Продолжаем читать сборник «Белгородская черта» № 3 за 2018 год, статью «Вооружение и снаряжение драгун и прочих ратных людей в первые годы существования Белгородской черты», О.А. Курбатова (Москва), которая даёт представление и вообще о полках «нового строя» допетровской России в первой половине и середине XVII века. Выражая признательность автору, выскажем и своё мнение.
Насыщение войсками новопостроенной Белгородской оборонительной черты в 1638-1654 годах позволяет, по мнению автора, говорить о «настоящей военной реформе» в России. На военно-поселенное положение переводятся целые крестьянские волости, украинные ратные люди (служилые военные на Белгородской черте, в основном, казаки, дети боярские и стрельцы – Авт.) переводятся в состав частей нового «драгунского строя», обучаются этому «строю». Появляется новое стрелковое оружие, в первую очередь, у драгун, а также новые принципы его распространения в войсках.
Отечественные пищали (самопалы)
В годы Смутного времени, в течение 20-х годов стрельцы и казаки продолжают вооружаться пищалями (самопалами) отечественного производства. По документам Устюжны Железопольской, эти ружья изготавливались кустарным способом, но по единым строго оговоренным образцам. В 1620-х годах длина ствола пищалей равнялась шести пядям (полтора аршина или 107 см), их стенки чернились, они снабжались замками русского типа «с подъёмами». Калибр ствола был почти в два раза меньше, чем у мушкетов и даже карабинов европейского производства: 10-13 мм против 20. Для лучшей координации производства пищалей, тульские оружейные мастера стали ведаться в Стрелецком приказе, выполняя заказы на «пищали тульского дела».
Объединённые мощности московской Оружейной палаты, Тулы, Устюжны, Новгорода, Пскова и ряда других городов, по мнению Курбатова, позволили после Смутного времени «обновить огнестрельное оружие у стрельцов и казаков, а также существенно усилить стрелковую мощь поместной конницы» (конница разрядных «боярских полков» из детей боярских и казаков – Авт.).
Военный заказ в Голландии
Московскому правительству было ясно, что для армии потребуются и закупки импортного вооружения. В 1627 году налаживаются отношения с торговыми кругами и правительством Голландии, летом 1631 года по царскому заказу голландские оружейные мануфактуры изготовили первые партии мушкетов и ружейных стволов для России.
В начале 30-х годов в Голландии, а также в Германии, Швеции и даже в Англии были закуплены десятки тысяч мушкетов, карабинов, пистолей с ольстерами, а также пехотные шпаги, пикинерские и рейтарские доспехи, банделеры, протазаны, алебарды и даже осадные орудия – «галанки». В Москве создаются крупные военные запасы, чтобы продолжить формирование частей «нового строя» после 1638 года. (После преодоления последствий Смоленской войны 1632-1634 годов с Польшей за Смоленск, захваченный ею в Смутное время, войны безрезультатной для обеих сторон – Авт.).
Драгуны и драгунские карабины
В начале 1640-х годов создаются первые «поселенные» драгунские полки, с поселением в отдельных слободах, в том числе на Белгородской черте. В частях «нового строя» русский «Генштаб» отдаёт предпочтение «драгунскому» строю перед «солдатским», постепенно отказываясь от «солдатского». (В драгуны переводятся в основном казаки: драгуны по европейскому «строю» - это конные солдаты, спешивающиеся для стрельбы залпами, понятно, что они лучше, мобильнее, чем пешие солдаты, а конная подготовка у казаков отменная – Авт.).
Важным нововведением стала замена фитильных мушкетов на мушкеты и карабины с кремниевыми замками. Они были удобнее, с них можно было стрелять и с коня. Однако солдатские мушкеты были слишком громоздкие для конницы, поэтому сразу появляется и особый драгунский облегченный и укороченный мушкет, в 1640-х годах такие мушкеты закупаются царским правительством за границей, и частично производятся в Оружейной палате с использованием «неметцких стволов».
