Путь с горы вниз оказался куда легче подъёма. Исчез вредный и колючий ветер, дорога стала удобной и практически ровной. Стив, Форли и София будто спускались по достаточно извилистой лестнице. У очередного поворота троица заметила тёмный провал пещеры.
— Не поможете? — окликнул их неприятный голос.
Тот принадлежал очень тощему старику, по пояс вмурованному в каменную глыбу, руки которого были прикованы цепями к скале.
— Ты кто? — удивлённо глядя на старика, спросил Стив.
— А что, много вариантов? — проворчал старик.
— Как минимум три. Ты, случаем, коня, змея и волка не рожал? — вмешался в разговор дотошный Форли.
— Чего?! Парень, про меня много гадостей можно сказать, но я точно не из этих! Кощей я — Бессмертный который.
— И как ты оказался в скале? Тебя же довольно просто убить: игла в яйце… — не унимался маг.
— Это прошлый век, парень. Смерть моя в алмазе, а алмаз в самой глубокой точке океана. Пускай хоть обыщутся.
— Видимо, искать не стали, — осматривая цепь, заметил Форли. — Цепи мы, может, и разобьем, а вот из камня извлечь — это уж вряд ли.
— Найдите мне гномов! Они парни рукастые, точно освободят! Я вас златом осыплю в четверо раз больше, чем вы весите! Или… — Кощей подмигнул, — секрет бессмертия поведаю!
— Чтобы нас тоже в камень закатали? Нет, спасибо, — с усмешкой заметил Стив и собрался уходить.
Форли пожал плечами, как бы извиняясь, и отошёл к брату. Рядом с Кощеем осталась только София.
— Все что хочешь, красавица, — всё твоё! — заявил он.
— Алмаз с твоей смертью, — суккуб требовательно протянула руку.
— Чего? — не понял старик. — Я ж сказал…
— Либо алмаз, либо сиди здесь.
— Освободи руки.
Солифилесет с лёгкостью порвала цепи. Кощей, скривившись, прочитал заклинание, и достал из воздуха огромный драгоценный камень. Тот был абсолютно прозрачный, размером с крупное яблоко, а внутри можно было рассмотреть чёрную жемчужину. София освободила старика из скалы, словно та была из фольги, и строго сказала:
— Попытаешься хоть подумать о том, как навредить мне или моим друзьям — я буду тебя бить вот этим, — она ловко перекинула алмаз из руки в руку, — до тех пор, пока не смогу достать твою смерть. Понял?
Кощей задрожал, что-то проблеял и, взяв разбег, сиганул вниз с горы. София окликнула братьев, подзывая к пещере.
— Нам туда, — с отвращением глядя на вырезанные в камне ступеньки, сказала она.
***
— Вы знаете, зачем демоны угоняют в рабство? — спросила Солифилесет, пока они медленно спускались по тёмной лестнице.
— Тяжёлый труд, обслуга? — предположил Стив.
— Нет. Нам это не требуется. Все, что нужно, мы можем сделать из магии, а в качестве слуг идеально подходят низшие демоны.
— Тогда зачем?
— В рабство забирают лучших из лучших. Гениальных художников, музыкантов, писателей, портных и так далее. Их обеспечивают всем необходимым, вплоть до личных дворцов. Всё ради того, чтобы они продолжали творить. Я тебе уже говорила — в магическом мире ценнее всего вещи, к магии не имеющие ни малейшего отношения.
— И они соглашаются? — усомнился Форли.
— Не все и не сразу, — ответила София.
— И никто не пытался сбежать? — с сомнением спросил Форли.
— В том-то весь и фокус. Все они заключают договор.
Стив скривился и сделал вид, что увлечённо изучает лестницу.
— А расторгать такой договор и освобождать смертных — строго запрещено, — продолжила София. — Это, по сути, единственный наш запрет.
Троица вышла в огромный, невероятно обставленный зал. Чего тут только не было: сотни самых разных статуй, картины, фрески. И, разумеется, золото: тут из него была сделана добрая половина вещей. Чуть в стороне к ним спиной стояла девушка, а перед ней — молодой парень. Слов не было слышно, но и так было понятно, что он прощается и в чем-то клянётся.
— Однажды этот запрет был нарушен, — жадно смотря на влюблённых, отрешённо сказала Солифилесет. — Поклялся ей в вечной верности и обещал призвать к себе, в мир людей. Разумеется, обманул. Это только в сказках демоны первыми нарушают своё обещание. В реальности люди делают это куда как чаще...
