Явление 20. Рассказ Маргариты Андреевны.
Явление 21. Круиз.
В углу стояла кровать, над которой расположился иллюминатор, светившийся синевой. В изголовье кровати был вмонтирован ночник с клавишей включения. Рядом небольшой туалетный столик, на полу - пестрый ковёр. На стене висела коробочка управления вентиляцией. Справа от входа была дверь, ведущая в туалет. А слева от неё, в углу - небольшой шкаф.
- Ага, ты-то мне и нужен, - и чуть подумав добавила, - Павел.
Она открыла шкаф, и увидела себя в зеркале на одной из створок.
Невысокая, светлые волосы в аккуратном каре, голубые глаза, и хрупкая фигура. "Переборщила с красной помадой", - с неудовольствием отметила она. Другой косметики на её лице не было.
- Хорошо, не подумает, что финтифлюшка.
Она сняла свои чёрные балетные туфли, отложила обувь в сторону и с удовольствием стала мять ковёр пальцами босых ног. Сняв остальную одежду, она достала из сумочки яблоко и поднесла к носу. Молоко.
Туалет приятно поразил своей белоснежной чистотой и наличием небольшого душа. Она вымыла яблоко, вытерла полотенцем и как есть, в белье, легла на кровать, чтобы мечтательно уставившись в потолок, перекусить.
По окончании яблока она полежала ещё какое-то время глядя в грязно-белый потолок.
- Ну, как говорит мама, одежда сама не наденется.
Она встала и занялась разборкой своего багажа. Вскоре все её вещи аккуратно расположились на полках, обувь на полках внизу, косметика и туалетные принадлежности пристроились на столике, а на покрывале она разложила вещи, которые теперь предстояло надеть на себя к ужину.
Там лежала белая блузка без рукавов, чуть ниже - короткая джинсовая юбка, к которой она подставила высокие сапоги коричневой кожи на небольшом каблуке.
Только теперь она увидела висящие на стене круглые часы с римскими цифрами, намекавшие, что она вновь опаздывает.
- Уже? - удивилась она, и осознав, что снова опаздывает, вскрикнула с досадой, - Опять?!
Она бросилась было спешно надевать юбку, как вдруг остановилась в страхе надеть что-нибудь наизнанку или задом-наперёд, как это было утром. Шумно выдохнула.
- Такую девушку ведь и подождать не грех, как считаете, а, Павел? - она подмигнула словно он стоял напротив и неспешно, обстоятельно, приступила к наряду.
Удовлетворившись, наконец, увиденным в зеркале, она прошла к столику, взяла серьги и несколько колец, приняв их на вооружение. Вновь покрасовалась у зеркала.
- Ну, Паша, держись! Намучаешься ты у меня в этом плавании.
Затем она взяла она ключи и обвела взглядом каюту. Взгляд её зацепился за иллюминатор, в котором теперь была тьма.
- Как странно, - отметила она у себя в голове. Хмыкнула, пожав плечами и выскочила в коридор.
Дверь каюты звонко щелкнула, после чего воцарилась тишина. Коридор оказался освещён так скудно, что двери кают покрывал мрак, и лишь тонкий ручеёк мерцающего света посередине указывал путь.
Она огляделась по сторонам, цепляясь взглядом за отступающие в тень двери, и невольно обхватила себя за плечи.
Ей захотелось вернуться в каюту за кофточкой, воздух вокруг казался прохладным, однако решив, что времени и без того потрачено в достатке, она осторожно направилась к ресторану.
Она шла одна в полной тишине, не отрывая глаз от двери впереди, но та и не думала приближаться.
- Странно все, неправильно, - думала она.
Вдруг она поняла, что каюта 104 пусть и ненамного, но ближе ресторана, в тоже время ее посетила мысль о том, что она случайно уснула, когда прилегла на кровать, и проспала ужин вместе со всей обещанной культурной программой. Если это действительно так, и все уже спят, то не дело это - тревожить ни в чем не повинного человека среди ночи.
Она сделала ещё несколько аккуратных шагов, и оказалась у двери 104. Взглянула на неё, вздохнув, и пошла дальше.
Попробовав ручку двери ресторана, она поняла, что он открыт, а войдя не обнаружила там никого.
Это было небольшое помещение, освещённое в центре одной лампой, в то время как столики сиротливо ютились в темных углах. На столах лежали белоснежные скатерти, и каждый был сервирован приборами. Еды не было, как и людей.
Она подошла к одному из столов и взглянула внимательнее: простые белые фарфоровые тарелки, рядом - четырехзубая вилка и нож с желтоватыми, словно старая слоновая кость, рукоятями. Прозрачные бокалы и фужеры простого стиля.
В углу виднелись двери, ведущие, очевидно на кухню, но большие квадратные стекла этих дверей были черны и неприветливы.
- Ну вот, останусь голодной, - констатировала она, обречённо провела кончиками пальцев по тарелке, чуть скрипнув чистейшим фарфором, развернулась и пошла прочь.
Она вышла из ресторана и прислушалась - не доносятся ли сверху звуки веселья и танцев.
Нет.
Посмотрела вперёд, и увидела, что одна из дверей справа освещена иначе, чем остальные, потому что дверь была приоткрыта. Его дверь.
- Так-то лучше, - удовлетворенно хмыкнула она, и уверенно пошла вперёд.
В небольшом проёме приоткрытой двери ощущался сквозняк. Влажный, тёплый и липкий. Внутри была темнота.