Но и фитильный мушкет остался на вооружении у новобранцев и хорошо освоивших их московских стрельцов. В первое время стрельцы отказываются от кремниевых мушкетов: «Они из таких мушкетов з жаграми стрелять не умеют, и таких мушкетов преж сего у них с жаграми не бывало, а были де у них и ныне есть пищали старые с замки». Преимуществом фитильного мушкета была его дешевизна и безотказность при стрельбе (отсутствие осечек).
На Белгородской черте в 1640 – 1650 годах в условиях степной «татарской войны» выбор делается в пользу более скорострельных кремниевых мушкетов-карабинов. Костенские, добренские, сокольские, орловские (под Воронежем – Авт.), козловские и комарицкие драгуны изначально вооружаются карабинами, большей частью с русскими, но порой и со «шкотцкими» кремниевыми замками. Они носятся не на спине через плечо как драгунские мушкеты, а на кожаной перевязи с крюком – карабином, что облегчает их использование с коня и даёт им название - карабины.
Только белгородские драгуны, снабжавшиеся из запасов Белгородского полка, получают кремниевые мушкеты, в 1648 году 255 мушкетов «с жаграми» получает весь приказ Царёва-Алексеева (Нового Оскола), а 100 фитильных мушкетов драгунами сдаётся в городовую казну, а затем отправляется из Белгорода в Карпов. Уже в 1649 году белгородским драгунам выдаются первые 350 карабинов.
В Оружейной палате идёт активный процесс установки кремниевых замков, в основном «русского типа», на карабины и мушкеты. Для этого ранее выданное «ружьё неметцкое» изымается у украинных служилых людей и отправляется в Оружейную палату. Часть «пищалей с замками» производится в Москве, они называются «московского дела»: к закупленным «немецким» мушкетным стволам ложу и замок ставят в Оружейной палате.
Массовая выдача поселенным драгунам облегчённых мушкетов и карабинов начинается в 1650 году. Например, 400 кремниевых мушкетов получает Доброе городище, 320 мушкетов с замками и 30 карабинов – город Карпов, 82 легких мушкета с замками – Болховец. Причём драгуны просят прислать на вооружение карабины, но что Москва отвечает: «Государь пожаловал, велел им те карабины послать не мешкав, а будет нет каробинов, дать долгие, которые полехче».
Переход на крупнокалиберные мушкеты
В октябре 1650 года новый полковой воевода Бел Города боярин князь Б.А. Репнин проводит общий смотр по городам Черты.Выясняется, что в 9 городах пищалей (мушкетов) нет у 628 служилых людей и у 4500 их боеспособных родственников.
Москва решает вооружить всех, включая неверстанных на службу. Уже в конце декабря 1650 года из Москвы отправляется «тысеча пищалей московсково дела с кремнями по 10 штук на пищаль» в город Козлов и «четыре тысечи мушкетов с замками и с ложами и шонпалы, да с ним 100 тысяч кременья пищального» на подводах с белгородским сыном боярским Иевом Коротаевым в Бел Город.
Эти «немецкие мушкеты под большие пули» предписывается раздать служилым и жилецким людям в Бел Городе, в Болховом, Карпове, Хотмышске, Вольном, Обоянске, Яблонове, Короче, Царёве-Алексееве и Верхососенске. Обратно на тех же подводах воеводы должны отправить в Москву всё поломанное и негодное оружие из городовых запасов.
Из документов Оружейного и Ствольного приказов следует, что это распределение оружия по Белгородской черте было лишь частью централизованной общегосударственной программы. Ранее из Оружейного приказа было отправлено «3200 пищалей з замками» в города Казанского дворца. Боярин и оружничий Григорий Гаврилович Пушкин сразу отправил 1000 мушкетов и отдал указ о срочной доделке ещё 2200 штук. За четыре года руководства Пушкиным Оружейным приказом, с 1647 по 1651 год, его Приказ отправил в разные города более 21.000 мушкетов с замками, ещё 10.000 фитильных мушкетов отправлено в Заонежские погосты. Помимо мушкетов, Оружейный приказ отправляет в гарнизоны и готовые боеприпасы – заранее отлитые пули большого калибра под европейские стволы.