— Это ты? Поэтому тебя сослали к нам? — не веря спросил Стив, подходя ближе и осматривая девушку.
Она была похожа и одновременно не похожа на Солифилесет. Счастливые и несчастные люди выглядят абсолютно по-разному. В случае с суккубом это было наиболее наглядно — она просто светилась счастьем, не внешним — показушным, а глубоко внутренним, когда примиряются сердце, разум и тело.
Ответом на вопрос Стива послужила яркая вспышка телепортации. Вместе с ней изменился и зал. Пропало убранство, стена в паре мест треснула, в разбитых окнах виднелось зарево пожарищ. Солифилесет стояла на коленях, скованная цепями, перед Неверугом. Рядом с довольной ухмылкой стоял Балаэль. То и дело демон жадно поглядывал на посох своего, пока еще, владыки. Неверуг извлёк из воздуха страшный, зазубренный клинок из красной стали и наотмашь ударил демонессу, разрубив надвое. София завалилась на бок и рассыпалась, словно пыль.
— Я лишилась всего. Была второй в иерархии, а стала последней. Меня развоплотили и изгнали в самое дальнее место, что есть в нашем мире. Балаэль же через пару лет, устроит заговор и станет владыкой. И всё из-за моей ошибки.
Солифилесет что было сил, ударила стену, оставив пару трещин и пошла прочь. Братья последовали за ней.
— И где он сейчас? — спросил Форли. — Тот смертный, которого ты освободила?
— Умер, наверное, — она пожала плечами. — А если нет, то, когда все закончится, я найду его, и он пожалеет, что не сделал этого раньше.
— Чем вообще планируешь заняться, когда обретешь свободу? — спросил Стив, делая как можно менее заинтересованное лицо.
— Буду путешествовать, — мечтательно сказала София. — Ну и в одну магическую лавку заглядывать.
— Ты нам всё ещё не сказала, что нужно Балаэлю, — напомнил Форли.
— Конец сказки уже близко, — кивнула вдаль суккуб. — Полагаю, здесь изменения наиболее значительные.
***
Сказка и вправду начинала странно себя вести: стоило компании пройти пару десятков метров, и разрушенный дворец сменился сначала лесом, а затем и вовсе огромным трактом из жёлтого кирпича.
Вокруг до самого горизонта были серые, неинтересные равнины. Наверное, раньше это были плодородные земли, но теперь они определённо находились в запустении. Причина этого прояснилась, когда Форли притащил из травы пробитый ржавчиной шлем с маленьким черепом внутри.
— Гномы, хоббиты, низушки? — с отвращением глядя на него, спросил Стив.
— Нет, это человеческий, ему было лет десять, — лишь мельком взглянув на череп, ответила София.
— Сказочка становится все мрачнее и мрачнее, — замечая, что все поле усеяно подобными «сюрпризами», сказал Форли.
Солифилесет отошла чуть в сторону и внимательно осмотрела торчащую кирасу.
— Это не сказка, а реальность. Именно так выглядит мир, переживший вторжение демонов, — рассказала она.
— И много таких ты помнишь? — поинтересовался Стив.
— Слишком много, — возвращаясь на тракт, нехотя ответила суккуб. — По-другому среди демонов не выжить. Только сила имеет значение, и чем её больше, тем выше ты в иерархии. Убивай и станешь сильнее, чтобы больше убивать и становится ещё могущественнее.
— И тем не менее, ты отдала всё ради смертного. Почему?
— Потому что мне открыли глаза, — очень тихо сказала Солифилесет. — Показали, что мир состоит не только из зла.
Она отвернулась и быстро пошла дальше по дороге. Та привела их к самому неожиданному объекту, который только можно встретить посреди пустых полей — таможенному посту.
По сути это были две наспех сколоченные башни по обе стороны от дороги, между которыми была натянута ржавая якорная цепь. К одной из башен была криво приколочена табличка. Время, осадки и солнце не жалели её, поэтому от первоначальной надписи осталось только загадочное: «будьте». Больше вокруг не было ровным счётом ничего.
Границу охраняли три мрачных детины, каждый под два метра ростом и примерно столько же в ширину. Заметив новоприбывших, богатыри быстренько вынесли из башни столик и организовали что-то вроде паспортного контроля.
Стив в это время аккуратно обошёл пограничный пост сбоку по полю и собирался пойти дальше, но тут солнце ему заслонил «пограничник».
