороны стран соцлагеря. ЗАНУ Мугабе ориентировались на Китай, в то время еще только начинавший становиться большим игроком, а ЗАПУ Нкомо на СССР и известно о том, что некоторые подразделения ЗАПУ проходили подготовку в Советском Союзе.
Однако если ты называешь себя «красным», будь готов к тому, что найдется тот, кто назовет себя «белым». Этого человека звали Абель Музорева. Он был методистским епископом и обладал колоссальным авторитетом среди чернокожих жителей Родезии, тем более, что и сам был негром.
Первоначальный противник правительства Смита, Музорева, не желая прихода коммунистов к власти, в итоге стал, пусть и ситуационным, но все же союзником белых. Именно на него сделал ставку Смит в конце 70-х, когда боевые действия зашли в тупик. Было подписано несколько деклараций и сделано несколько совместных заявлений, где Музорева, не отказываясь от идеи предоставления гражданских прав большинству населения, все же говорил об особом положении белой общины и о важности ее сохранения для дальнейшего развития страны.
При посредничестве Музоревы в 1978-м году были созданы «Вспомогательные силы безопасности» – полностью негритянское проправительственное ополчение, состоявшее из сторонников Музоревы и прочих умеренных чернокожих политиков. И пускай оно значительно уступало кадровой родезийской армии, с повстанцами Мугабе и Нкомо «Вспомогательные силы» сражались даже с некоторым превосходством.
Весной 1979-го года в Родезии прошли парламентские выборы. 10 апреля по своим квотами в будущем парламенте проголосовали белые – все «белые» места получили сторонники Смита. А 21 апреля голосовали черные – победу одержала партия Музоревы в коалиции с более мелкими умеренными партиями.
По итогам выборов Музорева стал первым чернокожим премьер-министром Родезии, а также министром обороны. Смит же получил должность министра без портфеля. В первый день лета 1979-го года страна была официально переименована в «Зимбабве-Родезия», что должно было отразить ее новый вектор развития, как страны и для черных (Зимбабве), и для белых (Родезия).
Казалось, на этом многолетнее противостояние должно было завершиться. Черные получили возможность участвовать в политической жизни страны, а белые сохранили свои позиции.
Однако ни Мугабе, ни Нкомо такой расклад не устроил – им в новой стране места не было. Бои продолжились даже с большей интенсивностью, поэтому Смит был вынужден продолжить поиск путей к примирению. Интересно, кстати, что столпы антикоммунизма в мире – Великобритания в лице премьер-министра Тэтчер и США в лице президента Картера проявили удивительное единодушие по вопросу Родезии и после избрания Музоревы усилили давление на непокорную страну в сердце Африки. Им зачем-то нужен был там экстремист, вроде Мугабе.
Зимбабве-Родезия не просуществовала и года – уже в конце 1979-го между правительством Музоревы-Смита и лидерами партизанских движений было достигнуто соглашение о проведении новых выборов, на этот раз с участием политических крыльев партизанских сил. Характерно, что эти переговоры проходили в Лондоне, а занимательно, что после них Южная Родезия на короткое время вновь стала британской колонией.
Выборы прошли в феврале 1980-го года, победу в них одержала ЗАНУ Роберта Мугабе, который, соответственно, стал премьер-министром. Уже в апреле из названия страны отвалилось слово «Родезия». Война в родезийском буше на этом завершилась и началась история республики Зимбабве.
В 1980-м году Брюс Гроббелар навещал своих родственников в Англии. Вроде бы никаких профессиональных целей у этой поездки не было, и все же именно в этот момент на родезийца вышел тренер «Вест Бромвич Альбион» Рон Аткинсон. Он предложил Брюсу пройти просмотр. Возможно, на Гроббелара указал один из британцев, связанных с «Ванкувер Уайткэпс», а возможно, действительно вмешался случай.
Однако такова уж судьба у Брюса Гроббелара – удача лишь едва заметно подмигнет ему, а затем сразу надувает губки и капризно отворачивается. Родезийский вратарь прошел просмотр и понравился Аткинсону, но ему не удалось вовремя получить разрешение на работу в Великобритании, а потому контракт так и не был подписан. Казалось, шанс всей жизни навсегда упущен и карьеры в по-настоящему большом футболе у Брюса так и не случится.
Гроббелар вернулся в Канаду и отыграл в Ванкувере еще несколько месяцев, пока вдруг не возник вариант с английским клубом «Крю Александра». Правда, речь шла не о полноценном контракте, а об аренде на сезон. «Вест Бромвич» и «Крю Александра» были, мягко говоря, командами разного уровня – если «дрозды» были середняками Первого дивизиона (высшей английской лиги), то «Крю» в тот момент бились в подземелье Третьего дивизиона. Но Брюс не обратил внимания на зубы дареного коня и вновь рванул в Британию.
Но теперь уж удача улыбнулась ему во все зубы.
В английском Третьем дивизионе Гроббелар отыграл чуть больше двадцати матчей и в последнем из них устроил одну из первых своих футбольных шуток – пробил пенальти в конце матча и забил единственный гол в своей профессиональной карьере. За его выкрутасами в той игре с трибун следил главный скаут «Ливерпуля» Том Сандерс, искавший для «красных» запасного вратаря. Судя по всему, Сандерс посетил игру не для того, чтобы специально посмотреть игру Гроббелара, просто таков труд футбольного скаута – искать везде, где можно и где нельзя.
Однако сразу выйти на Гроббелара Сандерс не смог – тот уже улетел в Канаду. Впрочем, вдруг выяснилось, что между Сандерсом и главным тренером «Ванкувера» англичанином Тони Уэйтерсом существует давнее знакомство, поэтому трансфер удалось провернуть достаточно быстро. Канадцы получили 250 тысяч фунтов, «красные» запасного вратаря, а Гроббелар очередной билет на самолет в Британию.
Этому дареному коню и вовсе грех было в зубы смотреть – «Ливерпуль» был одним из лучших скакунов мира и Брюс собирался его оседлать.
***
Для желающих поддержать меня монетой номер карты Сбербанка: 4276 6300 1771 2483.
Также я пишу художественные произведения и публикуюсь на Litres. Моя авторская страничка для интересующихся.