Насыщение Белгородской черты крупнокалиберным оружием с кремниевыми замками стало «довольно впечатляющим нововведением», сравнимым с появлением фитильных мушкетов. Но для служилых людей, которые бережно относились к расходу пороха и свинца, крупнокалиберное оружие оказывается невыгодным. Мощные пороховые заряды и пули калибром в 20 мм пробивали любые европейские латы, но были излишни в степной войне против легковооружённых татарских или черкасских ватаг.
В условиях степной войны
На практике оказалось важно, что при меньшем калибре стволы русских пищалей/мушкетов были длиннее, что придавало большую точность стрельбе: на европейских мушкетах прицелы чаще всего вовсе отсутствовали за ненадобностью. Главным недостатком импортного мушкета стало то, что его владельцу грозил сильный расход боеприпасов, а ведь от того, сколько он может сделать выстрелов из своего фунта свинца: двенадцать или двадцать – на дальних «украинах» зависело очень многое.
Когда в ноябре 1651 усманьскому служилому Степану Мушкатову выдали в Разряде за заслуги карабин, он написал в своей челобитной: «Бил я челом тебе, Государю, о ружье, и ты, Государь, меня, холопа своего, пожаловал, велел мне дать из Оружейной палаты карабин. И то, Государь, ружьё не украинное, потому что харчисто. Милосердный государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Русии! Пожалуй меня, холопа своего, вели, Государь, мне свое государево жалование пищаль выдать в Розряде тульского дела, потому что те, Государь, пищали нехарчисты. Царь, Государь, смилуйся, пожалуй!» В Розряде пошли навстречу Степану и выдали ему вместо неметцкого карабина «пищаль тульского дела».
Когда началась русско-польская война 1654 – 1667 годов, Оружейная палата с украинных городов собирает обратно в казну драгунские мушкеты под большие пули: «Велено ручные пищали неметцкого дела под большие пули прислать в Москву, им в то место пришлют с Москвы иные пищали, русково дела под меньшие пули» (февраль 1654). В грамотах воеводам имелось важное уточнение: этот указ касается только конных служилых «полковой службы», на смотрах им нужно было разъяснить: «Вместо того тежолова ружья пришлют к ним конное лехкое ружье под малые пули».
Важно отметить, что поселенные драгуны, по европейским нормам – пехота, хоть и на лошадях, но воеводами Белгородской черты они относятся к разряду конницы «полковой службы», то есть к кавалерии. В условиях маневренной степной войны особенности нового «драгунского строя» были мало востребованы, «на первый план выходит их конная подготовка, способность к конной службе вообще, наряду с украинными детьми боярскими и полковыми казаками».
Важным нововведением стал переход Москвы к безденежной, бесплатной выдаче оружия из казны всем служилым людям и даже «жилецким» из городов-крепостей. Благодаря росту отечественного производства оружия и закупкам за рубежом. (До этого, до первой трети XVIIвека, бесплатно казённое оружие выдавалось только стрельцам, все прочие служилые категории: дети боярские, казаки, черкасы и другие приобретали пищали за свой счёт.)
При этом сохранился «стрелецкий» порядок контроля за выданным оружием: «А велети служилым людям пищали давать налицо с поруками, чтоб те пищали держать у себя во все дни наготове, а не продать, и не заложить, и не пропить, и зернью не проиграть, и никаким воровством не проворовать. И головам и сотникам велети у служилых людей ружья смотрити почасту».
Для организации контроля за оружием выбирались сотники и пятидесятники в «дозорщики над ружьями», они должны были «надсматривать еженедельно, чтобы выданные ружья были чисты и к стрельбе готовы».
Драгунская атрибутика
Полки «нового строя» в России заимствовали и атрибуты европейских армий: знамёна и штандарты, трубы и барабаны и т.д. Всё это изготавливалось, в основном, в Оружейном приказе по образцам закупленных экземпляров. Например, сокольский воевода И.М.Ртищев отправляется к месту службы, имея с собой 24 комплекта «драгунской службы»: карабинов с ремнями и крюками, лядунок и шпаг, а ещё 4 протазана – копья с наконечником – офицерским знаком, 6 барабанов, 8 киндячных знамён. Со временем, правительство удешевляет и упрощает атрибуты «нового строя», беря за образец, например, сотенные знамёна городовых казаков, и подгоняя их под европейский стандарт.
