Выхожу из автобуса, уже темнеет. Ко мне наперерез решительно идет парень - помятой наружности, худой. Я останавливаюсь.
- Вы Юля? – спрашивает он.
Я отвечаю:
- Нет, - и ухожу. Надеюсь, он не будет меня преследовать.
Отдалившись на десяток шагов, слышу вслед:
- Я не обознался!
Видно, что он пьет. Эти характерные для алкоголиков воспаленные глаза – опухшие и узкие, неряшливая одежда. Его зовут Максим, и узнала я его сразу, он почти не изменился.
Помню, как 11-летним мальчиком он окликнул меня в центре города. Стоял в группе беспризорных с виду подростков с сомнительными жизненными целями. Окликнул и побежал ко мне, на ходу оглядываясь и крича своим друзьям:
- Это Юля! – и еще зачем-то: - ей 20 лет!
Хотя мне было больше. Что он хотел сказать этим уточнением про возраст? Что круто знаться со взрослой тетей? Или, наоборот, стеснялся и оправдывался?
Мы пошли вместе, он спросил, куда я иду. Я ответила. Он сообщил свое новое место жительства, я сказала: "Понятно". Еще что-то рассказывал неумело, похоже было на то, как пацан забалтывает девчонку. Я чувствовала себя странно.
Когда мне было 17 лет, в наш подъезд въехали новые жильцы: женщина побитого жизнью вида и ее сын-школьник, дерзкий, скуластый. И такой подвижный, будто у него внутри моторчик. Мы с подружками сидели во дворе за столиком, а он выходил вперед и показывал нам разные акробатические трюки, да с такой быстротой, что я видела только его мелькающие в воздухе руки и ноги. Он был кошкой и змеей одновременно. Нечеловечески ловкий, живой. Закрутится, как волчок, потом прыжок, кувырок через себя, сальто, кульбит – у меня в глазах рябило, при этом не забывал хохотать и что-то выкрикивать.
Максим выступал перед нами каждый день. А когда не показывал трюки, кружил поблизости, был в поле зрения. Вечером мама звала его домой, он отвечал ей что-то грубое и оставался до тех пор, пока все не расходились. Не помню, чтобы у него были друзья.
Мы сталкивались на лестнице: мать и сын спускались со второго этажа, когда я выходила из квартиры. Мальчик смотрел на меня. Что бы вы чувствовали, если бы семилетний ребенок поедал вас взглядом? Они прожили в нашем подъезде около года, а потом куда-то делись.
Я еще не знала, что соседи съезжают. Сидела поздно вечером с девочками, - помню, мы договорились куда-то идти. Все пошли домой переодеваться, а я осталась во дворе – у меня была одежда на все случаи жизни: юбка и блузка. Чем не вечерний наряд? Не понимаю, какой смысл переодеваться по сто раз на дню.
Максим подошел к столику. Он был рядом всегда, но еще никогда – наедине. Мы до этого не разговаривали, только изредка он кричал мне что-то (на его взгляд) смешное. Он сел напротив. Ночь, звезды, луна. И маленький мальчик, у которого ножки до земли не достают.
- Почему ты осталась? – спрашивает.
Я объяснила ему про переодевание.
- Куда вы собираетесь?
- Гулять.
- У тебя есть жених?
- Нет.
Он сидел, молчал, смотрел мне в глаза.
- Юля, не ходи гулять. Я вырасту и женюсь на тебе.