Искусство считается одним из способов отображения действительности. А какие ещё есть способы? Например, наука. Искусство отображает и наука отображает. И для того, чтобы различать их, говорят, что искусство это образное отображение действительности. Есть и другие определения, но попробуем разобраться хотя бы с этим.
Наука это не только формулы, но и огромное количество изображений: схем, чертежей, зарисовок, тщательно выполненных черно-белых и цветных рисунков, фотографий, компьютерных 3D-моделей. Там, в этих изображениях есть всё то же самое, что и в изобразительном искусстве и даже больше: перспектива, светотень, материальность, объем, в анатомических атласах – самая подробная анатомия.
Нет никаких внешних признаков, по которым можно было бы отличить научную иллюстрацию от художественной графики или даже от живописи маслом. В зоологических или в краеведческих музеях можно увидеть написанных на холстах зверей и птиц, ландшафты и даже многофигурные композиции, изображающие то или иное историческое событие. Репродукции этих изображений воспроизводят в книгах по зоологии, географии, истории и так далее.
Авторы научных иллюстраций честно исполняют свою задачу – отображают действительность во всём ее многообразии – от атомов и электронов до галактик. Как ни странно, их роль в научном познании до сих пор остается в тени.
Но чем же отличается образное отображение действительности? Вам не кажется, что образ и отображение – одно и то же? И в самом деле, как «научные», так и «образные» художники учатся своему ремеслу примерно одинаково и пишут очень похожие друг на друга учебные постановки. Выпускники потом уже выбирают сами, куда пойти дальше.
Допустим, молодой художник в поисках заработка приходит в музей или другое научное учреждение. Но выясняется, что он не готов к выполнению требований, которые предъявляют ученые. Во-первых иногда для выполнения заказа приходится читать (о ужас!) научные книги. Во-вторых, он рисует недостаточно четко и детализировано, плохо знает начертательную геометрию и даже перспективу, недостаточно овладел компьютерной графикой.
Это неудивительно, скажете вы, он же художник! Если захочет и сможет, приспособится. А если не сможет, есть и другие пути. И самый главный путь – в искусство.
Но в искусстве всё ещё суровее. Ни натюрморт с горшком и яблоком, ни пленэрный этюд с деревом и забором, ни штудию обнаженной модели – ни выставить, ни продать не удастся.
Некоторые студенты догадываются об этом и начинают искать свой стиль заранее. И даже преподаватели вводят в программу задания на декоративную живопись или стилизацию под пуантилизм, кубизм и т. п. Но и объективное отображение в стиле "академ" тоже остается. Логика простая: когда этюд с натуры добросовестно исполнен, появляется возможность придать ему «образность». Как это делается? Нужно повторить постановку на другом листе и что-нибудь деформировать: очертания, цвет, перспективу, светотень, анатомию.
Но причем здесь образность? Что такое образ и можно ли его вызвать подобными манипуляциями, как джинна из бутылки? Мне кажется более практичным другой подход.
Для начала, для разминки разберемся с джинном. Методика такая: 1) нужно вынуть пробку из старинного сосуда; 2) позвать по имени «Хоттабыч, выходи!» И он к вашим услугам.
А если серьёзно, то и с художественным образом примерно так же. Если вы собираетесь кого-то изобразить, надо прежде ответить на вопросы: «Кто это? Как его зовут? Что он делает?». И случится чудо…
Иногда это можно сделать даже задним числом. Проведем мысленный эксперимент. Возьмем заведомо научную книгу, например, по анатомии. На первой иллюстрации мы видим обнаженного мужчину, стоящего во весь рост по стойке «смирно», и рядом с ним вертикальную линию – шкалу пропорций. Пока нас интересуют пропорции, он будет только объектом для измерения, чем-то вроде муляжа или манекена. Но зададим вопрос; «Кто это?», – «Это же Василий из нашей деревни на медосмотре в военкомате. Вот и измеритель роста рядом с ним. Парень здоровый, в обиду себя не даст. Служить ему будет легко». Чувствуете разницу? Переворачиваем лист и видим скелет. Его тоже можно расколдовать? Запросто! Дадим ему в руки саблю, и вот он уже персонаж комикса. На следующей странице под рисунком надпись «Мышечная система человека». Уже понятно, что это мумия, сбежавшая из пирамиды.
Приоткрылись три истории и три судьбы. Заметьте, ничего деформировать не пришлось.
Деформации, как таковые, бесспорно производят сильный эффект. Не зря в балаганах прошлого показывали карликов и уродов, а в Голливуде любят снимать монстров и катастрофы. Но это именно эффекты, они могут и не стать образами.
В декоративной стилизации учебных постановок деформируются не сами изображаемые объекты, а скорее, взгляд на них, то есть цвет и рисунок. Для неискушенного зрителя это даже обидно: он не понимает, зачем ему показывают нечто и тут же мешают это как следует рассмотреть. Тем более, к созданию образа это тоже может не иметь никакого отношения.
С другой стороны нельзя отрицать важность для художника своей манеры и почерка, - по ним его можно отличить от других его коллег и лучше запомнить. Но тут тоже нужны какие-то рамки. Если актер не совсем идеально выговаривает один звук, это подчеркивает его индивидуальность, а если десять звуков, он профнепригоден.
Есть ещё один распространенный рецепт, как можно добиться художественности и образности от неподатливой «натуры». Говорят, что художник должен вкладывать в свою работу как можно больше собственных эмоций. Я не представляю, как это можно сделать. Он что, должен у мольберта хохотать, рыдать, злобно скрипеть зубами, в исступлении колотить по холсту кистью? Это больше похоже на фальшивые манеры провинциальных актеров старых времен. Мне скажут, что эмоции должны быть искренними. Тем более непонятно, как в спокойном рабочем состоянии можно вызвать у себя искреннюю эмоцию.
Представим себе для наглядности не художника, а актера. Допустим, этот актер выиграл в лотерею миллион. Это, несомненно, вызовет у него искреннее и сильное чувство. И вот он приходит в театр и, глупо улыбаясь, вложит свою собственную неподдельную эмоцию… в трагическую роль Гамлета?
Нет, так дело не пойдёт. Эмоции – искренние или фальшивые, сильные или скрытые – могут быть только у персонажей. А художник должен быть холоден и сосредоточен, как хирург во время операции. От хирурга зависит судьба пациента, от художника – судьба, характеры и образы его героев.
Не надо путать. Наука – отображение действительности, искусство – изображение судьбы.
_
На обложке: Кадр из фильма «Старик Хоттабыч». Сценарий: Л.Лагин. Режиссёр: Геннадий Казанский 1956 г. Источник: https://vakin.livejournal.com/1321547.html?utm_source=twsharing&utm_medium=social