— Нарушаем? — положив огромную лапищу ему на плечо, спросил богатырь.
— Н-нет, г-гуляем, — заикаясь, ответил Стив и, освободившись, вернулся к Форли и Софии.
Они тем временем пытались оформиться.
— Цель визита в Священную Тридевятую империю? — достав из-за пазухи анкету, поинтересовался детина у суккуба.
— Туризм, собираюсь продать кому-нибудь драгоценность, — проникновенно сказала Солифилесет, невзначай подкидывая алмаз.
Правда, драгоценный камень пограничников заинтересовал мало. Ответив ещё на пару вопросов, София получила право на вход. Куда больше внимание богатырей привлекло содержимое карманов Форли. Маг по давней привычке собирал в них что попало. Тут были: мелки, огниво, одна перчатка, пара ароматических палочек, маленькая серебряная ложка, уменьшенный в размерах табурет и пара леденцов, времен его учёбы в академии. Вывалив это на стол, он принялся хлопать себя по карманам в поисках забытого.
Особого внимания пограничников удостоились конфеты. Их разглядывали так пристально, словно в них могло заключаться нечто неимоверно важное.
— Биологическое оружие пытаемся внести? — отложив сладость в сторону от остальной кучи, поинтересовался старший из богатырей.
— Это просто забытый в куртке леденец! — ответил Форли.
— Это — биологическое оружие, — назидательно подняв руку, настаивал пограничник. — Вы хоть представляете, что может произойти, если эту конфету захочет попробовать его Светлейшество?
— Полагаю, он ощутит мятный вкус, чуть испорченный привкусом прилипшей обертки.
— Я не пушу вас в страну с этими так называемыми «конфетами» — утилизируйте!
Форли начал искать место, куда выбросить злополучные леденцы. Заметив этот взгляд, пограничник уточнил:
— Я сказал «утилизируйте», а не выбросьте! А если эту, кхм, «конфету» съест крыса, которая отравится и принесёт в нашу чудесную изумрудную столицу вспышку дифтерии и чумы?!
В его добрых голубых глазах плескался безумный огонь. Форли молча закинул конфеты в рот и быстро проглотил. Продемонстрировав пустой рот, он догнал Софию. Стив как ни пытался привлечь к себе внимание, так и не сумел это сделать. Богатыри коротко его опросили, задумчиво покивали над издевательскими ответами и пропустили его.
— Будьте аккуратны на дороге, говорят, там видели льва и пару големов! — сообщил напоследок один из богатырей.
Когда компания отошла от поста на приличное расстояние, Стив задумчиво сказал:
— Что-то я не помню, чтобы тридевятое царство было как-то связано с Изумрудным городом.
— Смешались в кучу люди, кони, сказки, — заметил Форли. — Пока мы до тебя дошли, и не на такое насмотрелись. Думаю, артефакт просто не рассчитан на такое — мало того, что нас здесь четверо, так ещё у каждого воспоминаний на десять таких книжек.
***
Упомянутых пограничниками големов троица встретила, чуть позже — около моста через реку. Один был металлическим и грозно покачивал в руках двуручный топор. Другой же был из соломы, очень напоминая обычное чучело, и вооружен какой-то дубинкой.
— Стоять, никого не пустим, нам нужно сердце! — проникновенно заявил железный.
— И мозги! — добавил соломенный.
— А как же Гудвин? Не думали к нему обратиться? — спросил у них Стив.
Големы растерянно переглянулись.
— Казнили Гудвина за святотатство... с год тому назад.
— У нас лишних запчастей нет, — развел руками Форли. — Да и что вы с ними делать будете?
— Как что? — удивился вопросу железный. — Пользоваться, конечно же! Я почему такой злой? — просто у меня сердца нет!
— А ты, полагаю, такой тупой, потому что мозгов нет? — с усмешкой предположил Стив, глядя на соломенного.
— Я не тупой! — воскликнул тот.
Стараясь это доказать, он достал огниво и попытался поджечь свою дубинку. Его коллега вовремя остановил его, выкинув зажигалку в реку.
— Ну, решайте, кто станет первым донором. Если мозг и сердце нам подойдут, то остальных мы не тронем, обещаю!
— И много доноров вы уже повстречали? — косясь на реку, уточнил Стив.
— Двенадцать, — самодовольно заявил соломенный. — Но никто не подошёл.
— Наши тоже не подойдут, — заявил Форли и кивнул в ту сторону, откуда они пришли. — Зато там есть три прекрасных, очень здоровых донора!
