В 2020 году Москва торжественно отмечает свое... 873-летие? Словом, скоро будет девять веков... Что так мало? Давайте разберемся...
Дата сия основана на первом летописном упоминании о Москве. Однако возраст нашей столицы без сомнения гораздо более почтенный.
К примеру, археологами доказано, что на территории Москвы люди жили со II тысячелетия до н.э. (а есть мнение, что и ранее). Раскопано также сильно укрепленное Дьяковское городище, в коем люди жили по крайней мере с VII века до н.э., находили в Москве и монеты всех времён, начиная с кладов парфянских (2 в. до н.э.) и римских монет (3 в.н.э.). И, между прочим, многие города отсчёт своей истории начинают не с известий в летописях, а именно с дат на монетах, найденных на их территории (например, та же Казань).
А ныне, с обретением "Велесовой книги", возраст нашей столицы даже по письменным источникам должен отсчитываться не с 1147, а... с 597 года н.э. То есть ныне мы вполне можем праздновать и 1423-летие нашей столицы...
А что же было девять столетий назад?
Весна 1147 года. Князь Юрий Долгорукий, сын Владимира Мономаха, глава старшей линии Мономашичей, однако волею судеб правивший не в стольном граде Киеве, а в окраинных Ростово-Суздальских землях, написал северскому князю Святославу Ольговичу, бывшему в то время в Смоленске: “Приди ко мне, брате, в Москов”, – сии слова, дошедшие до нас благодаря “Ипатьевской летописи”, ныне почитаются первым летописным упоминанием о Москве.
Что же тогда произошло? Для чего Юрий Долгорукий звал Святослава в Москву? Неспокойно было на Руси. Киевская держава распадалась на удельные княжества. Дело дошло до того, что самого киевского князя Вячеслава выгнал с престола усилившийся черниговский князь Всеволод Ольгович, захвативший Киев с помощью половцев. Как утверждает летопись, тогда “придоша Ольговичи с половци... и села пожгоша... и много полон взяша...”
Не любили киевляне Всеволода, как и всех Ольговичей, ставленников половецких ханов. Но поневоле терпели их целых семь лет. В 1146 году Всеволод умер и взошёл на престол его брат Игорь. Однако удержался он на троне всего 13 дней, ибо киевляне восстали и перешли на сторону внука Мономаха Изяслава Мстиславовича. В тот же год глава клана Ольговичей – Святослав задумал вернуть трон. Он заключил союз с половцами хана Саимчюгоя и иными “зело зли сущими”...
В такой обстановке и призвал Юрий Долгорукий на переговоры в Москву Святослава Ольговича, надо полагать, вместе с половецкими ханами.
И вот 4 апреля 1147 года, в пятницу, Юрий Долгорукий и Святослав Ольгович встретились в Москве. На другой день после приезда гостей состоялась обильная трапеза, по выражению летописи “обед силён”. Нелишне будет отметить, что и сам Юрий Долорукий и Святослав Ольгович знали толк в яствах. Летопись так описывает Юрия Долгорукого “сей великий князь был роста немалого, толстый, лицем белый, глаза не вельми великии, нос долгий и накривлённый, брада малая, великий любитель жен, сладких пищ и пития...” (“Летопись Изяслава Мстиславовича”). Из сего описания можно заключить, что образ Юрия Долгорукого, известный нам по знаменитому памятнику, сильно идеализирован.
Да и о самом Святославе в летописи сказано, что тот “бе тяжек телом” (когда ему пришлось бежать от берендеев он “трудилъся бежа”, а потом остановился, так как “не може ехати”). Итак в Москве собрались тогда два князя, весьма любящих поесть. Весьма вероятно, что сюда же приехали не менее охочие до яств половецкие ханы, такие как Саимчугой, Осулковичи, Токсобичи и Кулебичи, с коими князья затем выступали в совместных походах.
Сии князья и ханы в тогда уже хлебосольной Москве попировали, обменялись богатыми дарами и договорились о союзе.
Нас же прежде всего интересует вопрос: когда в это смутное время Юрий Долгорукий основал Москву? Сразу же бросается в глаза, что к 1147 году Москва уже существовала, в ней уже можно было устроить “обед силён”, принять многих гостей. Но может быть, все же она была основана самим Юрием Долгоруким, только несколько ранее?