Другим отличием поселенных драгун становится вооружение их шпагами, обычно, солдатского типа, которые носились на поясе на нарядной кожаной перевязи через плечо. Однако, сама шпага являлась скорее тоже почётным атрибутом, чем боевым оружием в условиях степной «татарской войны».
В кожаных лядунках – патронных сумках хранились заряды для стрельбы, они показывали высокий стандарт снаряжения драгун: дети боярские, стрельцы и казаки продолжали хранить пороховой заряд в сделанных из рога пороховницах с дозатором на перевязи через плечо, «да в рогу… зелья два фунта две гривны».
Стандартное в Европе вооружение драгун – полупики с копейцами на обеих концах, для отражения конных атак драгунами в пешем строю, в России не приживается, они возвращаются с мест в Москву как ненужное вооружение «нового строя». (Поскольку наши драгуны – в первую очередь тоже конница – Авт.) В походном же обозе традиционные рогатины и «топорки» лучшее оружие от татар, чем «шведские перья».
Уже в Смоленской войне 1632-1634 годов каждый солдатский и драгунский полк имели полковые пушки, калибром 3-4 фунта, по одной на роту. В последующие годы драгуны также снабжаются пушками по мере необходимости. В 1650 году поселенные драгуны Доброго городища получают «с Тулы четыре пищали железные со станками на колёсах, две по 3 гривенки, две по 2 гривенки, да по сто ядер».
Подводя итоги
О.А. Курбатов отмечает «адаптацию впечатляющих форм западноевропейского вооружения и тактики к отечественным условиям» царским правительством совместно с иноземными офицерами и своими воеводами. Был сделан оригинальный выбор в пользу драгунских полков «нового строя», которые более подходили к условиям степной войны. Если в Европе драгуны так и остались вспомогательным войском, то в России они становятся в ряд конницы. Шведы и поляки во время «Потопа» (1655-1660) также активно использовали своих драгун наряду с конницей.
С другой стороны, Москва отказалась от перевода в драгунский строй большей части традиционного иррегулярного служилого войска, привлекая в «новый строй» жилецких людей с полевых пограничных городов.
Принимается решение о переходе к карабинам с кремниевыми замками, при этом, в основном, привычного русского типа, снабжению драгун заранее отлитыми пулями вместо выдачи прежних свинцовых слитков – «свиней». Заканчивается адаптация драгунского строя к русским условиям тем, что крупнокалиберные «харчистые» западные карабины заменяются на малокалиберные тульские карабины, более удобные для конницы.
В боевых условиях, заканчивает Курбатов, происходит сочетание действий регулярных строевых частей (драгунских и солдатских) и иррегулярных, как правило казачьих, сочетание европейской тактики и азиатской при ведении боевых действий.
На наш взгляд
Очевидно, что драгунские полки создаются в основном из казаков, они получают новое стрелковое оружие – крупнокалиберные «неметцкие» драгунские карабины и обучаются стрельбе из них залпом после спешивания. При этом они остаются войском конной «полковой службы», остаются поселенным войском, и сохраняют весь свой казацкий образ жизни на земле, и саблю на боку.
Более того, на южном пограничье русские драгуны переходят на малокалиберные карабины «тульского дела», которыми можно стрелять с коня, и становятся, по сути, новым видом казачьей конницы – «драгунской», и используются в качестве конницы «полковой службы», а не «солдат на лошадях», как в Европе. Тульская пищаль-карабин заменяет казакам былой лук-саадак.
Иррегулярная казачья составляющая в драгунских войсках «нового строя» в полевых условиях явно берёт верх над строевой регулярной составляющей, от которой берутся в первую очередь новые виды огнестрельного оружия. Всё русское войско, кроме полков «нового строя» - иррегулярное.
