Автора статьи и ее читателя объединяет много чего, в том числе и детский опыт участия в обрядах похорон животных.
Поскольку традиционное детство - это детство уличное, ребенок довольно рано познавал факт смертности живого существа. Дохлые кошки, замерзшие птички, раздавленные лягушки - что в городе, что в деревне - постоянно встречались на пути играющих детей. Это хорошо видно хотя бы из поверья, согласно которому встреча с трупом животного сулит несчастье. Защитить от этого должно заклинание, которое начиналось так:
Плюнь три раза, не моя зараза...
Некоторых животных хоронили всей компанией. В атмосфере некоторой торжественности, подражая обрядности взрослых: заворачивали трупик в подручный материал – картон, тряпку и т.п., выкапывали ямку где-то на окраине двора или за его пределами, выкладывали её большими листьями лопуха и дружно засыпали землей. Нередко ставили "надгробия" – обычно какую-то палочку или крест. Кроме кошек, предавались земле собаки, птицы (чаще голуби, воробьи, галки). В сельской местности объектом похорон были, как рассказывают, и другие животные (поросята, лягушки, змеи, кролики и т.д.).
В чем смысл этой практики? Во-первых, в подражании взрослым. Во-вторых, как пишет С.Б. Адоньева в книге "Категория ненастоящего времени", "игровые похороны - способ обращения с ирреальным, проникшим во внешний мир". "Представителя этого мира отправляют в тот "как положено" и ходят "навещать", держа таким образом границу между мирами под контролем".
С.Б. Адоньева рассматривает в одном контексте три близких практики: секретики, клады и похороны животных. Если первая из них - дело девичье, вторая - мальчишеское, то третья - общее. (Подробнее об этом можно узнать из самой книги).
См. также: Зачем девочки делали секретики
Алексей Сидоренко