Вот тут-то и начинается путаница. Летопись утверждает, что основал Москву Юрий Долгорукий не ранее, а позднее, а именно (согласно рукописи 92 Государственного Исторического Музея) в 1158 году. Будто бы Юрий Долгорукий приехал тогда к Москве-реке, убил боярина Кучку, который отнёсся к нему непочтительно. Жену Кучки сделал своей полюбовницей, либо “любимой женой” по местному обычаю (и она им “наиболее владела”, была любима более княгини), дочь Кучки выдал за сына своего Андрея. А потом “взыде на гору и обозрев с нее семо и овамо по обе стороны Москвы-реки и за Неглинною, и возлюби села оные и повелевает на месте том вскоре соделать мал древен град...”
Значит, Юрий Долгорукий основал город в 1158 году на месте неких сёл боярина Кучки? Но зачем же он и сам взял жену его, а дочь выдал за сына? Ведь так делают обычно с женами и дочерьми владык покорённых стран, дабы утвердить новую власть и при этом опереться на бывшую прежде ... Ясно по крайнем мере, что эти женщины имели немалое влияние, а возможно и принадлежали к древнему царскому роду (судя по всему, булгарскому, если верить Булгарской летописи).
Ещё более запутывает дело то, что в 1158 году, когда якобы Юрий Долгорукий всё это свершал, он уже был давно в могиле. Здесь явная ошибка летописца. И не одна! Ибо в строках об основании Москвы цитируется легенда об основании города... только не Юрием Долгоруким, а первым князем Московским – патриархом Мосохом.
(Хотя, есть и легенды об основании Москвы иными легендарными и историческими лицами... Но об этом – потом.)
Легенды о основателе Москвы – Мосохе Иафетовиче
В XVII-ом веке на Руси было очень популярно предание о том, что Москву основал после Всемирного Потопа патриарх Мосох, внук Ноя, младший сын Иафета.
Вот как говорится о сём в “Описании...” инока Тимофея Рвовского:
“И созда же тогда Мосох Князь и градец себе малый на предвысоцъей горе той, над юстии Явузы ръки, на мсте оном первоприбытном своемъ, имено Московском, идеже и днесь стоит на горе оной церковь каменная святого и великаго меченика Никиты”. Сей Мосох, “господарь всем нам” по словам летописца, был “муж крепкорукий и вытяганец лукосильный”, и прибыл он с Араратской горы от отца своего Иафета.
Позднее это предание стали воспринимать, как исторический анекдот, потому образ легендарного Мосоха Иафетовича был вытеснен образом вполне реального князя Юрия Долгорукого. Сия легенда была надолго предана забвению, и только Н.Я. Марр в начале прошлого века назвал её “здоровым племенным преданием”, сочтя её подтверждением своей “яфетической теории”. Но о его мнении и его теории вскоре забыли.
Не думаю, что теорию Марра следует принимать полностью, однако следует ли отрицать возможность того, что сия библейская легенда, изложенная русским летописцем, содержит также и отзвуки действительно бывших событий?
Во-первых, роду библейского патриарха Иафета (и сына его Гомера) соответствует род славянского патриарха Имира, или Богумира (по “Велесовой книге”), прародителя славян-киммерийцев. Да и сами имена прародителей, в том числе имя Мосоха (библ. Мешеха), из первых глав Библии древними евреями были взяты из книг филистимлян-пеласгов, родственников славян. Так что имя Мосоха – разновидность древнего праславянского имени патриарха.
Само имя “Мосох” (летописный вариант Мосх) в Библии передается как Мешех. То есть русский летописец дает особую славянскую форму имени патриарха. И так разрешает многие вопросы, ибо имя это явно индоевропейское. Сие слово принадлежит к целому “кусту” слов, корень коих “мосх”–”моск” суть способ произношения слова “мозг” со значением “мудрость”. Сие имя могли принимать как священное вожди и князи, которые вставали во главе племенных союзов и почитались мудрейшими.
В честь сего патриарха и был назван упоминаемый в "Велесовой книге" князь Моска Святоярич, который и был подлинным основателем Москвы и жил в VI-ом веке н.э.
