В 1945 году Красная Армия взяла Кёнигсберг. Последние дни войны и следующее за этим время в Восточной Пруссии царил голод, эпидемии и нищета. Долгое время немцы считали русских ответственными за невзгоды, произшедшие с ними в 1945-1946 годах. Сегодня мы узнаем, что же на самом деле принесло немцам послевоенные беды .
Забытые месяцы
Действиям вермахта в Восточной Европе посвящено много исследований. Но мало внимания уделялось поведению немецких войск на территории Рейха в 1945-1946 годах. Немцы винили советскую власть за испытанные невзгоды, считая, что она специально мстила немцам. Но «Тотальная Война» Геббельса, провозглашённая в феврале 1943 года имела для немецкого населения намного более серъезные последствия. Насколько серъёзные, показывает смертность в Восточной Пруссии с апреля 1945 года, достигнувшая своего пика после войны.
В 1941 году население Кёнигсберга выросло до 380 000. О динамике его численности до 1944 года можно судить лишь по косвенным данным. С одной стороны многих призвали в армию, но с другой стороны город долго лежал вне досягаемости британских бомбардировщиков, что притягивало беженцев до лета 1944. Потом британские бомбардировщики начали налёты на Кёнигсберг, чем изгнали 120 000 жителей. В конце 1944 насчитали всего 252 000 обитателей.
С наступлением Красной Армии началось бегство жителей на запад, но одновременно приток жителей из восточных регионов в Кёнигсберг. 200 000 гражданских находилось в городе при окружении. Из них по докладу властей удалось эвакуировать 33 000 через канал в Пиллау (современный Балтийск). Думается цифра в докладе завышена, дабы поднять свой вклад в глазах фюрера. В феврале 1945 гарнизон Кёнигсберга отбил ведущую в Пиллау косу Фрише Нерунг (современную Балтийскую косу). Появилась возможность эвакуировать людей из города, но все транспотрные средства были заняты военными. Превращение города в крепость и защита до конца имели приоритет. Как писал Курт Якоби (Kurt Jacobi), бывший управляющим (Ministerialdirigent) во внутреннем министерстве Рейха (Reichsinnenministerium), защита провинции была бы невозможна, если было-бы принято решение об эвакуации населения. Не хватило бы рабочих рук, а все пути сообщения были бы заняты беженцами.
На Калининградском полуострове (Замланд) создали пять лагерей для беженцев, но их снабжение практически отсутствовало. Голод, тиф и дизентерия буйствовали в лагерях. Медицинская комиссия докладывала Рейхсфюреру, что следует ожидать массовой смертности женщиш и детей.
Эвакуация гражданских остановилась к 10-у марта из-за нехватки мест на кораблях. Многие из лагерей устремились назад в Кёнигсберг. В докладе группы армий Север от 24 марта, в городе находилось 70.000 жителей. Но многие жители скрывались от службы по укреплению Кёнигсберга (Festungsdienst) и не были учтены. Об этом сообщает исорик Вильхельм Старлингер (Wilhelm Starlinger). На самом деле количество гражданских в городе при его штурме 6 апреля равнялось примерно 100 000. 10 апреля 1945 года город был взят Красной Армией.
В Восточной Пруссии к приходу советских войск проживало 2,3 миллиона граждан. Из них в соответствии с докладом Верхновного Командования Вермахта с середины февраля 1945 были годны для службы в фольксштурме (Volkssturm), вермахте и т.д. около 500 000. После этого ещё проводилась эвакуация разных регионов.
Перепись населения Кёнигсберга в апреле 1945 выявила примерно 63 000 жителей. В июле население выросло до 69 000, но потом началась убыль. По оценкам Старлингера, в марте 1946 года в городе осталось лишь 45 000 населения.
На западе это приводилось в доказательство анти-немецкой «политики смерти». И действительно, существует множество доказательств враждебного отношения советских властей к немецкому населению. Победители видели в городе воплощение ненавистного «Пруссизма», как это описал Альфред Брэттел (Alfred T. Brattel). Историк Филип Славески (Filip Slaveski) пишет, что из страха перед оккупантами, немцы не помогали РККА восстанавливать средства жизнеобеспечения: канализацию, водоснабжение, пути сообщения, электростанции и т.д. Крестьяне боялись обрабатывать поля. Журнал «Тайм» писал, что комендантами освобождённых немецких городов советская власть назначала офицеров, не имеющих опыта управления городами. Комендант 50-и тысячного города управлял до войны цехом по ремонту тракторов на северном Кавказе. Некоторые города в отдалённых регионах управлялись молодыми офицерами с кучкой помощников, отвечающих за многотысячное население.
