«..Карасёва, сядь. Утомила.. Если не выучила урок — это ещё не повод дурачить весь класс.. И меня, впридачу» — я изумилась. Карасёвой — никогда не бывала. И не мечтала даже. Тогда почему эта незнакомая тётенька называет меня — меня, потомственную и урождённую Уварову! — странной фамилией. Мне совсем не идёт быть «карасёвой»! В спину пихнули кулачком. Я презрительно обернулась. Окатила ледяным взором мальчика. Вихрастого и голубоглазого. Он хмыкнул и состроил рожицу. От доски вновь понеслось, вдумчиво и протяжно: «Карасёёёёва.. Палоевцев. Перееестаньте.. разговарииивать..» Что-то ещё прошелестело тихим дискантом. Уже от, неизвестного доселе, Палоевцева. Дал же Бог фамилии! И картинка сомкнулась краями.
Я проснулась, почти в холодном поту. Всякое снилось по ночам и к утру. И — бывало, после трудного рабочего — вместо ужина. Но такого. Беспредела! Не побоюсь сказать. Не выдавали ещё.
Сосредоточилась и подумала. «А я, блин, кто? Вчера была Уваровой. Только что — Карасёва. А кем завтра стану?..» Раскардаш прервал зов из соседней комнаты. «Кабинет. Вроде.. А кто там? Сегодня.. Неделю назад попыхивал сигаретным дымом Вадик. А вдруг сегодня Серёжа? Какой-нибудь. Не пережить, вроде и к Вадиму привыкла. И тут!..»
Из «профессорской» снова позвали: «Ань. Идёшь, нет? Уже и «окошко» открыл. Давай. Совет нужен», — я потянулась, отогнала остатки чудесатых сновидений. Села на диване. На том, который потянул меня к себе. Пухлыми подухами и мягкими подлокотниками — час назад. Кажется.. Распрямила плечи, повела торсом — вправ, влев.. Порыскала босыми ступнями по тёплым ясеневым половицам. Нашарила тапки — смешные «кролички», с ушками. Сунула, уже зябнущие, ноги в приятные своды из плюша. И поплелась на неугомонный клич.
Дверь приоткрыла. Мужчина за большим компьютерным столом обернулся. Хмыкнул, состроил рожу. «Выспалась? Родимая. Я тут накумекал кой что. Обкатать нужно. Поможешь?..» — пригладил вихры. И сощурил голубой глаз..»