Две недели назад Белоруссия в шестой раз выбрала себе всё того же президента и, ошалев от этого выбора, вышла на улицы. Там и пребывает в своем мирном протесте вот уже более двух недель.
Вдохновленные им, граждане соседней страны постят в различных интернет-пабликах умилительные картинки о том, как уставшие бояться люди, прежде чем встать в своем протесте на уличную лавочку, снимают сандалии; как собирают после своих митингов и шествий мусор с улиц; как расходятся по домам в строго определенное время. Якобы вот такая идеальная и мирная революция, свершающаяся на наших глазах.
Но мирным этот протест с самого начала был лишь с одной стороны. Как бы победившая на этих выборах сторона ответила на него неоправданно жестокой реакцией. Новая-старая власть, на которую, заметим, никто не нападал, ей лишь предъявили претензии в возможном обмане в ходе голосования, защищалась настолько злобно, что уже и без всякой революции сама себе подписала печальный приговор. А его исполнение — теперь, кажется, лишь вопрос времени.
То, что сегодня переживает Белоруссия (ну или Беларусь — кому как больше нравится), мы в Хакасии пережили два года назад. С той лишь только разницей, что у нас всё обошлось без многотысячных митингов и полицейских.
Некоторые утверждают, что Валентин Коновалов тогда победил еще в первом туре, но кое-где якобы сумели как надо посчитать голоса. Впрочем, их всё равно не хватило для победы действовавшего тогда губернатора. Второй тур в Хакасии стал неизбежен. Но что на самом деле произошло тогда, за три дня до голосования, о том нам до сих пор честно и открыто так никто и не рассказал. На последних перед вторым туром телевизионных дебатах руководивший Хакасией два срока подряд Виктор Зимин вдруг ушел из студии. А спустя несколько часов заявил о том, что отказывается от предвыборной гонки. Победа Валентина Коновалова оказалась практически предрешенной, так как следовавшие в порядке убывания по количеству набранных в первом туре голосов кандидаты один за другим стали отказываться от участия в выборах.
Резонный вопрос: зачем эти люди шли на выборы, если, имея уже реальный шанс побороться за губернаторское место, вдруг стали теряться в кустах, — также остался без ответа. Сегодня мы можем только предполагать, что снимали свои кандидатуры и Филягин, и Мяхар (кандидаты на пост главы Хакасии на выборах в 2018 году) затем, чтобы Коновалов, оставшись в бюллетене для голосования в единственном числе, не смог набрать более 50 процентов голосов. Ведь голосование по выборам губернатора у нас тогда, по сути, превратилось в референдум о доверии мало кому известному до тех пор коммунисту. Рейтинг же доверия за 50 процентов у нас в стране только сами знаете кто иметь может.
Серьезно ударил по рейтингу молодого коммуниста и присланный из Москвы на временное руководство регионом господин Развожаев. Тоже молодой, но в отличие от Валентина Коновалова имеющий за плечами опыт госслужбы.
Казалось, что такая стратегия себя оправдает. Тем более что временный губернатор приехал в Хакасию не с пустыми карманами. Но заезжие политтехнологи тогда, кажется, переиграли самих себя. Когда предвыборные страсти уже поутихли, а местный электорат совсем уж устал от всех этих осенних баталий, они вдруг зачем-то сами вновь раздули костер политических страстей, запустив в массы идею о выборах «народного главы». Ну, народ его и выбрал.
К чему я это вспомнил сейчас, да еще и в привязке к Беларуси? Ответ очевиден: когда политическое поле вытоптано и на нем ничего уже более не растет, результат любого голосования непредсказуем.
На самом деле, ну кто накануне губернаторских выборов в Хакасии в 2018 году всерьез ставил на победу Валентина Коновалова? Власть тогда сама постаралась, чтобы реально сильных соперников у Виктора Зимина не было. Муниципальный фильтр, без которого теперь на выборы главы региона не попадешь, пройти могут только те, кто не представляет опасности в предвыборной гонке. То есть, получается, что выборы — они как бы и есть, но только с теми кандидатами, которых мы сами вам назначим.
Наши люди на протест в пользу каких-то своих кандидатов выходить не стали. К тому же особо политически активных у нас давно уже и на горизонте-то не видно, тем более претендующих на губернаторский пост. Но проголосовали всё равно против. И не только у нас!
А что еще остается делать, когда графу «против всех» из бюллетеней вымарали, когда порог явки ликвидировали, когда лицемерие (простите за высокий слог) стало нормой жизни.
И неважно, что будет дальше.
Судя по тому, что мы знаем о политической жизни в Белоруссии, там всё еще даже хуже. И на президентские выборы (уже в который раз) не был допущен ни один более-менее серьезный кандидат. В итоге народным героем стала доселе никому не известная скромная домохозяйка Светлана Тихановская. А эти выборы, кажется, станут все-таки последними в «эпохе Лукашенко».
Мы здесь, в Хакасии, уж знаем, да и они в Белоруссии наверняка прекрасно понимают, что лучше после этого жить не станут. Хакасия, к примеру, вот уже второй год живет в болоте политических дрязг, без какой-либо четко обозначенной идеи, команды… С перспективами настолько туманными, что в них даже всматриваться трудно. И не потому, что мы сделали тогда плохой выбор. А потому, что нам его просто не оставили.
Мы не настаивали на нем в 2004 году, когда после Бесланской трагедии нам сказали, что мы не умеем выбирать себе губернаторов, поэтому теперь нам их будут назначать.
В 2011 году, после выборов в Госдуму, Москва вышла на Болотную в знак протеста против массовых фальсификаций. Власть выборы глав регионов вернула... Но вернула в кастрированном виде, этакие полувыборы.
За последнюю сотню лет мы на своем горьком примере убедились, что ни одна революция не приводит к мгновенному и всеобщему счастью. Если вообще приводит к нему. Человек выходит на протест, наверное, потому что устал унижаться. Он хочет получить ощущение свободы, вдохнуть эти пьянящие мгновения.
Во временном плане они действительно лишь мгновения.
Те, кто 29 лет назад пережил август 1991 года, помнят то вдруг обрушившееся на нас ощущение свободы. А что было потом? Лихие 90-е. Они, безусловно, случились бы, даже если бы август 1991-го выиграла другая сторона. И сегодня мы не празднуем победу над путчистами. Но сколько лет 7 ноября был главным праздником страны! И это несмотря на то, что после октября 1917 года она буквально утонула в реках крови. Однако падение царизма — это всё-таки был тогда праздник. Это та свобода, о которой мечтал народ. Хотя наслаждался ею он тоже недолго. Дальше было только хуже.
И кажется, так бывает всегда, но в то мгновение им было хорошо.
И многим из нас в 2018-м было хорошо.
И белорусы тоже чувствуют себя сегодня свободными и счастливыми.
По большому счету, мы же все рано или поздно умрем. Но разве, зная это, не стоит жить? Жить по-человечески. И простите уж за пафос, с гордо поднятой головой.
Вот когда эту голову долго не дают поднять, происходит то, что случилось в Хакасии, в Хабаровске, в Белоруссии. И, безусловно, может пойти и дальше. Если никто из происходящего сейчас не сделает хоть каких-то выводов. Хотелось бы, конечно, чтобы правильных.
Наш современник, писатель-сатирик Виктор Шендерович, как-то сказал: «История повторяется трижды: как трагедия, как фарс и для тупых».
Очень не хотелось бы, чтобы она у нас повторилась в своем третьем воплощении.
Алексей КИРИЧЕНКО
Фото из открытых источников
