В 2011 году я окончил университет и решил пойти в аспирантуру. Да, я был молод и наивен, а потому искренне жаждал нести знамя просвещения стартующим в жизнь умам, которые реально от моего отличались чуть больше, чем никак. Однако сегодня я расскажу лишь об одном отрезке этого крайне непростого, но интересного пути, каждая капля пота на котором в итоге окупилась… да кого я обманываю, никак не окупилась, от слова «совсем».
Итак, в 2011 году я окончил Брянский Государственный Университет имени академика И.Г. Петровского по специальности «Журналистика». Журналистика. В Брянске. Лишь теперь я понимаю, насколько это смешно. Но справедливости ради отмечу, что почти половина моей группы сейчас работает по специальности, и кто-то даже в столице осел. Так что…
Пока не забыл! Сейчас, уже будучи далеко не юными (пусть даже сами они считают иначе, я то реалист), мои друзья и знакомые в абсолютном большинстве говорят, что их учеба в университете – не то, чтобы трата времени… но объективно она не дала им и малой толики знаний, которые они сейчас применяют на практике. В лучшем случае alma mater мотивировала что-то читать, искать, изучать самому. Мне этого честно не понять.
У меня не было технических дисциплин (что логично), зато было пять историй и десять литератур. История античная, история всеобщая, история средневековья, история нового времени… С литературами так же, только еще дробнее. Но я всегда любил читать. И историю всегда любил. Поэтому мне все это действительно было интересно, и я из университета вынес колоссальный объем знаний, которые мне в дальнейшем пригождались едва ли не каждый день. Но это тоже тема другой истории, поэтому вернемся к аспирантуре.
В аспирантуру я пошел на Кафедру русской, зарубежной литературы и журналистики (да, в провинции, ребят, такие вот комбинированные кафедры – это не сказать, чтобы редкость). Учитывая, что объем учебного плана был не критический, я естественно параллельно работал (в месте, которое по сей день именую не иначе как «Логово Тьмы», а конкретнее – Брянская региональная общественная приемная Председателя Партии «Единая Россия» В.В. Путина).
По ходу учебы кроме довольно редкого преподавания старшекурсникам я писал диссертацию. С темой проблем не возникло – Стругацкие всегда были и остаются моими любимыми писателями. Я по ним и диплом делал, так что тут, как говорится, сам Бог Филфака велел. А научным руководителям у меня был декан моего факультета – один из двух всецело положительных персонажей во всей этой саге. Зовут декана Ирина Анатольевна Биккулова. Что примечательно – я у нее стал первым аспирантом, то есть до меня она никогда не была научным руководителем. В итоге, мы оба получили от этого всего неоценимый жизненный опыт…
И тут начинается самое интересное. В аспирантуре, кто не в курсе, учатся 3 года (а диссертацию, кстати, писать не обязательно). Есть три вступительных экзамена – английский язык, философия и специальность (в моем случае – русская литература). У меня по всем было отлично, но – не только у меня. Еще отлично было у одного гражданина, который в мою группу перевелся на четвертом курсе. Верно, на таких поздних курсах обычно не переводят, но – сейчас вы все поймете.
Назовем этого гражданина условно Женя С. Я бы не сказал, что плохой парень. Просто литература – не его. Наука – вообще не его. Что-либо, кроме пьянок в ночных клубах, – ну категорически не его. Нет, я не осуждаю, у вашего покорного тех лет пьянки в ночных клубах – самое безобидное, что вообще было в жизни. Но в отличие от Жени С ваш покорный все экзамены сдавал сам, потому что альтернативы у него не было. А у Жени была, ведь приходился он близким родственником ректору нашего замечательного университета.
В общем. Вы уже догадываетесь, кто получил единственное бесплатное место в аспирантуре? Хотя, как я позже узнал, было выделено вовсе не одно бесплатное место. Но нам сказали, что одно. И получил его Женя С. Однако я не переживал. Во-первых, потому что суммы там были не критические (уж простите, я правда не помню, сколько именно, может тысяч 20-30 в год, что-то около). Во-вторых, чего переживать то?
Женя диссертацию, кстати, тоже писал. Что-то по древнерусской литературе. Почему так? Потому что древнерусская литература – специальность нашего ректора, который Жене был не только родич, но и научный руководитель…
В процессе оба мы прицеливались на Орловский Государственный Университет имени И.С. Тургенева. Потому что в Брянске нет диссертационного совета по филологическим специальностям. Тут вообще только один диссертационный совет – по юридическому направлению. По филологии ближайший к нам – Орел, поэтому выбор не стоял.
Диссертационный совет – орган, создающийся при научной организации или вузе, служащий для рассмотрения и защиты диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата наук. Сложность в том, что есть ряд требований, например – в диссовет должны входить только доктора наук и не менее 7 докторов должно быть по целевой специальности. В Москве это не проблема, но по региону собрать столько докторов в одном месте… ну вы понимаете.
