Слова-дублеты в русском языке — это чаще всего заимствования из разных языков, обозначающие один и тот же предмет или понятие.
Именно такая история произошла когда-то со словами «матрас» и «матрац».
Вариант «матрац» появился первым, предположительно в петровскую эпоху. Как известно, царь любил заграничные «штучки». Вот и мягкие удобные тюфяки для отдыха и сна, дарованные государю, стали называть на иностранный манер, взяв за основу немецкое слово matratze.
А на чем же спали в допетровскую эпоху? Неужели наши предки не догадались упаковать грубую солому, щекочущее сено и разлетающиеся перья хотя бы в грубую ткань?
Догадались, конечно. Причем укладывали различные наполнители ровно и аккуратно, чтобы спать было комфортно. Правда, использовали для обивки прообразов современных матрасов чаще всего действительно грубую ткань — мешковину (грубый холст из выческов конопли или льна), в лучшем случае — холстину (толстое полотно).
На обивку для тюфяков брали строго мешковину, а наполнители могли быть любыми, но обычно тоже не самыми «мягкими»: от соломы до старых тряпок. Тюфяки, набитые соломой, называли соломенниками, сеном или мхом — сенниками.
Для обивки перин брали толстое полотно, которое предохраняло бы спящего от остьев вылезавших перьев. Дополнительно на перину могли натягивать еще одну холстину, натертую изнутри воском — прообраз современных наматрасников.
Чем же отличались матрасы, подаренные Петру, от обычных тюфяков и перин? Тем, что они были набиты конским волосом пополам с морскими водорослями. Матрасы с таким наполнителем могли быть разными по упругости, что зависело от длины и жесткости использованных волос. К тому же они не плесневели и не тяжелели со временем, да и перетягивать обивку можно было неоднократно.
Итак, при Петре I в русский лексикон вошло слово немецкое слово matratze — «матрац». В других же европейских языках то же слово с тем же значением писалось и произносилось с более «мягким» конечным согласным С: английский — mattress; французский — materas; итальянский — materasso. Скорее всего, «матрас» был заимствован из французского языка, и вот почему.
Увлечение итальянским языком и итальянской модой в Россию пришло вместе с итальянской оперой в середине XVIII века, но было весьма ограниченным: опера — удовольствие не из дешевых, его могли себе позволить только при императорском дворе и при дворах богатейших аристократов.
А мода на всё французское появилась в высшем свете еще при Петре, но своего расцвета достигла при Екатерине II, когда французское влияние достигло даже самых отдаленных уголков России. Тогда же в обиход в светских кругах вошло и полупрезрительное словечко «галломан» — тоже из заимствованных корней (от «галлов» как исторического имени французов + «-мания»), но употребляемое исключительно в адрес не-французов, пытающихся французам во всём подражать.
Это могли быть и богатые аристократы, и чиновники любого ранга, и зажиточные мещане, и даже получившие или купившие вольную вчерашние крестьяне. Самым пышным цветом расцвела галломания «сверху донизу» после заграничных походов 1813 — 1814 гг., когда из Франции вернулись русские солдаты.
Так слово «матрац» и получило своего конкурента — «матрас». Его было удобнее произносить, к тому же с конечным согласным С слово было куда проще изменять и склонять. Например:
«Я Анфисушке велела положить ему твой походный матрасик и новые подушки; я бы и наш пуховик ему дала, да он, помнится, не любит мягко спать». (И. С. Тургенев).
Что касается современных норм русского языка, то правильными можно считать и тот, и другой вариант. Разве что «матрац» объективно считается уже устаревшим и почти вышедшим из обихода. Галломаны могут праздновать победу. 🙂😉