Очереди, чтобы сдать анализы ребенку перед детским садом, в этом году выдались особенно длинными и извилистыми.
Мы прибежали минут за 25 до конца приема. И глядя на эту пёструю змейку людей, хвост которой убегал аж на улицу, уж было подумали, что сегодня встали зря рано и уже никуда не успеем. Но принимали быстро. Очередь спешно сокращалась.
Перед нами в очереди стояла молодая женщина с тремя или... четырьмя детьми. Я даже точно не запомнила. Они гроздью висели на ней. Плотной шумной гроздью. Правда, сама она была уставшая и несколько измученная уже прямо с утра. Волосы сбились на одну сторону, взгляд тусклый. Ей явно хотелось выспаться.
В очереди стояли разные женщины: выспавшиеся, ухоженные, с маникюром, укладкой или неуспевшие накраситься, но свежим утренним румянцем, или просто угрюмые, уткнувшиеся в телефон. Со спокойными детьми и не очень, с громкими, чего-то требующими или молча ждущими.
И я вдруг поняла, что всем детям нужна своя мама. Своя, но по-большому счету, одинаковая для всех: спокойная, любящая, понимающая. А уж какая: с прической из салона или наспех скрученной гулькой, с маникюром или без, с дорогой машиной или дешёвыми билетами на автобус — это не важно.
Они гроздью висели на ней. Трое или четверо. Я не запомнила. Но с каждым она была, как с одним, как будто он единственный. Совсем крошечного убаюкивала, среднего поглаживала, старшему что-то ласково говорила. Ее хватало на всех. Для меня это высший пилотаж. Что-то недостижимое. А она так могла. Легко и как будто естественно. Да, наверное, она где-то забывала о себе в этой любви к детям, где-то теряла...
А теряла ли? Это знает только она. Одно я видела точно: в этом была гармония. Ее гармония. А, может, и созвучие всей жизни, кто знает.