Жители Восточной Пруссии считали плохие условия их жизни результатом политики мести русских. Восстановление земледелия замедлялось, но причиной тому было скорее плохое качество земли Восточной Пруссии. В Третьем Рейхе земледелие Восточной Пруссии приходилось сильно субсидировать, что в 1945 году резко прекратилось. СССР имел много собственной земледельческой земли, опустошённой при отступлении немцев. Русским надо было наводить порядок там. Но среди немцев создалось впечатление, что русские их просто хотели уморить голодом, как писал Бернхард Фиш (Bernhard Fisch).
Ведь немцы не хотели или не могли видеть, что происходило в Восточной Европе, где до того властвовали их солдаты. Также они не думали о том, что население СССР с 1945 по 1947 годы также страдало от голода, забравшего 2 миллиона жизней, как пишет Ёрг Баберовски (Jörg Baberowski). Так что в этом положение немцев в восточной провинции ничем не отличалось.
Голод не тётка
Советская власть в Восточной Пруссии пыталась наладить снабжение, хотя и не добилась в этом большого успеха. В июне 1945 года комендант Кёнигсберга, генерал-майор Михаил Смирнов, выделил средства на ремонт сельскохозяйственной техники, стараясь организовать уборку урожая. Новый комендант, генерал-майор Михаил Пронин, продолжил дело своего предшественника, однако восстановление инфраструктуры (того же водопровода) поглощало бо́льшую часть ресурсов.
Как видно Красная Армия вовсе не пыталась избавиться от жителей Восточной Пруссии. Но после окончания военных действий там умирало больше жителей, чем во время войны. Основные причины того лежат в последних месяцах войны и решении властей вести «Тотальную Войну». Это надолго растянуло беды жителей. Концепция «тотальной войны» заключалась в полном использовании населения (женщин, стариков и детей) и всех доступных ресурсов для обороны от наступающего противника.
Хотя размер гарнизона Кёнигсберга включая фольксштурм насчитывал примерно 55 000 человек, в соответствии с концептом «Тотальной Войны» границы между солдатом и гражданским сильно размылись. Когда город был сдан, советская армия взяла 70 546 человек пленными. Как же так получилось?
В августе 1944, когда боевые действия достигли Восточной Пруссии, там слились фронт и так называемый «Фронт Родины» (Heimatfront). Мирные жители стали привлекаться к военным действиям. По приказу Эриха Коха (Erich Koch), коммиссара обороны Рейха, был воздвигнут мощный оборонительный рубеж — так называемая Восточная стена (Ostwall), с привлечением 300 000 местных жителей, 200 000 подневольных рабочих (Zwangsarbeiter) и 25 000 рабочих из службы работы Рейха (Reichsarbeitsdienst). Позже был основан фольксштурм, состоящий из подростков и стариков в возрасте от 16 до 60 лет. Также была основана организация «Оборотень» (Werwolf), для ведения партизанской войны в тылу наступающего врага. Мирные жители проводили диверсии в тылу Красной Армии, отравляя питьевую воду и алкоголь. Это в свою очередь влияло на отношение советских солдат к гражданским Восточной Пруссии.
Нацистская партия и вермахт принимали дальнейшие шаги по размытию границ между гражданским и солдатом. В 1945 году её почти не осталось. Требовалось применение всех досягаемых средств для обороны города, названного крепостью, с привлечением мирного населения. Как это делалось на практике?
В феврале 1945 года издали приказ, обязывающий всех гражданских работать по 4 часа в день на оборону города. К примеру восьмилетний Ханс Буркхардт Сумовски (Hans Burkhardt Sumowski) должен был таскать снаряды на своих санках, передавать координаты артиллерии и помогать при минировании мостов. Его бабушка шила сумки для патронов, а дедушка работал в танковом депо. Таким образом практически все гражданские Кёнигсберга были заняты в обороне. Дальше хуже, было проведено обширное минирование города. Но на этих минах гибли не только красноармейцы. Много гражданских потеряли свои жизни попав в ловушку. Вместо эвакуации населения, его заставляли строить укрепления. А когда начался штурм города, разрушение укреплений обстрелом, гражданским досталось больше всего.
Число погибших при штурме жителей точно не известно. Ясно лишь то, что это число было высоким. Город был подвергнут артиллерийскому обстрелу и бомбардировке с воздуха. Советские солдаты во избежание риска применяли гранаты и огнеметы при зачистке помещений и подвалов. Возможности узнать, будут ли из подвала стрелять или нет, не было. Грань между мирным жителем и солдатом Германии была размыта, так что пулю советский солдат мог ожидать от любого немца. К тому же, при освобождении своей Родины от вермахта, солдаты РККА воочию увидели результаты немецкой оккупации. Хоть Сталин и пытался развить в армии понимание различий между Гитлером с его преступниками и мирными немцами, зачастую солдаты жаждали мести и не принимали этого. Соответственно было и их обращение с немцами.
