Всё-всё! Теперь точно всё. То есть я хочу сказать, что я окончательно вернулась на рабочее место. Ну так вышло. Юбилеи, понимаете, штука такая, не каждый год случаются. Не у меня, тьфу-тьфу, у подруги. И я к ней ездила. Так, знаете, удачно совпало, что карантин прервался. Я сразу раз – и в поезд. Как раз к юбилею успела. В нашем возрасте, знаете ли, такими датами не разбрасываются.
Это та самая подруга, у которой Дуся. (Про Дусю - тут и вот тут!) Дуся подросла и поправилась – она весит уже умопомрачительные кило восемьсот! И вообще она стала очень взрослой и почти солидной собакой. Даже иногда может рычать.
А с некоторых пор – примерно года три назад, у подруги появился ещё и Стив. Его взяли из приюта, так что по крови он дворянин. Стив в три раза крупнее Дуси и почти в четыре раза тяжелее. У Стива наглый и не подающийся ни на какие уговоры характер. И он кот.
И он такой кот, который самый настоящий. Во-первых, он строит из себя полную независимость. На руки не идёт, на имя откликается только когда зовут к миске, а при входе хозяев в квартиру после долгого отсутствия встречает не хозяев, а их сумки.
Во-вторых, когда я ему надоела со своими приставаниями и нежностями, он ушёл от меня куда? Правильно, – в коробку. И он в ней лежал, сидел, снова лежал, привалившись к коробкиным стенкам своими немаленькими боками. Коробка скрипела, но мужественно держалась.
- Это хорошая коробка, - сказала мне подруга, - в ней была сумка из ЦУМа.
- Ого! – сказала я и посмотрела на коробку с уважением.
Я в московском ЦУМе была раз в жизни, лет десять назад, взглянула на цены в каком-то крошечном закутке и, захрипев, по стеночке выползла на свежий воздух. Больше я так не рисковала. И вряд ли за десять лет цены стали ниже. И я с ещё бОльшим уважением посмотрела на Стива: не каждый кот имеет в своём распоряжении коробку из ЦУМа.
При воспоминании о трикотаже я испытала лёгкие угрызения совести за то, что у них нет такой коробки. Спят, сиротки, где придётся: то на кресле, то на кровати, то – стыдобища! – на коврике у порога! Котику Зёме и вовсе приходится пристраиваться в самых неудобоваримых местах.
Я ещё раз взглянула на коробку и порадовалась, что Зёма не в курсе про ЦУМ.
Впрочем, подставка у Стива тоже есть. Роскошная такая, на три этажа. Когда он был котёнком, то легко взлетал в гамак на самом верху. Нынче же гамак искренне сочувствует коробке из ЦУМа: семь килограммов кота – это вам не это!
Хорошо, что Мотя не в курсе про гамак. ЭТОГО он бы мне никогда не простил.
Ну и в-третьих, Стив орёт. Я в курсе, что коты иногда орут. Но, избалованная партизанским отрядом из Моти, Стёпы и Зёмы, я была крайне удивлена такому горластому присутствию.
- Чего это он? – спросила я у подруги. – Болит у него что-то?
- Да прям, - фыркнула подруга, - просто ему скучно.
- В смысле?! И что-то надо делать? Он же явно тебе орёт.
- Конечно, надо. Поиграть.
И подруга берёт «удочку» и добросовестно играет со Стивом. Стив изящно прыгает, приземляясь, как неболльшой слон. Минут через пятнадцать он решает, что дрессуры на сегодня достаточно. И отбывает спать. Я снова восхищаюсь мужеством коробки из ЦУМа.
Потом оказалось, что Стив голосит, когда голоден, когда нужно поменять лоток, когда нужно открыть окно, закрыть окно, открыть дверь в спальню…
- А ночью он тоже орёт? – с опаской спросила я, ведь ночевать мне предстояло в одной комнате с коробкой.
- Да нет, - успокоила подруга, - спать он приходит к нам в постель.
Я выдохнула, но потом она добавила:
- Правда, под утро он иногда орёт, когда хочет есть. Часа в три… в четыре… в пять…
- Ну насыпь ему прям сразу много! Чтоб до утра хватило.
- А у него насыпано. Просто ему одному есть скучно.
То есть, чтоб вы понимали, Стив выдирает хозяев из сладкого предутреннего сна ради того, чтобы они составили ему компанию возле миски.
- И ты встаёшь?!
- Встаю, конечно. Но я стараюсь до конца не просыпаться, минуточку посижу возле миски, а дальше он уже сам ест.
Тут просто необходим небольшой экскурс в историю. То, что я сейчас написала, девяносто девять процентов кошатников не удивит ни разу: мы все куда надо встанем и что надо сделаем, если коту приспичило. Если кот решит, что сегодня он спит на вашей подушке – вы ему эту подушку сами лично взобьёте, чтобы котику помягче было.
Но то, что естественно для кошатника, собачника обычно приводит в недоумение. А подруга моя была много-много лет исключительной собачницей и кошек не воспринимала совершенно.
- Они не какие-то не такие! – говорила она.
- У них не такая позитивная энергетика! – говорила она.
Я пожимала плечами и говорила что-то вроде «Ты просто не умеешь их готовить» и не настаивала. Но однажды её тогда ещё будущий супруг заметил, что «неплохо бы дома кота заиметь. Кот дома – это же хорошо?»
Он как бы и не настаивал и не утверждал. Так, предположил просто…
- Ты что! Какой кот! У нас собака! Ни за что! Никогда! – подруга сыпала восклицательными знаками и ни в какую не желала иметь дела с кошками.
Будущий муж, конечно, соглашался с обожаемой женщиной, успокоительно ей кивал и приносил кофе. И жарил стейки. Он, кстати, умопомрачительно готовит, но это так, к слову. Подруга добрела и успокаивалась.
А потом он принёс из приюта Стива. Стив был маленьким, трогательно мявкал и боялся Дуси.
- Да, у них и правда другая энергетика, - с тех пор говорит моя подруга. – Но она такая классная!
- У тебя просто никогда не было кота, - убеждённо говорит она тем, кто категорически не желает котика. – Я вот тоже не хотела…
И гладит Стива за ушком.
Ту би континьюд! Я только с поезда и ужасно хочу спать)))