Вода была по-осеннему темной и совсем не приветливой. Она медленно следовала к океану. Габриэлю нравилось смотреть на воду. Он словно бы погружался в гипнотический транс. Тело расслаблялось, а мысли становились такими же спокойными, как водная гладь. Казалось, они тоже уносились куда-то прочь, туда, где находится безбрежный океан сознания.
Габриэль мог часами смотреть на воду или на огонь. Магия огня была совершенно иной. Огонь сам проникал в сознание Габриэля, выжигая все лишнее и наносное. Однажды Габриэль видел, как Джеймс чистил очень древнюю асбестовую салфетку. Он бросил ее в огонь, и пламя вернуло ткани природную белизну.
– Твой разум должен быть таким же чистым и белым, как эта салфетка. Подобно асбесту он очищается пламенем регулярного созерцания. Помни это, и никогда не забывай.
Несколько дней Габриэль гостил у Грегора Мак-Найла, которого вполне мог назвать своим другом. У Мак-Найла была ферма, которую он арендовал недалеко от Эдинбурга. Пару раз Габриэль помогал ему уладить некоторые дела, пару раз Мак-Найл выручал Габриэля. Был Мак-Найл высоким, крепким человеком лет сорока с огненно-рыжими кучерявыми волосами и веселым задором в глазах. Габриэлю он сразу понравился, а вот Мак-Найл присматривался к Габриэлю достаточно долго: положение секретаря Филина не вызывало доверия.
– Что ты делаешь у этого человека? – спросил как-то раз Мак-Найл за кружкой пива.
– Я понимаю твой вопрос. Поверь, обстоятельства иногда играют с нами весьма злые шутки. К тому же теперь я вряд ли смогу спокойно уйти от Филина. Я слишком много знаю, чтобы он позволил мне жить.
– Обстоятельства... Если бы не чертова нужда, я бы тоже никогда не связался бы с этим монстром.
– Поверь мне, среди так называемых приличных людей полно негодяев, по сравнению с которыми Филин просто ангел.
– Ты, черт возьми, прав!
– Тогда давай выпьем и сменим тему. В мире достаточно приятных вещей, чтобы было о чем поговорить.
Проходя по дороге домой мимо реки, Габриэль почувствовал непреодолимое желание остановиться. Это было странное чувство, как будто само провидение всеми силами пыталось заставить его свернуть сюда. Немного подумав, Габриэль решил прислушаться к внутреннему голосу. Минут через десять он набрел на несколько рыбацких лодок. Некоторые из них были вытащены на берег, а одна, довольно-таки большая, оказалась перевернута вверх дном. Метрах в двадцати от берега начинался лес. Было совершенно непонятно, что эти лодки могли делать здесь, вдалеке от человеческого жилья.
Габриэль вдруг понял, что останется ночевать здесь. Он закутался потеплее в плащ и сел на край лодки.
Лишенный возможности видеть свою возлюбленную (разлука была одним из испытаний), Габриэль, чтобы хоть как-то отвлечься от разрывающей его сердце тоски, полностью отдался работе. Он с удовольствием хватался даже за те дела, которые в другой раз перепоручил бы кому-нибудь другому. В свободные часы он просто слонялся по городу, выбирая самые трудные для пешей прогулки маршруты: физическая усталость помогала избавиться от тягостных дум. Настоящим кошмаром для него были часы, которые он проводил дома наедине с собой.
Поручение встретиться с Мак-Найлом обрадовало Габриэля. Ему нравился этот веселый, трудолюбивый человек, чей острый ум и хорошее образование, которое Мак-Найл получил сам, читая книги долгими зимними вечерами в гостиной возле камина, превращали любой разговор с ним в увлекательное занятие. Даже о делах он говорил так, как не всякий поэт может сказать о любви.
Ближе к ночи начался дождь. Габриэль сделал большой глоток прекрасного подаренного Мак-Найлом виски, после чего забрался под перевернутую лодку.
Его разбудили голоса и звук шагов. Полная опасности жизнь выработала у него ту особую чуткость, что встречается у охотников и дикарей. Габриэль осторожно выглянул из-под лодки.
Гостей было трое: мужчина и две женщины.
– Прошу вас сюда, сударыня, – сказал мужчина, помогая своей спутнице сесть на одну из лодок, – к сожалению, здесь все мокрое, так что вряд ли мы сможем рассчитывать на костер.