После захвата города убыль населения продолжалось. Пропаганда Геббельса распространяла картину Красной армии как красных чудовищ. Жители и солдаты кончали жизнь самоубийством из страха мести. Некоторое количество женщин погибло последствии изнасилований. Но эти случаи были немногочисленны, по сравнению с количеством беженцев, которые после окончания военных действий бежали на запад, спасаясь от советской власти. Около 5000 беспризорных детей бродило по провинции. Зачастую их ожидала жестокая участь. Эрих Биске (Erich Bieske), инженер, живший в Восточной Пруссии, оценивает количество беженцев в 10 000 человек.
Большое значение в потере населения сыграла нехватка врачей. Во время национал-социализма медицина была милитаризована, что уже в первые годы войны ощущалось. Так как в сельской местности врачей и так было меньше, чем в густонаселённых районах, здоровье людей, живших там, к концу войны было хуже, чем у жителей городских районов. Призыв врачей в армию привел к их нехватке. Многие из них в последствии стали военнопленными, что усугубило ситуацию. Так как Кёнигсберг был закрытой зоной, врачи не могли туда вернуться после своего освобождения. Но, что хуже, многие врачи использовали свои связи с высокими чинами, что-бы списать себя со службы, или в конвое раненых покинуть восточные земли в сторону запада. Солдаты требовали даже расстрела таких врачей при их поимке.
Антисанитария уарила в городе после освобождения. С наступлением весны оттаявшие трупы людей и животных усугубили ситуацию. Осенью 1945 разразилась эпидемия тифа, а летом 1946 года к ней прибавилась малярия. Нехватка мыла, дезинфекционных средств, а также размножение насекомых и крыс усугубляло распространение болезней. Из 13 200 немцев попавших в одну из трех крупных больниц Кёнигсберга в 1945 — 1947 годах, 2700 умерло. Пик смертности пришелся на зиму 1945 года.
Непреодолимый барьер между победителями и побеждёнными осложнял ситуацию. Многим жителям не удалось перебороть внушённый пропагандой страх перед русскими. Немцы боялись идти к русскому врачу, а если всё же шли, не могли объяснить, что их беспокоит. Русские не хотели учить немецкий язык, а немцы — русский. Из-за этого гражданское население не имело связи с государственными службами, что мешало налаживанию нормальной жизни в городе. Но для гражданских это имело решающие недостатки, так как они не получали нужную информацию. Например, как и где заполнить анкету на получение жилья или где получить паёк продовольствия.
Война, Земледелие и грабеж
В годы войны Восточная Пруссия долгое время не подвергалась бомбардировке. Сельское хозяйство региона не страдало от военных действий — напротив, десятки тысяч принудительных рабочих трудились на полях провинции. Во время войны население там не голодало. Поэтому голод пришел неожиданно, когда замолчали пушки. Зимой 1945 были зарегистрированы случаи каннибализма. Летом жители выкапывали трупы животных, что-бы поесть хоть что-то.
Сразу после войны власти перешли на советскую аграрную структуру. Но плоды сельского хозяйства отставали от ожиданий. Причины тому лежали в проведении тактических операций вермахта, приготовлениях к обороне и последующие военные действия. Всё это оставило глубокие шрамы в земле и влияет на земледелие там даже до наших дней.
Наступление РККА вызвало паническое бегство населения из Восточной Пруссии. Урожаи остались несобранными и зерно не обработанным. Оставшиеся жители были привлечены к построению обороны и не могли возделывать поля, так что последующий урожай вышел скудным. Причем советские самолёты, что отличительно, практически не обстреливали немецких крестьян работающих в поле. Немцев это сильно удивляло, как сообщает Хайнрих Лукас (Heinrich Lukas), председатель крестьян из района Фишхаузен (Fischhausen) в Восточной Пруссии.
Частная собственность пострадала в основном от боевых действий советской армии, но она не была единственной причиной нанесенного жителям ущерба. Вермахт действовал в Восточной Пруссии на протяжении 9 месяцев. Но население и большинство историков до сих пор игнорировали нанесённый немецкой армией ущерб экономике региона.
Война на Востоке оставила в сознании немецких солдат глубокий след. Манера поведения к которой они привыкли с 1941 года (убийства, насилие, грабёж), сохранилась после возвращения на Родину. Вермахт в СССР не только воевал с РККА, но и вел карательные действия, расстреливал подозрительных лиц, насиловал женщин. Депортация населения в Германию на принудительные работы, убийства и политика выжженной земли вошли в привычку солдат вермахта и СС.