Основатель Москвы – Моска Святоярич
Всякая легенда возникает не случайно, и очень часто в легендах оказывается множество временных слоев. Это относится и к преданию о патриархе Мосохе.
Прототипом сего патриарха оказывается известный по многим историческим источникам князь Моск Святоярич. Именно ему “Велесова книга” приписывает основание городов в земле вятичей: “И вот начнем вспоминать Моска, который славян объединил и о единстве земли заботился. И он разум имел, и о нас радел. А после мы пошли каждый своим путём: одни остались где были, а другие роды потекли на Север. И были это суть вятичи и радимичи”. (Лют II, 6:1).
В “Велесовой книге” также рассказано, что в земли вятичей Моска со своими родами пришёл после войны с волохами-ромеями из Дунайского царства, точнее из земель древней Волыни. А ещё ранее – с Кавказа (когда-то волыняне жили также и на берегах Хвалынского моря, т.е. на Каспии).
В “Велесовой книге” описан случай, послуживший причиной исхода родов Моска из Волыни. Этот случай позволяет дать точную дату исхода, а значит и дату основания Москвы, ибо точно такой же случай описан (и главное – датирован) в византийских источниках: у историков Феофилакта Симокатты и Феофана Исповедника).
Итак, 596/7 год н.э.. Византийский (то же что ромейский) стратиг Александр перешёл через Дунай и вторгся во владения славян, в княжество Моска (у византийских историков его имя: Мусокий). Но одолеть Александр смог только с помощью предателя, который подсказал, что славяне оплакивают погибшего брата вождя Ардагаста (в “Велесовой книге” Радогоста Святоярича из рода борусских князей Святояров). Ночью ромеи ворвались в стан Моска, и “сделали толпы славян добычей меча и опустошили их владения”.
Наутро, протрезвев, славяне собрали силы и отплатили ромеям сполна. Но на следующий 597/8 год византийцы вновь пошли на славян. И тогда род Моска (Мусокия) был вынужден переселиться на cевер.
На север, согласно дощечкам, пошли роды радимичей и вятичей. Об этом же говорит и “Повесть временных лет”, в коей сказано, что вятичи ведут свой род от патриарха Вятки, пришедшего вместе с братом Радимом “от ляхов”, точнее – из Волыни.
Именно тогда они и пришли на берега реки, названной ими Москвой-рекой и основали Москву.
"И так мы стеклись к Моску, и построили Москов-град. И были там очаги. И там пил Моска сурину. И там явился град сей от него. И был он силою налелён и мудростью овлечён. И как только он имел мысль идти на врагов отцов наших, так шёл и разбивал их". (Лют II, 6:7).
Проход по всем славянским землям от Дуная, через земли волынян, полян, кривичей и вятичей объединил все славянские роды. Именно тогда Моском было основано единое славянское государство.
О единстве родов славян при Моске говорит не только “Велесова книга”. Арабский историк X-го века Масуди дал описание северной страны славян и среди прочего указал, что одно из славянских племен – валинана (то есть волыняне) “имело в древности власть над всеми славянами, и его царя называли Мажак (то есть Моск)”. “Мажак, царь Валинаны, которое племя есть одно из коренных славянских, оно почиталось между их племенами и имело превосходство между ними. Впоследствии же пошёл раздор между их племенами и порядок их был нарушен”.
Итак, арабы в X-ом веке помнили о вожде Моске Святояриче, который был вождем всех славянских народов. И надо полагать, что в самих славянских землях во времена Юрия Долгорукого о нём ещё не забыли.
В таком случае, на встрече в Москве в 1147 году Святослав и Юрий Долгорукий, верно, вспоминали о сём основателе Москвы. Возможно, отмечали 650 летие города. И союз Юрия Долгорукого и Святослава Ольговича был освящён памятью сего князя, объединителя славянских земель.
И, думаю, что сему князю, которому Москва обязана своим основанием и cлавной историей, следует также поставить памятник.
Заказать книги Александра Асова можно через интернет в Читай-городе (смотри здесь по ссылке). Отдельно там же Велесову книгу и Веды Руси