– Оставьте, Ральф, – ответила дама; ее голос показался Габриэлю знакомым, – к тому же огонь может привлечь внимание.
– Возможно, не все так плохо, сударыня, одна из лодок перевернута, и под ней может оказаться немного сухой травы или даже дров. В крайнем случае, там можно будет укрыться от дождя.
Речь шла о лодке, под которой прятался Габриэль. Вряд ли этот Ральф был опасен, но на всякий случай Габриэль достал свой любимый маленький пистолет: с оружием в руках значительно легче вести себя, как подобает джентльмену.
– Спокойно, дружище, – сказал Габриэль, когда Ральф заглянул под лодку.
Не ожидавший такого поворота событий, Ральф буквально отпрыгнул от лодки и выхватил шпагу.
– Вылезай сейчас же, или я заколю тебя как свинью!
– Забудь об этом. Я продырявлю тебя из пистолета задолго до того, как ты сможешь ко мне приблизиться.
– Кто там, Ральф? – услышали они слабый женский голос.
– Мальчишка. Кажется, он вооружен.
– Чего он хочет?
– Спокойно выбраться из-под лодки. Я человек мирный, и не хочу, чтобы меня проткнули шпагой исключительно из любви к искусству, – прокричал из-под лодки Габриэль.
– Мы тоже не разбойники, – ответил Ральф.
– В таком случае, давайте считать недоразумение исчерпанным. Вы прячете шпагу, я убираю пистолет и спокойно выбираюсь. Идет?
– Я не ожидал, что здесь кто-то будет, – примирительно сказал Ральф, убирая шпагу.
– Поэтому я и приготовился защищаться, – ответил Габриэль, выбираясь из-под лодки.
– Простите, что потревожили ваш сон, – устало сказала дама.
– Госпожа заболела, – вступила в разговор другая женщина, служанка, – и мы решили, что здесь, под лодками...
– Хороший выбор, – согласился Габриэль. – По крайней мере, там нет ветра и сухо. К тому же у меня достаточно теплый походный плащ, он вполне может послужить даме постелью. Ничего лучшего мы все равно не найдем. Да и не думаю, что вы захотите искать.
– А как же вы? – спросила дама.
– У меня есть хороший виски, и если Ральф поделится своим плащом...
– С удовольствием, мой друг.
– Простите, сударыня, мое любопытство, но ваш голос мне показался знакомым.
– Вряд ли мы раньше встречались...
– Что ж, в таком случае, не буду настаивать.
– Я – герцогиня Корнуэльская, – доверилась Габриэлю дама. – Бывшая, – добавила она с легкой грустью.
– Я же говорил... Вы пару раз останавливались в доме моих родителей. Я вас запомнил потому, что вы все время привозили мне редкие в наших краях сладости.
– Так мы знакомы?
– Я Габриэль Мак-Роз.
– Мак-Роз? – удивился Ральф. – Но ведь Мак-Розы погибли.
– Вас, судя по разговорам, тоже давно уже нет в живых. Но что вы делаете в этих местах?
– Мы приехали за правосудием, но, к сожалению, герцог и правосудие означают одно и то же. Поэтому у Фемиды всегда закрыты глаза. На все.
– Поэтому нам и приходится пробираться в город как разбойникам или диким зверям, – добавил Ральф.
– Вы отстали от жизни. Сейчас разбойники ездят в самых дорогих каретах и живут в самых лучших домах. Кстати, если вы не знаете, где остановиться, я могу отрекомендовать вас своим друзьям. Они очень хорошие люди. И не из любопытных, – предложил Габриэль.
– Вы посланы нам провидением!
– К тому же герцогиня больна, – озабоченно сказала служанка.
– В таком случае, утром мы отправимся прямо туда. А сейчас, герцогиня, вам лучше выпить немного виски и попытаться поспать.
Пригубив виски, женщины отправились спать под лодку. Мужчины, закутавшись в плащ Ральфа, устроились на берегу. К утру бутылка была пуста.
При свете солнца Габриэль смог рассмотреть своих новых друзей. Крепкий и жилистый, с жесткими чертами лица, Ральф выглядел типичным шотландцем. Одет он был достаточно просто и практично, несмотря на то, что фактически каждый считающий себя джентльменом человек тратил в те времена на одежду значительную часть своего состояния. Возможно, Ральф был беден, либо скуп, но на скупца он совсем не был похож. Говорил он просто, свободно и интересно. Ральф довольно непринужденно пользовался шотландскими оборотами, отчего его речь делалась только более колоритной. В своих суждениях он был осторожен и проницателен. Охотно рассказывая, казалось бы, обо всем, он говорил так, чтобы не сказать ничего лишнего. И, следовало отметить, это у него получалось замечательно.
