Из цикла "Вечно живая комедия"
В «Горе от ума» не так уж много действующих лиц – шесть основных героев, ещё гости на балу, несколько слуг… И огромное количество внесценических персонажей (я насчитала сорок пять; возможно, ошиблась, но точно не один и не два десятка). И во многом благодаря им перед нами складывается картина жизни в Москве.
Давайте же вспомним, а что собой представляла Москва в то время? Чаще всего мы встретим определение «отставная столица». Действительно, после переноса столицы империи в Петербург жизнь здесь несколько заглохла (хотя не будем забывать и того, что именно в Москве был открыт первый в России университет). Однако после того как в Москву начали переезжать вельможи, попавшие в немилость ко двору (братья Орловы, например), с семьями, жизнь в городе оживилась.
В России очень часто поминались «столицы» - во множественном числе («Строжайше б запретил я этим господам на выстрел подъезжать к столицам», - скажет Фамусов и всё время столицей будет Москву именовать). Сердцем России её почитали практически все, хотя и с некоторыми оговорками: это была столица уютная, домашняя. В «Романе в письмах» А.С.Пушкин скажет, что если Петербург – «прихожая», то «Москва девичья». Н.В. Гоголь в «Петербургских записках 1836 года» даст изумительное сравнение Москвы и Петербурга. К сожалению, привести его полностью из-за большого объёма не могу, но вот основное: «Она ещё до сих пор русская борода, а он уже аккуратный немец. Как раскинулась, как расширилась старая Москва! Какая она нечёсанная! Как сдвинулся, как вытянулся в струнку щёголь Петербург! Перед ним со всех сторон зеркала: там Нева, там Финский залив. Ему есть куда поглядеться. Как только заметит он на себе пёрышко или пушок, ту ж минуту его щелчком. Москва — старая домоседка, печёт блины, глядит издали и слушает рассказ, не подымаясь с кресел, о том, что делается в свете; Петербург — разбитной малый, никогда не сидит дома, всегда одет и, охорашиваясь перед Европою, раскланивается с заморским людом… Москва женского рода, Петербург мужеского. В Москве всё невесты, в Петербурге всё женихи… Петербург — аккуратный человек, совершенный немец, на всё глядит с расчётом и прежде, нежели задумает дать вечеринку, посмотрит в карман; Москва — русский дворянин, и если уж веселится, то веселится до упаду и не заботится о том, что уже хватает больше того, сколько находится в кармане; она не любит средины... В Москве литераторы проживаются, в Петербурге наживаются. Москва всегда едет, завернувшись в медвежью шубу, и большею частию на обед; Петербург в байковом сюртуке, заложив обе руки в карман, летит во всю прыть на биржу или “в должность”. Москва гуляет до четырёх часов ночи и на другой день не подымется с постели раньше второго часу; Петербург тоже гуляет до четырёх часов, но на другой день, как ни в чем не бывало, в девять часов спешит в своем байковом сюртуке в присутствие… Москва нужна для России; для Петербурга нужна Россия».
Итак, «Москва нужна для России». И именно в Москве разворачивается действие бессмертной комедии. Напомню, кстати, что Грибоедов сам был москвичом. Дом, где он родился и провёл детские годы,- на Новинском бульваре.
Сейчас это практически новодел, а я ещё помню почти вросший в землю домик (в 1960-70 г.г.), помню хорошо: недалеко стояла школа, где я училась, а на первом этаже дома (надо было даже спуститься на несколько ступенек) был канцелярский магазин, куда мы частенько захаживали…
В комедии показана Москва, уже восстановленная после пожара 1812 года («По моему сужденью пожар способствовал ей много к украшенью», - скажет Скалозуб). Однако же – «дома новы, но предрассудки стары», и жизнь течёт по-прежнему.
