НАЧАЛО ИСТОРИИ ТУТ
ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА ТУТ
Кассиопея так посмотрела на Микаэля, что воздух вокруг заискрил, но гром не грянул, ибо змей заговорил.
- Не думай, что я обманываюсь на твой счет, болотная ведьма. Я знаю, ты прокляла меня не за то, что я ранил твою нежную душу своими «гнусными домогательствами», о, нет, ты никогда не была нежным цветочком, а вот умной и расчетливой – да. И это не комплимент, - добавил Змей, заметив потеплевший было взгляд хозяйки дома. - У меня было пятьдесят лет, чтобы поразмыслить над этим. Но сейчас нет времени высказывать тебе все, что я о тебе думаю. То зло, что спало на болотах, пробудилось. Ты ведь за этим меня к болоту привязала, чтобы я за дверью той следил, что на изнанку ведет.
- Дверь открыта? – вскинулась Кассиопея, и застыла напряженная, как кошка, готовая к прыжку.
- Нет, но однажды ночью слышал я, как кто-то с той стороны очень настойчиво стучал, спустя время, в другую ночь тихо скребся, а в эту ночь ломился в ту дверь, - ответил Михаэль.
И тут Маришка поняла, что змей совершенно прав. Что не стала бы белая богиня пятьдесят лет подле себя держать змея из-за обиды. Если бы уж очень он ее допек, навела бы порчу, чтобы хвост отвалился или цвет поменялся с зеленого на фиолетовый в крапинку. Зачем же зеленого неволить? Знамо зачем! Сторожить гиблое место. Магические существа к всплескам потусторонних веяний чувствительны. Загодя услышат. Сама она, конечно, сильна, но чего будет стоить ее сила, когда тот, кто скребется с изнанки придет на порог ее дома? Ответа на этот вопрос Маришка не знала, но подозревала, что и сама белая богиня не смогла бы ответить на этот вопрос. Могла ли ведьма поступиться человечностью по отношению к одному, чтобы спасти жизни многих? Могла. И глазом бы не моргнула и ухом не повела. У ведьм понятие добра и зла особое.
Все сидели притихшие и хмурые, и боялись первыми проронить хоть слово. Молчал и змей, когда Кассиопея заговорила.
- Знать пришла пора отпустить тебя, Микаэль. Свою главную задачу ты выполнил,- болотная ведьма повела руками и со змея спали невидимые оковы. Только легкая волна воздуха прошла по полу, словно с него упало покрывало. Змей встрепенулся, бросил прощальный взгляд на Маришку, вышел за дверь и был таков.
Как бы неразумно это не показалось всем присутствующим, но от происходящего на Маришку напал приступ неудержимого смеха. Стоило ей только сопоставить, как местные жители развлекались, смущая не привыкших гостей видами разных неприкрытых частей тела, плескались в пруду и играли на волшебных инструментах, а в это время у них носом под болотной тиной за тяжелой дверью просыпались твари изнанки!
- Хватит! – Прикрикнула вдруг Кассиопея на бедную ведьму, что от смеха стала заходиться икотой.
- Я не специально, - призналась Маришка.
- Знаю, дитя. В непростой час ты пришла ко мне, да пришла не случайно. Думалось мне, что будет у нас ещё время, только вижу теперь, что его почти нет. Мне нужно о многом с тобой поговорить, многое поведать. Знаю, что пришла ты за помощью, но сначала придется тебе нам помочь, - сказала Кассиопея, а Маришка от неожиданности перестала икать.
- Как я могу вам помочь, я же и в силу не вошла, - засомневалась ведьмочка.
- Это не тот разговор, что во время застолья держат, - сказала Кассиопея и все, кто сидел за столом, тихонечко встали и бочком-бочком по одному вышли из дому. Последним шел леший, он и притворил за собой дверь с той стороны.
- Вся твоя сила нам и не нужна, - продолжила Кассиопея, когда звуки шагов, доносившиеся из окна затихли вдали - Только способность во снах ходить по изнанке.
- Так я не…, - и тут Маришка осеклась, поняв, к чему клонит хозяйка дома. Ведьмочка сидела опьяневшая от осознания. Ей достался редкий дар. Великий и ужасный дар сноходца.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