В финале аспирантурного пути если потенциальный соискать ученой степени пишет диссертацию – ее читают несколько специалистов внутри вуза и выносят вердикт. Смысла этого действа я до сих пор не понимаю, потому что реально оно ни на что не влияет. Влияет контакт с диссоветом, в котором ты планируешь защищаться. И главное – чтобы диссертацию к защите одобрил диссовет, а не твой вуз.
Но тут события разворачивались параллельно. Председатель орловского диссертационного совета – Антонова Мария Владимировна (ну имя конечно же изменено, как и все остальные имена в этом эпосе). Я с ней связался, она мою работу читала и постепенно вносила правки. В какой-то момент я заметил одну интересную закономерность: правки не касаются содержания работы. Опечаток в основном, запятых. И после того, как я правлю буквально пару предложений – очередная «проверка» на 2-3 месяца.
Денег хотела, прямо скажите вы. И будете категорически правы. Окольными путями до меня дошла цифра в 200 тысяч рублей. Это был 2014 год, и цифра эта для меня была невозможная. А даже если бы где-то наскреб… Скажем так, я не в ж@пу раненый, чтобы такие деньги платить за то, что по закону должно быть бесплатно (я уже говорил, что в те годы был исключительно идеалистичен и наивен? да, кажется говорил…).
Но сначала о заседании в нашем вузе. На нем работа Жени С была воспринята на ура. И тут кстати, я не посмею ничего возразить. Потому что писал работу не Женя, а… да ну что вы, конечно не ректор! Ее писала Антонова. Откуда я знаю? Потому что нужно хоть чуть-чуть интеллекта иметь и не забывать в аспирантском кабинете распечатки с электронной почты, где текст письма начинается так: «Женечка, я написала вторую главу, вот она. Покажи, пожалуйста, Андрею Викторовичу». Андрей Викторович Антюхов – это ректор БГУ. Он же – родич Жени С. Он же – его научный руководитель.
Так что да, работа там была на уровне. Моя же… Дело в том, что мою диссертацию естественно никто не читал (как и работу Жени, но – по разным причинам). Из моей взяли пару фрагментов в попытке их оспорить. Ниже я приведу пример, но увы – понятен он будет только тем, кто плюс-минус знаком с творчеством Стругацких.
Повесть «Малыш». Если кратко – в своей работе я представляю ее финал как органичный элемент переходного этапа в творчестве Стругацких, который протекал под знаменем глубоких экзистенциальных исканий. И тема «космического Маугли» у авторов представлена в однозначно негативном ключе. Ведь мальчик в итоге остается один на планете. Относительно его судьбы никто не может принять окончательного решения. Никто просто не знает, что с ним делать, потому что человечество оказалось не готово к таким проблемам. И никто, как обычно, не захотел брать на себя ответственность.
Однако один из моих «оппонентов» (тут даже имя менять не буду, потому что забыл его, проректор какой-то) довольно резко высказался в духе, мол, я принципиально не понимаю творчества Стругацких. Потому что «Малыш» – яркая жизнеутверждающая история, полная положительных тенденций. Что там жизнеутверждающего и какие там тенденции – не пояснялось. Впрочем, и не требовалось. Потому что «оппонент» высказал позицию ректора, а рисковать своим место в университете никто не захотел. Оно и понятно. Ради чего? Ради справедливости? Я вас умоляю!
Тут не могу не отметить, чего мне на этой ярмарке фарисейства стоило просто сидеть и смотреть в парту. Потому что мой научный руководить вцепилась в меня обеими руками и на ухо повторяла скороговоркой: «Молчи, просто молчи!» И я молчал. Потому что если бы сказал – уже не остановился бы. И в этот самый момент перестала бы Ирина Анатольевна быть деканом филологического факультета. И скорее всего – это был бы совсем не яркий, а очень даже грустный финал ее преподавательского пути…
А потом я поехал в Орел на защиту Жени С. Просто для интереса. Читал он хорошо, это правда. Речь ему Антонова подготовила топовую. Но до конца я не досидел (уж прости меня, Жень). Ушел я ровно в тот момент, когда начались «вопросы из зала». Это фаза защиты, когда после вступительной речи соискателя члены диссертационного совета задают ему разные каверзные (по большей части) вопросы, чтобы реально оценить уровень внедрения в тему. То есть вы понимаете – эти вопросы по идее должны быть совершенно спонтанными, подготовиться к ним нельзя. Но когда соискатель ответы на такие вопросы читает по бумажке – последний паззл укладывается в картинку идеально…
Внезапно наступил 2015 год, я плюнул на все и поехал в Москву. Выбрал первый попавшийся вуз, где есть диссертационный совет с моей специальностью, и… предложил им себя! Разумеется – в качестве соискателя на степень кандидата филологических наук. Этим вузом оказался МГОУ (Московский государственный областной университет). Диссертационный совет Д 212.155.01, председатель – Любовь Федоровна Алексеева. И это второй из двух положительных персонажей, которых я вам обещал.
Если кратко о моих эмоциях – их не описать. Потому что уровень профессионализма, такт и вот действительно теплое человеческое отношение – это то, чего у нас, в провинции, вы в научной среде гарантировано НЕ встретите. Это я вам смею утверждать на примере Брянской, Орловской и Иркутской областей, с научной средой которых я в разное время, но при схожих обстоятельствах познакомился достаточно хорошо.