«Что за тузы в Москве живут и умирают!» - восклицает Павел Афанасьевич, и вот об этих самых «тузах», думаю, и нужно поговорить. Они живут в домах с многочисленной дворней («Людей в домах держали тогда премножество», - написано в «Записках бабушки» Е.П.Яньковой). Ими будет восхищаться Фамусов, о них будет вспоминать Чацкий. Мы встретим в комедии немало указаний на образ жизни. Гоголь напишет, что Москва «веселится до упаду», «гуляет до четырёх часов ночи» - мы это видим в комедии, мы слышим «философствования» Фамусова:
То бережёшься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Ещё раз вспомним его «дела», записываемые для памяти, и отношение к настоящим делам и «беготне» по службе. «Сколько мест в Москве, где служба – продолжительный приятный сон!» - писал Ф.Ф.Вигель. Наверное, так служил и Фамусов.
Здесь главное – «память по себе… оставить житьём похвальным», а точнее - устроиться выгодно самому, устроить ближних («Покойник был почтенный камергер, с ключом, и сыну ключ умел доставить»), всех удачно переженить (думается, не интересуясь чувствами).
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы? – будет спрашивать Чацкий.
Вопрос, конечно, риторический. Московское хлебосольство славилось повсюду:
Возьмите вы хлеб-соль:
Кто хочет к нам пожаловать, — изволь,
Дверь отперта для званых и незваных,
Особенно из иностранных;
Хоть честный человек, хоть нет,
Для нас равнёхонько, про всех готов обед.
Чем же ещё занимались москвичи? «Вчера был бал, а завтра будет два». Чацкий вспомнит домашние (а вернее, крепостные) театры.
Сколько о них написано! И о прекрасных легендах (таких, как П.И.Ковалёва-Жемчугова), и о вышедших из них великих артистах (М.С.Щепкине, например), и о жестокостях (мне кажется, самое страшное произведение – это «Тупейный художник» Н.С.Лескова). Писали, как П.А.Вяземский, и об их «благодетельном влиянии» как на помещиков, так и на крестьян. Но Грибоедов пишет по-своему:
А наше солнышко? наш клад?
На лбу написано: театр и маскерад;
Дом зеленью расписан в виде рощи,
Сам толст, его артисты тощи.
Чацкий пытается напомнить Софье былое (мне кажется, он не «вываливает на неё кучу недовольства», как пишут мои некоторые комментаторы, а просто хочет «расшевелить» её общими воспоминаниями):
На бале, помните, открыли мы вдвоём
За ширмами, в одной из комнат посекретней,
Был спрятан человек и щёлкал соловьём,
Певец зимой погоды летней.
Но потом он вспомнит и о другой стороне этой барской забавы:
Или — вон тот ещё, который для затей,
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружён умом в зефирах и амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке: —
Амуры и зефиры все
Распроданы поодиночке!!!(обратим внимание на эмоциональность этой речи и отметим, что она подчас использовалась будущими декабристами в агитационных целях).
Другие развлечения – Английский клуб (и Фамусов, и Чацкий – его члены), где можно вести долгие и бесполезные беседы:
А наши старички?? — Как их возьмёт задор,
Засудят об делах, что слово: — приговор, —
Ведь столбовые всё, в ус никого не дуют,
И об правительстве иной раз так толкуют,
Что если б кто подслушал их… беда!
Не то, чтоб новизны вводили, — никогда,
Спаси нас Боже!.. Нет. А придерутся
К тому, к сему, а чаще ни к чему,
Поспорят, пошумят, и… разойдутся.
Прямые канцлеры в отставке по уму!
Я вам скажу, знать время не приспело,
Но что без них не обойдётся дело.
Однако «дела»-то как раз и нет. Вот так и проводят они свои дни, «сужденья черпая из забытых газет времён Очаковских и покоренья Крыма», «не замечая об себе: что старее, то хуже».
И, наверное, главные «вершители судеб» в Москве – дамы. Но о них – особый разговор.
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
Все статьи о "Горе от ума" - здесь
Навигатор по всему каналу здесь