Потрясения и болезнь не могли не оставить следа на облике герцогини: несмотря на природную красоту, выглядела она, мягко говоря, неважно. Болезнь делала ее лицо слишком белым, и на этом белом фоне неестественно выделялся болезненный румянец. Глаза ее были полны усталой грусти, веки припухли. Вокруг красных и слегка воспаленных глаз виднелись морщины, но герцогиня крепилась, старалась быть веселой и держала себя в руках.
Служанку, полноватую пожилую женщину, звали Мартой. Ее черные волосы начали седеть, но, несмотря на усталость, она выглядела вполне жизнелюбивой. Одеты женщины были в достаточно скромные дорожные костюмы явно с чужого плеча – видно, в последнее время им действительно пришлось туго.
По дороге к Мак-Найлу герцогиня рассказала Габриэлю, что в Эдинбург они прибыли хлопотать по делам сына Артура, который находится в надежном месте у верных людей. Она хочет восстановить его в правах, и для этого наняла одного ловкого стряпчего, взявшегося за дело, поверив в ее обещания отблагодарить несколько позже. Габриэль пообещал оказать посильную помощь. Он знал этого стряпчего – ловкого юриста по имени Август, зарабатывающего на жизнь прекрасным умением торговать правосудием. У Августа была репутация человека с мертвой хваткой, и если он брался за дело, то доводил его до конца. Несмотря на всю свою продажность, Август оставался честным, порядочным человеком, прекрасно разбирающимся в делах и психологии клиентов: за дело герцога он взялся под честное слово герцогини, даже не потребовав подписать долговые бумаги.
– Ждите меня здесь, – сказал Габриэль своим новым друзьям, когда они вышли на край леса возле дороги, – я ненадолго.
– Не думал, черт возьми, что ты так быстро захочешь со мной встретиться, – удивился Мак-Найл, увидев Габриэля. – Заходи, тебе я всегда рад.
– Извини, я по срочному делу, и мне потребуется твой ответ немедленно.
– Ты еще не задал вопрос.
– Возвращаясь домой, я встретил одних очень хороших людей. Им надо где-то остановиться, подальше от чужих глаз. Извини, но кроме тебя поблизости я никого так хорошо не знаю. Я очень прошу тебя не отказать, но если ты скажешь «нет», я пойму.
– Это твоя личная просьба?
– Да. Это люди из другой жизни. Они никак не связаны с Филином, и ему в первую очередь о них лучше ничего не знать, так что это может быть опасно.
– Хорошо. Я выполню твою просьбу. Если ты так говоришь, это, должно быть, действительно хорошие люди. Зови их, а я пока приготовлю комнаты.
– Спасибо, ты настоящий друг!
– Не стоит. Если хорошие люди не будут друг другу помогать, небеса рухнут на землю.
– Я не буду вас ни о чем расспрашивать, – сказал постояльцам Мак-Найл, – друзья Габриэля – мои друзья. Располагайтесь. Живите столько, сколько нужно.
– Вы не представляете, как я вам благодарна, – ответила ему герцогиня.
Она чудом держалась на ногах – усталость с болезнью отняли последние ее силы.
– Вы пока здесь устраивайтесь, а я привезу доктора. Он очень хороший врач, да и рот лишний раз старается не открывать, – решил Габриэль.
– Возьми мою лошадь, – предложил Мак-Найл, – в таких случаях скорость играет слишком важную роль, чтобы можно было ей пренебрегать.
– Спасибо, друг.
Как Габриэль ни спешил, вернулся он с доктором только на следующий вечер.
Тот долго осматривал герцогиню, после чего сказал:
– Плохо. Простуда перекинулась на легкие. Все дело теперь в ее природной силе, а она сильно ослаблена... Боюсь, прогноз не утешительный.
Впервые Габриэль пожалел, что не знает, как найти Джеймса. Тот бы наверняка вылечил герцогиню.
+++
– Где ты был, черт возьми?! – накинулся Филин на Габриэля, когда тот вернулся в город.
– У Мак-Найла. Вы сами меня туда послали.