А в МГОУ, в первый же вечер, когда я к ним приехал, часть моей работы сходу всей кафедрой почитали и сказали: «Малаца! Будем исправлять!». Ну то есть нюансы какие-то действительно нужно было поправить, однако в целом они были готовы принять меня на соискание. Дальше подробно описывать события смысла нет. Потому что дальше – [вырезано цензурой] бюрократия. Ведь электронный документооборот в этой стране… ну как вам сказать, он как кот Шрёдингера – говорят есть, а на деле каждую подпись нужно собственноручно ставить и все только в бумажном варианте.
В течение примерно полугода я раз в месяц стабильно ездил в Москву, чтобы всем этим заниматься. Потому что, как я уже сказал, по самой работе вопросов особо не было. И все это время я не мог не удивляться отношению, потому что даже не думал, что может быть ТАК. Ни о каких деньгах речи не заходило, во всем на кафедре мне по мере сил помогали. И если бы я жил в Москве, все с этой [вырезано цензурой] бюрократией было бы разы проще.
В итоге, в феврале 2016-о я вышел на защиту. Защищаются, кстати, парами, у меня в паре была девушка – москвичка, но жила и преподавала в США. Звали ее Александра, и работа у нее была по Набокову. И это, доложу вам, жесть, потому что к Набокову даже среди «вумных мира сего» у нас крайне неоднозначное и редко действительно позитивное отношение. Но сейчас не о том. Александра защищалась первой и все у нее сложилось непросто. Боюсь соврать, но где-то около половины членов совета высказались «против». Однако степень она в итоге получила, и на мой взгляд – вполне заслуженно, потому что в рамках тех же [вырезано цензурой] бюрократических маневров мы довольно много контактировали. А общая беда, как известно…
Я защитился за полтора часа. Сначала волновался безбожно, но когда за кафедру встал – совершенно четко понял, что мне тут не смогут задать вопрос, который меня поставит в тупик. Собственно, и диссовет это понял. Поэтому вопроса было всего три (обычно от десяти-пятнадцати, а у кого-то как у База Лайтера – бесконечность и дальше…). 100% членов диссовета проголосовали «за», и тут мы подходим к самому главному моменту всей этой истории. К моменту, когда мне пришлось кому-то дать наконец денег.
И денег я дал Александре, потому что после защиты принято диссовету накрыть хоть какой-то стол. Александра, как местная, сама мне предложила, мол, давай я все сделаю. В итоге, мы потратили на стол 12 тысяч рублей. На двоих. Плюс деньги на бензин – что я на машине в Москву полгода катался. И даже оппоненты (один у меня был из Москвы, другой – из Челябинска) денег не просили и брать отказались. И это тоже забавный момент, потому что в Брянске мне все наперебой рассказывали, что оппонентов (их у соискателя всегда два, они пишут развернутую рецензию на работу) «благодарить» нужно, это вроде как правило хорошего тона. Но Любовь Федоровна (председатель диссовета, вы помните) прямо сказала, цитирую: «У нас не принято». И посмотрела так, будто я ей предложил в Люциферианство податься… Оппоненты были того же мнения.
Так эта история и закончилась. Прошло с тех замечательных пор 4 года и я до сих пор слышу эти истории, как кто-то там платил 200, 400, 600 тысяч рублей, чтобы получить кандидата. Нет, я уверен, кто-то действительно платил. А кто-то, возможно, платил даже больше…
Я же в итоге преподавать не стал. А вообще, чтоб вы понимали, Журналистика – специальность не педагогическая. И защищался я конкретно, чтобы преподавать (потому что, напоминаю, в аспирантуре учился по специальности Русская литература, по ней же писал работу, и эта специальность уже педагогическая). Но так вышло, что 20к на тот момент меня не устроили (это уже с надбавкой за степень). И не устроили «перспективы» к тридцати годам иметь что-то в районе 30к. Поэтому я открыл ИП и пошел в SEO...
Мораль истории проста. Если кто-то действительно за что-то платит, не обязательно платить и вам. Вполне можете компенсировать упорным трудом и искренним желанием. А если защищаться, то о провинции даже не думайте – напрямую в Москву, так будет и проще и лучше со всех точек зрения. Я понимаю, что в чем-то мне, вероятно, повезло. Но ситуация не единичная, поверьте. Хотя да, в разы больше тех, кто так и не сдвинул свой «камень» с насиженного места, потому что испугался трудностей и тех, которые как Женя..;)
P.S1. В очередной раз искренне за все благодарю своего научного руководителя и диссовет Д 212.155.01 в полном составе! А историю эту прошу воспринимать, как художественную. Все совпадения с реальными именами, местами и событьями – случайные. Хотя и намеренные;)
P.S2. А в следующий раз, если ваши лайки и комментарии скажут мне, что история зашла, я с радостью расскажу, как снова стал кандидатом. Но в этот раз – кандидатом в мастера спорта по пауэрлифтингу…