Новая «драгунская» конница, как и конница детей боярских и казаков «полковой службы», - это всё та «поместная конница», опирающаяся на личные поместья драгун в их слободах, новое «поселенное войско».
Царское правительство проводит энергичную военную реформу и создаёт новый вид войск – драгунскую конницу в преддверии новой войны с поляками 1654-1667 годов. Это продолжение войны за Смоленск 1632-1634 годов, который тогда не удалось отвоевать непосредственной осадой. В 1654 году Москва воспользовалась восстанием на Украине гетмана Богдана Хмельницкого и повела наступление на Польшу широким фронтом со стороны Украины. Результат превзошёл все ожидания: по Андрусовскому миру с Польшей 1667 года Россия вернула Смоленск и его земли, а также присоединила Левобережную Украину с Киевом, Правобережная Украина с Запорожской Сечью считается под совместным протекторатом сторон.
Основная заслуга в победоносной войне с Польшей 1654-1667 годов принадлежит всем родам русской «поместной конницы». К сожалению, это обобщённое понятие для многих хорошо тем, что солидно звучит и при этом не конкретно, ни о чём конкретно не говорит. Под ним понимают, например, «дворянскую конницу».
Основа «дворянской конницы» - это всё те же «дети боярские», которые сами считали себя дворянами, их считали дворянами, но в XVII веке! Это были «дворяне», которые сами землю пахали, как и казаки, в своих поместьях. Немногие богатые среди них имели иногда «крепостных», но это были, как правило, несколько человек, и это были «крепостные» XVII века, а не появившиеся после Петровских реформ, к которым их приравнивают. В условиях XVII века, постоянных войн с Польшей и Крымским ханством, постоянной необходимости пополнения войска, фактически, вся Россия было громадным поселенным войском, хоть и разделённым на сословия, что диктовало отношение к крестьянам как завтрашним воинам. Курбатов приводит, что «на военно-поселенное положение переводятся целые волости»!
В общем, «поместная конница» подразумевает под собой конных бойцов, которые имеет свои личные поместья; дети боярские и казаки изначально получают поместья, дабы «имели добрых коней». Казачья конница – это тоже «поместная конница». В этих поместьях они работают сами и могут иметь то ли «крепостных», то ли батраков, то ли своих «подпомощников». Так, на Дону богатые казаки тоже имели в своих хозяйствах батраков, или «крепостных»?
Ранее историк РГАДА О.А. Курбатов приводит, что «поместная конница» состоит из разрядных «боярских полков», во главе с командирами-боярами, примерно поровну из детей боярских и казаков. Советский историк В.П.Загоровский отмечает, что дети боярские – это те же казаки по образу жизни и службы. Они именитые – «по отечеству», а на деле – казацкая старшина, возглавляют казачьи отряды. Доказательством тому служит их последующая судьба: в XVIII веке дети боярские, за немногими «дворянскими» исключениями, массово переводились в государственные крестьяне-«однодворцы», или сразу в «казаки». «Кем они и были фактически с самого начала», - замечает общественный деятель XIX века Симонов.
Благодаря эффективным действиям на поле боя русской боярско-казачьей «поместной конницы» и происходит постепенное усиление России в XVII веке, увеличение её территории, когда дети боярские, казаки, а потом и драгуны получают себе всё новые «поместья» в Поволжье, на Белгородской черте, на Изюмской черте, наконец, на Северном Кавказе…
Виктор Каменев, Пушкинский клуб, г. Белгород
07.09.2020
Используемая литература
1 «Вооружение и снаряжение драгун и прочих ратных людей в первые годы существования Белгородской черты, О.А. Курбатов (Москва), сборник «Белгородская черта» №3, 2018, Константа, Белгород, 2018.
2. «Белгородская губерния», И.Г. Пархоменко, Белгород, 2002.
3 «Белгородская черта», В.П. Загоровский, издательство Воронежского университета, Воронеж, 1969.
4 «От Руси к России», Лев Гумилёв, Москва, АСТ, 2015.