– Да, но я не приказывал тебе торчать там целую вечность.
– Он угощал меня своим виски.
– Я тебя жду, а ты там пьянствуешь!
– Старина Мак-Найл человек общительный, но одинокий. Для него приятная беседа за стаканчиком виски намного важней деловой выгоды. Если бы я ушел, это его бы обидело и, как знать, возможно, заставило бы искать нового, менее занятого компаньона.
– Чертов пропойца… – зло прорычал Филин.
– Вот поэтому я и не рискнул покинуть его посреди дегустации нового виски.
Филин понимал, что Габриэль был совершенно прав, но все равно злился на долгое отсутствие юноши. Одна только мысль о том, что он мог попасть живым в руки врагов, заставляла Филина покрываться липким, холодным потом. Габриэль знал это и старался не играть с огнем, правда, это не всегда у него получалось.
Габриэль подходил к своему дому, когда путь ему преградили двое мужчин. Судя по их лицам, это были бывалые парни, умеющие владеть как пером, так и шпагой и пистолетом. На таких людей у Габриэля был наметан глаз.
– Что вам угодно, господа? – спросил он, положив на всякий случай руку на эфес шпаги. Это могли быть как убийцы, подосланные Филином, который вполне мог решить не оставлять на этот раз своего помощника безнаказанным, так и кто угодно еще. Обычно подобные встречи не приводили ни к чему хорошему.
– Успокойтесь ради бога, граф, мы всего лишь должны передать вам письмо, которое, я уверен, вы с нетерпением ждете, – сказал один из них и медленно достал из-за пазухи неподписанный конверт.
Сердце юноши забилось часто-часто. Габриэль выхватил письмо из рук собеседника и поспешно вскрыл конверт, чуть не порвав вместе с ним и письмо: листок бумаги, на котором красивым почерком маркизы было написано:
+++
«Мой милый рыцарь!
Вы прекрасно справились с испытанием разлукой, и сейчас самое время перейти к настоящему экзамену. Джентльмены, передавшие вам письмо, имеют четкие инструкции относительно вас. Делайте все, что они вам скажут. Таков мой приказ».
+++
Габриэль готов был расцеловать незнакомцев, которые вот так, совершенно неожиданно, принесли ему счастье.
– Я к вашим услугам, господа.
– Следуйте за нами, граф.
Чуть поодаль ждал экипаж.
– Граф, – сказал один из мужчин, – мы строго следуем данным инструкциям, поэтому прошу вас с пониманием отнестись к нашим требованиям. Ни одно из них не является нашей прихотью, клянусь вам.
– Мне уже сообщили об этом в письме, поэтому просто говорите, что я должен делать.
– Вам придется отдать нам оружие.
В груди Габриэля появился неприятный холодок. Оставить себя без оружия было непозволительной роскошью. К тому же, узнай Филин, что он сел в карету с двумя незнакомцами, да еще и позволил себя разоружить... Но это был приказ маркизы, его дамы сердца, которой он поклялся безоговорочно повиноваться. Любовь оказалась сильней рассудительности, и Габриэль отдал своим спутникам шпагу и пистолеты.
– Теперь мы должны завязать вам глаза, – сказал все тот же мужчина.
– Я к вашим услугам, сэр.
– И последнее, вы должны сохранять молчание, что бы ни происходило.
В знак согласия Габриэль кивнул.
– Прекрасно, граф. С вами приятно иметь дело.
Всю дорогу Габриэль следил за тем, как сильно бьется его сердце, готовое выскочить из груди. Ему не было никакого дела до того, кто и куда его везет, главное, чтобы там его ждала она. Наконец, карета остановилась.
– Осторожно, граф, позвольте вам помочь.
Его взяли под руки, помогли выйти из кареты и отвели в комнату на втором этаже дома, возле которого остановился экипаж. Там Габриэля уложили на спину на кровать и крепко привязали за руки и за ноги к спинкам кровати.
– Помните, граф, вы должны молчать, что бы ни произошло.
Судя по звуку шагов, они вышли из комнаты. Целую вечность, как показалось Габриэлю, он был предоставлен самому себе. Он уже начал серьезно беспокоиться, когда послышались шаги и шуршание платья.
Женщина (Габриэль хотел, чтобы это была маркиза) подошла к кровати и поднесла к его губам бокал. Габриэль сделал несколько больших глотков. В бокале было вино с незнакомым привкусом. Скорее всего, в вино было что-то подмешано.
