Сейчас стоит такая хорошая осень! Мое любимое время года. Днем тепло, как летом. Только темнеет уже рано, и вечера прохладные. В такие вечера хочется побыть наедине с собой и — подумать о себе.
У вас часто есть такая возможность? У меня—нет. Всегда есть—о ком. О близких. О коллегах. О студентах и их родителях. А о себе... Некогда. "Вот еще это доделаю и..."
...Мы с мужем знавали непростые времена. Жили в крохотной квартирке в старой хрущобе. Машины не было. А вот что было, так это бесконечные ухищрения - как бы дотянуть до следующей мужниной зарплаты, поскольку у меня зарплаты не было вообще. Ее в 90-е платили через пень колоду. Так было не год, не два—долгие годы.
Но жили как-то! Детей учили. И мечтали о том, как съедем из этой своей каморки и заживем в хорошем, красивом доме. Чтобы выйти утром и попить кофе за столиком во дворе. А вокруг —розы и серый кот...
В мечтах об этом пришел мой супруг однажды домой еле живой. Шел 18 километров пешком, привезя в дачный поселок своего тогдашнего работодателя. Никакие маршрутки тогда не ходили. И попутку не поймал—никто не останавливался в лихое то время.
Но вот что удивительно! Вокруг нас было полно людей. И близкие друзья, и которые подальше, но все равно мы очень тесно общались. У кого-то из них был хороший дом, у кого-то—просторная квартира, машина. А у кого-то было и первое, и второе, и третье. У нас же на все про все —наискромнейшее наше жилище.
Но! Наша 5-метровая кухня была всегда полна народу. Что надо для хорошего общения? Бокал-другой красного, нехитрая закуска и разговоры "за жизнь". И не было конца этим разговорам, и никому уходить не хотелось. Золотые это были времена.
Они прошли. И не даром для нас прошли они. Муж нашел, наконец, хорошую работу. Тяжелую. И не дома. В чужой стране. Но мы через год смогли купить дом. И завели кота. Дети выучились. Стали работать. И мы смогли перевести дух.
Но странные вещи стали происходить! Народу вокруг нас становилось все меньше и меньше. Подруга, которой не хотелось уходить с нашей кухни, все чаще ссылалась на занятость. И в новый наш дом приходила редко, а муж ее и вовсе во двор отказывался заходить, приезжая за ней.
Коллеги, увидев мою новую сумочку, отводили глаза в сторону и преувеличенно оживленно говорили о чем-то другом. И не со мной.
...Время шло. Мы продолжали жить. И жизнь становилась лучше. Мы купили машину. И ездили на ней в другие страны. В Вене слушали Моцарта в Венской опере. В Париже стояли в Лувре перед "Моной Лизой". В Будапеште гуляли по площади перед Парламентом. и фонтаны били прямо из-под ног. Но когда возвращались домой, меня на работе (да и не только)никто не просил - "ну расскажи.."
И в один из таких же осенних вечеров меня осенило: мы были хороши, когда нам было, не скажу, что плохо. Но уж точно—не хорошо. И, получается, мы служили кому-то фоном. Успокоением. Мол, не так уж все и плохо. С этими мыслями они, успокоенные, уходили с нашей сверхскромной кухни и спешили в свои добротные дома.
Было - плохо. А стало - хорошо. Вот только половины друзей вдруг не стало. Они, слава Богу, живы. Но живут своей жизнью.
Я не хочу думать, что им плохо от того, что у нас стало получше. И не хочу думать, что это—зависть. Потому что—чему завидовать? Что у нас есть из того, чего не было у них? А просто у них это было раньше. И они к своему "хорошо" привыкли. А когда такое же (не лучше!) "хорошо" появилось у нас, фон стал другим. Да нет! Он просто исчез! Мы перестали им, фоном, кому-то служить. Какое уж тут успокоение...
Это — неправильно. Понимаю. Но на душе -засентябрило. Пусть у всех все будет хорошо. И все - будет. Много. Ну или сколько надо. И мы научимся этому радоваться. Тогда и за нас кто-то порадуется. Или нет?