Големы опять переглянулись и отошли переговорить.
— Мы решили сходить туда! — хором сказали они, когда вернулись. — Но сначала попробуем ваши, может, никуда и идти не придётся.
Железный шагнул к ним, недобро взмахивая топором, но путь ему преградила София.
— Слушай, ты! Имитация жизни, не способная написать симфонию и превратить кусок холста в картину. Ещё шаг, и я гарантированно лишу даже шанса на это, превратив тебя в металлолом, — предупредила она.
Голем собирался что-то возразить, но неожиданно на него что-то со свистом упало. Последовавший взрыв откинул Софию в сторону, а Стива и Форли сбил с ног. На том месте, где стояли големы, образовалась глубокая дымящаяся воронка. Сверху осыпалась солома.
— Это не я! — заявил Форли. — Моя магия здесь не работает.
Из ближайших кустов к ним выскочил мужчина в камуфляжной форме. Он внимательно осмотрел воронку и крикнул:
— Цель ликвидирована! Повторяю, цель ликвидирована! Гражданские в безопасности.
За ним из опушки строем вышли ещё тридцать два солдата. С собой они несли что-то вроде мортиры.
— Личная гвардия его Светлейшества! — представилась они. — Благодарим за содействие!
Так же синхронно солдаты построились строем и промаршировали дальше.
— А ведь ошибись они чуть-чуть… — сказал Стив, глядя на искореженный взрывом остов железного.
— Где-то тут ещё должен быть лев, — оглядываясь, вспомнил Форли. — Я, правда, с трудом представляю, что ему может быть нужно от нас, чтобы получить храбрость.
Льва они встретили уже за рекой. Тот, едва завидев их, забрался на верхушку березы. Бедное дерево не выдержало его веса и упало. Сначала лев шмякнулся о камень, а затем сверху на него завалилась берёза. Жутко вопя, животное убежало куда-то в чащу.
— Боюсь, этому, что ни пришей, уже ничего не поможет, — провожая его взглядом, сказал Стив.
***
До города компания дошла спустя пару минут. Столица Тредивятой империи отгородилась от мира высокой стеной за которой были видны лишь многочисленные шпили дворца. Дорога из жёлтого кирпича привела их к массивным, обитым железом, воротам. Сквозь смотровую щель на них смотрела пара недобрых глаз.
— Кто такие? Чего здесь надо? — поинтересовался сторож. — В город велено никого не пущать, у нас казнь! Билеты все распроданы!
Солифилесет молча подкинула на ладони алмаз. Ворота мгновенно распахнулись настежь. Сторож оказался тщедушным старичком с длинной бородой, уже в годах, в дурацких зелёных очках. Вручив ему камень, София проследовала дальше.
— Кого казнят-то? — поинтересовался Форли.
— Да еретика одного, — собирая вещи, ответил сторож. — Он посмел утверждать, что наш город, представьте себе, сделан не из изумрудов!
Форли осмотрелся — весь город был сделан из одинакового, скучного, серого камня. Ни малейшего намека на зелёный цвет.
— Все иногда заблуждаются, — сказал маг нагоняя остальных.
Казнь проводили на площади перед дворцом. Оный разительно отличался от остальных строений, словно был вырезан совсем из другой истории: очень высокий, весь какой-то неровный, с кучей острых шпилей и башенок. Его ворота были распахнуты, словно приглашая внутрь. Солифилесет, вздрогнула, и жестом показала что им туда, но внутрь идти не спешила.
Сначала суккуб направилась к костру, на котором собирались сжечь несчастного Гевента. У первосвященника выдался определённо не лучший денёк. Бедняга явно многое пережил, прежде чем угодить на костёр, о чём говорила яркая одежда, словно украденная у клоуна, и выкрашенные в розовый цвет волосы. Стоит отдать ему должное, расположение духа он не потерял и громко проклинал всех вокруг.
— Что делать будем? — деловито спросил Стив, оценивая обстановку.
Стражи вокруг костра собралось едва ли не больше, чем простого люда. На небольшом помосте сидел разодетый старичок. По-видимому, то самое «Светлейшество».
— Попробую их урезонить! — решительно заявил Форли и направился к трибуне, где сидел глава города.
Стив хотел остановить брата, но его самого схватила за руку София.
— Вытащи этого дурня, когда все пойдёт наперекосяк, и бегите во дворец. Там и встретимся, — ничего не объясняя, она начала прокладывать себе путь к костру.