Острым, как бритва ножом незнакомка начала медленно разрезать его одежду. Когда на нем не осталось совсем ничего, она принялась медленно его ласкать. Каждое ее прикосновение приносило блаженство. Временами она была нежной, временами кусала или царапала его тело. Невозможно было предугадать ее следующий шаг, но что бы она ни делала, все было прекрасным. Но это не было только ее заслугой. Добавленный в вино восточный эликсир любви начал действовать в полную силу, перенося Габриэля в рай.
Не прекращая ласк, женщина села верхом на Габриэля. Ее движения были медленными. Они накатывали на Габриэля, словно морские волны, превращающиеся в волны экстаза и наслаждения.
Во время наивысшего блаженства Габриэль полностью растворился во вселенной. Он был никем и одновременно всем, как господь бог.
К тому времени, когда он пришел в себя, женщина уже покинула комнату. Во время любовных занятий ни он, ни его загадочная любовница не произнесли ни слова. Он также оставался связанным, а на глазах у него была повязка.
– Пора ехать, граф, – услышал он знакомый мужской голос. Его освободили от веревок, закутали в какой-то плед, после чего вывели из дома и посадили в карету. Повязку с глаз сняли уже возле его дома.
Габриэль так и не узнал, кто подарил ему это блаженство любви.
+++
С каждым днем герцогине становилось хуже. Она мучилась кашлем, и никакие лекарства не приносили облегчения. Несмотря на это, она сохраняла присутствие духа. Не каждый мужчина мог бы похвастаться таким мужеством, какое демонстрировала эта удивительная женщина.
– Подойди поближе, – сказала она Габриэлю во время его очередного визита, – послушайте меня. Я скоро умру…
– Не говорите так, сударыня!
– Не перебивай меня, мне и так трудно говорить. Я умираю… не надо меня разубеждать… я знаю… и я хочу… Я назначаю тебя, Габриэль, опекуном единственного сына и наследника герцога Артура. Никто до поры до времени не должен знать о его существовании... Если вдруг тебе станет трудно... потребуется помощь, отправляйся в герцогский замок. Там найдешь лесничего Мануэля. Он наш хороший друг. Ему можешь рассказать все. Вот, держи, – она сняла с шеи золотой медальон. - Второй такой же у Артура. Однажды либо он, либо кто-то из его друзей тебя найдут. Медальон будет гарантом.
И еще. Я написала письмо. Вместе с ним я передаю тебе необходимые документы. Придет время, и ты сможешь ими воспользоваться.
Вместе с медальоном она протянула ему письмо.
– Прочти его как можно быстрей, а потом уничтожь. Никто другой не должен его увидеть, – распорядилась герцогиня.
+++
«Мой милый Габриэль!
В этом письме я постараюсь объяснить тебе причину тех ужасных событий, в результате которых и Вы, и мы с герцогом Артуром разом лишились всего. Конечно, я могла бы обойтись без пера и бумаги, но думаю, так будет лучше и для меня, и для Вас. Жестокая смерть близких людей не самая приятная тема для разговора, к тому же наедине с бумагой я могу проявлять те чувства, которые постеснялась бы показать в Вашем присутствии.
Но перейду к делу.
Отец моего мужа, герцог Мэлвилл, отдал много сил на борьбу за свободу Шотландии, но дети разделились во взглядах. Ричард разделял взгляды отца, а Оскар стал поддерживать англичан. Чтобы не потерять все, Мэлвилл перевел большую часть своего состояния в драгоценные камни, которые спрятал в надежном месте. Но сокровища – это еще не все. Среди них хранится очень ценный магический амулет, творение рук одного из древних пророков. Мэлвилл потратил большую часть жизни на то, чтобы найти эту святыню. Он говорил, что она может творить чудеса. Себя он называл хранителем, который должен передать святыню тому, для кого она предназначалась. Свою роль хранителя он завещал моему мужу Ричарду. Эти сокровища и послужили причиной убийства. К счастью Оскар не знает, где спрятано достояние корнуэльского рода!
Я постоянно замечала, как Оскар завидует Ричарду, его герцогству, его положению, его красивой жене. Сколько раз я уговаривала Ричарда быть с ним осторожней!
Когда же Оскар узнал, что у нас родится сын, прямой наследник, он окончательно потерял голову. Он организовал убийство мужа. Нам с Артуром чудом удалось спастись. Умирая, я хочу открыть место, где спрятаны сокровища. Они находятся в фамильном склепе в седьмом гробу слева. Пусть они достанутся Артуру, когда он будет для этого достаточно благоразумным.