Но если на советской территории такое поведение поощрялось, то на территории Рейха командованию не удавалось перестроить подчинённых. Бои велись практически так же, как и до того на вражеской земле. Солдаты жили чтобы воевать, находясь практически в своём собственном мире, топя сомнения в алкоголе. Их боевые товарищи, командиры и сама армия стала их Родиной.
Единственным большим отличием от войны на территории СССР, было отсутствие геноцида. Теперь эту войну можно было показывать как чистую. Но и здесь в Восточной Пруссии приходилось отбиваться от партизан в тылу, применять пленных как рабочую силу при постройке укреплений и проводить их расстрел. Пропаганда играла во всем этом важную роль, поддерживая веру в необходимость защиты Родины от «недочеловеков» (Untermenschen) с Востока, способных на любую подлость. То есть характер войны на уничтожение почти полностью сохранился. С начала 1943 года действовал приказ по зачистке и разрушению оставляемых территорий (ARLZ – Auflockerung, Räumung, Lähmung, Zerstörung), что применялось вплоть до конца войны, и также по инерции в Восточной Пруссии.
На земле СССР вермахт отбирал продукты у мирного населения, без оглядки на их снабжение. Ведь число граждан СССР все равно предполагалось сильно сократить. Та же практика была применена и в границах Рейха. Военные нужды были важнее голода женщин и детей, а о будущем вообще никто не думал. Британские бомбардировки разбили пути снабжения, что затрудняло доставку в армию припасов. Солдаты были деморализованы, росло число дезертиров, бродивших по стране и грабивших мирных жителей, чтобы добыть пропитание.
Попытки поддержать дисциплину стоили больших усилий командованию вермахта. Поведение самих солдат мало отличалось от того, что они делали на советской территории. Доходило до того что приходилось заниматься защитой закрытых на зимовку пчел. Ландсеры любили награбить меда. Также пришлось вводить запреты на охоту на лосей и дичь, а также штрафы за браконьерство. Были выделены жандармы для охраны лесов. Для солдат вермахта это было в новинку, так как в России они могли творить что хотели.
Многие части держали для пропитания собственный скот и при отступлении занесли из восточной Европы свиную чуму (Schweinepest), приведшую к падежу скота. При невозможности транспортировки скота перед отступлением его забивали. Таким образом после сдачи в Восточной Пруссии осталось мало живого скота, а тот что остался зачастую был болен. Молочные комбинаты были уничтожены. Оставшийся скот бродил по округе. Лошади, нужные для обработки земли тоже были забиты.
Грабежом занималась вся армия Германии. Так как солдаты при этом прикрывали друг друга, генерал Рольф Вутманн (Rolf Wuthmann), командующий IX армейским корпусом призывал к духу товарищества солдат, требуя от них доносить на своих сослуживцев, для их же защиты. Он же потребовал проверки солдатских вещей и почы, для выявления награбленного, так как солдаты часто посылали домой «прихваченное». Но для большинства солдат это осталось пустыми словами, ведь они знали, что «иначе всё достанется Ивану». В тылу вокзалы были забиты такими посылками награбленного, в то время когда транспорта для военных нужд не хватало. При грабеже зданий, солдаты слабо следили за безопасностью, что привело к повышенному числу пожаров. Как написал штандартенфюрер д-р Рудольф Брандт (Rudolf Brandt) из личного штаба рейхсфюрера СС:
Войска, годами воевавшие в восточных землях, похоже не осознали что они теперь находятся опять на немецкой земле и должны защищать немецкие ценности
Фольксштурм не отставал от простых солдат. Грабились даже административные здания, как например здание Суда.
Итоги
Из вышеописанного становится понятно, как сильно последние месяцы войны повлияли на население Восточной Пруссии. У гражданских создалось впечатление, что РККА виновата во всех их лишениях. Но при этом они не замечали прямую связь между испытанными лишениями и политикой «Тотальной Войны», провозглашённой немецким командованием. Но и после войны продолжался отток населения. Разрушеная инфраструктура, отсутствие медицинской помощи, плохое снабжение и производство сельского хозяйства, вытекающие из этого голод и болезни, вот причины тому. Восточная Пруссия выглядела к концу войны, как большие части восточной Европы. Всё это, приправленное поведением немецких солдат, привело к разрухе и голоду. Именно политика «Тотальной Войны» привела к потере населения и предотвратила быстрое возрождение Восточной Пруссии после войны.
Автор - Wasilij Saizev
Если вы дочитали до этого места, думаю статья вам понравилась. Вы можете мотивировать автора на дальнейшую работу или просто поблагодарить закинув денежку на PAYPAL или кредитку по ссылочке:
PayPal: paypal.me/wasilijsaizev
Кредитка или Skrill: https://streamlabs.com/wasilijsaizev/tip