Пышные барочные резиденции Романовых первыми приходят на ум, когда говорят о пригородах Петербурга. И это заслуженно: буйное великолепие Петергофа способно пленить даже тех, кто в целом не разделяет любви Елизаветы Петровны к позолоте и завитушкам. Впрочем, окрестности имперской столицы позолотой не исчерпываются: здесь в какую сторону ни взгляни, найдется достойный повод для поездки.
К югу от города — Павловск, тоже царская резиденция, но другая: нежная, романтическая. К западу маячит в заливе мрачноватый город-крепость Кронштадт. Северо-запад — это череда песчаных пляжей и не до конца выветрившийся финский дух приморских поселков. Любое из этих мест идеально подходит для вылазки на день; к ужину успеете вернуться в город.
Петергоф
"Фонтаны" — коротко и ясно сообщают дорожные указатели на подступах к Петергофу. Приоритеты расставлены верно: именно ради фонтанов Нижнего парка сюда приезжают пять миллионов человек в год. Струи бьют с начала мая по начало октября, и народу в это время в царской резиденции полно. Но не переживайте: хотя Большой дворец, сверкающий золотом на гребне холма, и парадные виды по оси Морского канала неизбежно придется делить с толпой, всегда можно спрятаться от нее в боковых аллеях или в одном из малых дворцов — скажем, в «Монплезире».
Генеральная идея Петергофа никогда ничего общего не имела с уединением и покоем. Самолично набрасывая чертежи и поторапливая строителей, Петр Алексеевич держал в уме иное: обскакать и переплюнуть французов с их пресловутым Версалем. Получилось это или нет — об этом спорят, но уже то, что на пятки им наступили — так это наверняка.
Полторы сотни фонтанов и четыре каскада Нижнего парка ежесекундно выплескивают в небо около тысячи литров воды, которая поступает с Ропшинских высот самотеком, без каких-либо насосов.
Система каналов, прудов и шлюзов, используемая сегодня, принципиально не отличается от петровской, да и фонтанам и шутихами, точно как в XVIII веке, управляют живые люди: кто-то невидимый жмет на кнопку, и невесть откуда взявшиеся струи разгоняют визжащую и хохочущую публику. Все же Петергоф — это самая эффектная и веселая из летних резиденций Романовых.
С мая по конец сентября в Петергоф можно добраться не только по суше (например, на маршрутке от метро «Автово»), но и водным путем — по Неве и Финскому заливу. От причалов у Адмиралтейства и Эрмитажа туда регулярно отправляются «Метеоры», скоростные суда на подводных крыльях. На дорогу уйдет всего 35-40 минут. Билет стоит недешево, зато вы прибудете в резиденцию именно так, как хотел Петр I, при котором Морской канал был судоходным, и гости могли подплыть прямо к дворцу. Самый популярный рейс стартует в 10:00: все стремятся успеть в Нижний парк к торжественному запуску фонтанов Большого каскада, происходящему каждый день в 11:00.
Павловск
До резиденции, выстроенной для Павла I, когда тот еще был наследником престола, туристы добираются реже, чем до помпезных Петергофа и Царского Села, — возможно, из-за репутации хозяина, которого не вполне заслуженно считают солдафоном и едва ли не слабоумным. При этом Павловск не вызывает даже мысли о муштре и парадах — это бескрайний пейзажный парк на холмах по берегам реки Славянки и на редкость изящный дворец в стиле классицизма.
Возведению дворца предшествовал большой европейский вояж Павла Петровича и его второй жены Марии Федоровны. Из поездки, длившейся около года, «граф и графиня Северные» привезли немало сувениров вроде античных скульптур, а также подарков — от Луи XVI и даже от папы римского. Многое из этого пережило блокаду и по-прежнему украшает павловские покои наравне с произведениями самой хозяйки — Мария Федоровна и вышивала, и рисовала, и камею могла вырезать.
По Павловскому парку с его статуями муз и романтическими руинами разрешено ездить на велосипеде (прокат работает у нескольких входов, в том числе недалеко от дворца), и это очень кстати — пешком не обойти и половины его територии. Меж тем периферия парка полна сюрпризов, а топонимика ее прелестна: найдите аллею Зеленой женщины, «Круг белых берез» и, наконец, «Самое красивое место», чтобы проверить — самое оно или не самое.
Кронштадт
В Кронштадте постоянно дует ветер — все-таки это остров, хоть его и соединили дамбой с большой землей. Фирменная петербургская суровость нигде не ощущается так остро и полно, как здесь. Но и холодное северное обаяние — тоже.
Петр I заложил первые укрепления Кронштадта, «коронного города», немногим позже самого Петербурга, в октябре 1703 года, и с тех пор остров остается военно-морской базой — корабли Балтийского флота стоят в Средней гавани и сейчас.
Добрая половина топонимов покажется знакомой: тут есть свое Адмиралтейство, окруженное Обводным каналом, и свой Летний сад, где вот-вот должна начаться реконструкция. Все это старинное, живописное и располагается на небольшой территории, так что гулять можно и без карты. Самое значительное здание Кронштадта на общем фоне выглядит молодым: Морскому собору не так давно исполнилось 100 лет. По такому случаю неовизантийскую громаду отреставрировали, и теперь купол с орнаментом из якорей и торжественные мозаики и росписи внутри снова предстают во всем блеске.
Северная Ривьера
Так называют побережье Финского залива к северо-западу от города: сосны, пляжи, дюны, парад облаков над водой и сухогрузы на горизонте.
Важно помнить, что ключевое слово все-таки не «ривьера», а «северная»: погода в Санкт-Петербурге непредсказуемая, и даже если с утра сияет солнце, нельзя исключать, что к обеду придется искать спасения от грозовой тучи.
Но найти его можно без труда: вдоль берега щедро рассыпаны рестораны с большими окнами и террасами, с которых можно наблюдать, как море наливается свинцом, а потом вдруг вспыхивает от шального луча, прорвавшего пелену где-то в районе Хельсинки.
В поселке Комарово интересно уйти подальше от пляжей и поглазеть на те самые фанерные хибарки вперемежку с солидными академическими дачами былых времен и жилищами новых буржуа. Здесь до сих пор сохраняется особая творческая атмосфера. Победа духа над плотью для комаровца непререкаема, и эти скромные дачки среди сосен — стопроцентная безусловная противоположность Петергофу с его бурным пусканием пыли в глаза.
Музей-усадьба «Пенаты»
Сойдя на станции «Репино», за полчаса вы попадете к усадьбе «Пенаты», где 30 лет прожил Илья Репин. Уже будучи маститым живописцем, он купил землю недалеко от моря и выстроил по собственным эскизам дом с изломанной кровлей, стеклянным шатром над мастерской и крутящимся обеденным столом, за которым хозяева-вегетарианцы кормили морковными котлетами Шаляпина, Горького и Чуковского. Многие из гостей жили рядом: это излюбленные дачные места писателей, художников и музыкантов начала XX века.