Святыню же должен получить тот, ради кого ее хранил герцог Мэлвилл.»
+++
Вечером герцогиня умерла. До самого утра Ральф плакал навзрыд над телом герцогини, а служанка тихо, и от этого еще более тоскливо скулила рядом, так что и сам Габриэль еле сдерживал слезы.
На рассвете Герцогиню похоронили на местном кладбище...
+++
«Милый друг, приезжайте немедленно. Это вопрос жизни и смерти», – говорилось в письме маркизы.
Габриэль чертыхнулся. Он еще не совсем пришел в себя после смерти герцогини, успевшей, несмотря на столь короткое знакомство, стать для него по-настоящему близким человеком. Возможно, она напомнила Габриэлю мать, которую он так рано потерял. И вот теперь эта записка от маркизы. Как назло принесший письмо курьер не стал дожидаться ответа, иначе можно было хоть что-то узнать у него.
А отношения Габриэля с маркизой набирали силу с каждым днем. Пылающий страстью юноша готов был круглые сутки находиться подле предмета своей любви, но Элеонора, знающая разочарование пресыщения, не позволяла слишком часто бывать у себя, да и работа отнимала у юноши изрядное количество времени, так что маркизе редко приходилось сдерживать своего пылкого любовника.
Маркиза встретила любовника с выражением крайнего отчаяния на лице.
– Что случилось, сударыня? – взволнованно спросил Габриэль.
– Произошло самое ужасное, – она произнесла это голосом умирающей.
– Я могу вам помочь?!
– Вы моя последняя надежда.
– Клянусь сделать все, что в моих силах!
– Спасите меня от скуки!
Габриэль не поверил своим ушам: он ожидал услышать все, что угодно, но только не это.
– Вы не представляете, как вы меня напугали, – сказал он, переводя дыхание. Его обожание было настолько сильным, что он не чувствовал раздражения от капризов любимой женщины. – Я уж было решил, что с вами случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Что может быть более из ряда вон выходящим, чем смерть от скуки! Мне скучно. Я задыхаюсь в стенах этого дома, и если я не глотну свежего воздуха... Я хочу чего-нибудь необычного... Придумала! – оживилась она. – Я переоденусь в мужскую одежду, и мы отправимся в одно из тех мест, куда не смеют ходить истинные леди и джентльмены. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Разумеется, дорогая Элеонора.
– И не вздумайте говорить, что вам что-то не нравится в моем предложении.
– Я к вашим услугам, сударыня.
– Отлично, часов в десять я отправлю гостей. Незадолго до этого времени, по моему сигналу... я чихну, вы проститесь со всеми, но вместо того, чтобы покинуть дом, проберетесь на второй этаж и спрячетесь в моей спальне. Дверь будет открыта. Потом, когда слуги лягут спать, мы с вами отправимся на тайную ночную прогулку. Вам нравится мое предложение?
– Оно прекрасно, сударыня!
Вечером в салоне маркизы в центре внимания был один из тех героев-путешественников, которые рискуют своими, да и чужими жизнями исключительно из чрезмерно развитого чувства тщеславия. Габриэлю было откровенно скучно слушать его истории о преодолении гор, морей и пустынь, но деваться было некуда, и он стоически ждал наступления ночи.
Примерно в половине десятого маркиза чихнула. Подождав на всякий случай минут пять, чтобы никто не увидел в этом чихании тайного знака, Габриэль попрощался с гостями.
– Уже уходите, граф? – совершенно искренне удивилась маркиза – она была прекрасной актрисой.
– К сожалению, я должен вас покинуть: завтра меня ждет трудный день.
Ему легко удалось незаметно пробраться в спальню маркизы, а в начале одиннадцатого маркизе вдруг стало нехорошо. Она отказалась от доктора, решив, что лучшим лекарством для нее станет сон.
– Как вам мой гость? – спросила Габриэля маркиза, добравшись, наконец, до спальни.
– Должно быть, страшный человек, если один только ужас от пребывания в покое рядом с собой заставляет его бежать сломя голову в буквальном смысле на край света.
– Вы не знаете ужаса скуки, мой мальчик!
– Мне хватает других ужасов, Элеонора.
– Да? И что же вы делаете, когда совершенно нечем заняться?