Форли продержался минуты полторы. Именно столько потребовалось, чтобы его схватила стража и деловито потащила к костру. Толпа увидев, что появился новый участник представления, радостно завопила.
Где-то на полпути до костра из толпы на стражу выскочил Стив. Одного конвоира он сбил с ног, другого оттолкнул, а третьего пнул туда, куда по собственным утверждениям никогда не бил, и, схватив брата, побежал во дворец. Поднялся крик: их хватали и пытались остановить, едва ли не бросаясь под ноги. В определенный момент это страже почти удалось, но тут внимание преследователей переключилось в другую сторону. Оглянувшись, Стив понял причину перемен: суккуб вырвала столб с привязанным к нему первосвященником и, размахивая им, словно дубиной, бежала к дворцу. Гевент истошно орал и просил вернуть его на костёр.
Вбежав внутрь, братья захлопнули двери и навалились на них, ожидая погоню. Но никто почему-то не рвался внутрь. София тем временем отвязала первосвященника и, пока тот не начал задавать вопросы, точным ударом вырубила его.
— То, что будет дальше, ему видеть не следует, — пояснила она.
А дальше был тёмный тронный зал. В его центре, на массивном троне, мрачный как туча, восседал Балаэль. Ему притащили некое безликое, жалкое существо, больше напоминавшее трехмерную тень. Владыка демонов прогнал стражу и, оставшись наедине с пленником, продемонстрировал ему обломки посоха. Он долго что-то объяснял, а потом сотворил изображение каплевидного камня.
— Камень Неверуга. Вместе с посохом он давал возможность открывать порталы между мирами, — пояснила София. — Перед смертью Неверуг отправил артефакт в ваш мир, зная, что Балаэль не сразу поймёт обман и запрёт себя на умирающей планете. Коварная месть.
— Это ты? — глядя на безликое существо, дрожащее перед владыкой, спросил Стив.
— Да, — скривившись, ответила София. — Балаэль вытащил меня из ледяной пустоши и предложил сделку. Любое моё желание в обмен на артефакт. Для этого он вернул мне часть силы и нашёл способ отправить в Речноземье. Только идиот демонолог, которому он наобещал золотых гор, по ошибке призвал меня в ежевичный куст. Дальше вы уже знаете.
Сказка начала меркнуть и рассыпаться. Очередная яркая вспышка, и вот они стоят в лавке. Гевент тяжело отдышался, ощупал свою одежду, ставшую нормальной, молча перекрестился и пошёл прочь прямо как есть, босиком.
И очень вовремя. Стоило хлопнуть двери, как лавка вспыхнула красным пламенем. Басом раздался недовольный голос:
— Ты подвела меня, Солифилесет! О твоём задании никто не должен был узнать!
Суккуб, растерянно озираясь, крикнула:
— Но я…
Не договорив, она упала на колени, давясь словно её душили.
— Молчать, суккуб!
Стив хотел ей помочь, но стоило ему пошевелиться, как его со всей силы вдавило в пол. Балаэль вышел из пламени. На этот раз он не пытался сойти за человека, находясь в своём истинном обличье.
— Мне нужен камень — ключ к моим завоеваниям, — дыша яростью, сказал демон. — И вы втроём достанете мне его! Или умрёте! На ваш выбор.
— В сделке этого не было! — сквозь боль возразил Стив.
Балаэль глухо рассмеялся, и Стивен застонал от боли.
— Наша мать сотрёт тебя в порошок! — заявил Форли.
В ответ на это раздался хохот, состоящий из тысяч разных голосов. Балаэль развёл руками в странном жесте, и пламя на секунду стало ослепляюще ярким, а затем погасло. В лавке стало очень темно.
— Пускай приходит, если так, — сказал владыка демонов, сверкая горящими глазами, — мы будем ей рады.
Раздался щелчок пальцами, и тьма развеялась. Они стояли на выжженной равнине, а вокруг улюлюкала, клокотала и рычала армия демонов. Балаэль очень грубо поднял Солифилесет за волосы, словно куклу.
— Наш «договор» ещё в силе, между прочим, — напомнил он. — Ты с этими ничтожествами найдёшь мне камень Неверуга. Даю вам месяц, опоздаете — пеняйте на себя.
Балаэль с силой отшвырнул Софию. Видение растаяло, вокруг была снова старая добрая лавка — ни демонов, ни пламени.
— Кажется, всё чуть-чуть вышло из-под контроля, — констатировал Стив, пытаясь отдышаться.