– Со мной это бывает настолько редко, что каждая свободная минута приносит неописуемое наслаждение.
– Вы счастливец! Помогите мне одеться.
Костюм был великолепен. Кроме походной одежды в него входили парик и накладные усы с бородой. Никто из знакомых не узнал бы маркизу в этом наряде.
Тем временем к дому маркизы подъехал экипаж, откуда вышел красивый мужчина в военной форме. Он несколько раз позвонил в дверь.
– Кто бы это мог быть? – удивилась маркиза.
Она приоткрыла дверь, чтобы лучше было слышно.
Послышались голоса.
– Это мой муж! Мне конец! – воскликнула маркиза. Несмотря на всю свою любовь к авантюрам, она ни разу еще не попадала в подобную ситуацию.
Габриэль бросился к окну.
– Стойте! Вас заметят слуги!
Решение пришло мгновенно. Спальня маркизы соседствовала с туалетной комнатой с одной стороны и библиотекой с другой.
– Ключ от библиотеки, – потребовал он.
– Она всегда открыта, а ключ торчит с внутренней стороны в двери.
Удостоверившись, что в коридоре еще никого нет, Габриэль быстро прошмыгнул в библиотеку. Он запер дверь, встал за ней и прислушался.
Через несколько секунд маркиз стучал в двери жены.
– Почему ты заперла дверь, дорогая? – громко, чтобы было хорошо слышно через закрытую дверь, спросил маркиз.
– Мне стало страшно одной.
– Как ты себя чувствуешь? Говорят, тебе стало нехорошо.
– Уже все нормально.
– Тогда, может, ты соизволишь открыть эту чертову дверь?
– Конечно, милый, но почему ты ругаешься?
– Я соскучился по своей пантере.
– Подожди секунду... Или нет, у меня для тебя сюрприз. Я выйду через пару минут.
– Тогда я, пожалуй, выкурю трубку. Где моя любимая трубка, Джон? – спросил он у вертевшегося рядом слуги.
– Вы оставили ее в библиотеке, сэр.
«Дьявол!» – выругался про себя Габриэль.
– Так принеси ее! Вечно все надо разжевывать.
Джон несколько раз толкнул дверь.
– Там заперто, сэр.
– Ну, так отопри.
– Не могу, сэр. Ключ торчит изнутри в замочной скважине.
– Что ты несешь?
– Там кто-то заперся изнутри, сэр.
– Что?!
– Кто бы там ни был, немедленно открывайте и выходите, черт побери! Иначе я выломаю дверь, и тогда я за себя не ручаюсь! – закричал маркиз, стуча кулаками в дверь библиотеки. – Где мои пистолеты!
Больше медлить было нельзя. Габриэль бросился к окну. На его счастье, решетки на окнах отсутствовали, а вся стена дома с той стороны была увита плющом. Габриэль схватил стул и высадил им стекло. Затем, чтобы не пораниться об острые осколки, он сорвал занавеску и, скомкав, бросил ее на подоконник, после чего, используя плющ как лестницу, быстро спустился вниз и сломя голову побежал прочь.
Тем временем слуги маркиза выломали дверь и ворвались в библиотеку.
– Не дайте ему уйти! – рявкнул маркиз и выстрелил в Габриэля, почти не целясь.
В библиотеку вбежала маркиза. Она была все в том же мужском костюме, но босиком и без парика, усов и бороды.
– Что случилось? Почему стреляли? – испуганно спросила она.
– В библиотеке прятался вор. Я проводил его салютом.
– Ты ранил его?
– Вора ноги кормят. Позволь спросить, что у тебя за наряд?
– Это мой сюрприз.
– Действительно, сюрприз.
– Послезавтра мы идем на костюмированный бал, а это мой костюм разбойника.
– Но почему ты вдруг начала запираться?
– Дорогой, после того, что сегодня в нашем доме был вор, любящий муж должен был спросить, отчего я раньше спала с открытой дверью.
– Ты как всегда права, любимая…
– И он вам поверил? – спросил Габриэль при следующей встрече.
– Он предпочитает мне верить.
– Ценное качество.
– Доверие – это краеугольный камень семейной жизни. Оно приносит гармонию и покой. Сомнения портят здоровье и отравляют жизнь. К тому же они провоцируют измены. Так говорит маркиз, и знаете, я его понимаю.
Будет ли продолжение – зависит от вашей активности!