Маг Гэндальф в мире Толкиена неоднократно посещал Шир, селение хоббитов. Эти визиты продолжались на протяжении десятков лет. Часто за ним увязывались юные хоббиты обеих полов, чтобы поискать приключений в большом мире. Причём редко кто из них возвращался обратно. Бильбо и Фродо в этом смысле очень повезло, хотя и их, как мы знаем, в дороге подстерегало множество опасностей. Но они были нужны Гэндальфу, чтобы сперва найти, а потом донести Единое Кольцо до Ородруина. Чего нельзя сказать о прочих юных хоббитах, уходившим со старым магом.
А теперь представим эту ситуацию — в некую большую деревню регулярно наведывается некто, уводящий с собой детей. Из этих детей мало кто возвращается обратно. Жутковатая картина складывается, не правда ли? Даже страшнее, чем с Гаммельнским крысоловом, который тоже увёл детей из города, но всего лишь один раз. Если бы он после этого снова появился в Гаммельне, вряд ли горожане отпустили бы его живым.
Однако, создаётся полное впечатление, что к Гэндальфу никто из хоббитов, включая родню пропавших детей, никаких претензий не имеет. Более того, в Шире его любят и с нетерпением ждут очередного появления мага. Откуда такая противоестественная симпатия к маньяку, на совести которого бесследное исчезновение не одного-двух, а неизвестного, но явно немалого количества молодых хоббитов? Причём этот ужас длится много десятилетий, а взрослые хоббиты и ухом не ведут. И вместо того, чтобы поднять этого жуткого типа в сером плаще на вилы, как сделали бы на их месте реальные селяне, они устраивают праздники, на которых Гэндальф оказывается почётным гостем. В чём дело, неужто серый маг оказался покруче самого Сарумана в ремесле запудривания мозгов?
На самом деле разгадка вполне очевидна. Хоббиты Шира не имеют никаких претензий к Гэндальфу по той простой причине, что юноши и девушки уходили из родного посёлка и без него. Это случалось до появления Гэндальфа в Средиземье, и будет происходить после его отплытия в Валинор.
Хоббиты — разновидность людей, но они всё же являются отдельным народом, причём не слишком многочисленным. Кроме Шира, у Толкиена упоминаются и другие места хоббичьих поселений. Чтобы не выродиться, каждому из этих селений нужна свежая кровь. Поэтому, несмотря на врождённое домоседство хоббитов, периодически молодые люди должны жениться и выходить замуж за особей противоположного пола из других селений.
Кроме того, Шир не слишком велик и притом полностью освоен в хозяйственном плане. Возможностей для его расширения практически нет. Если хоббитов в нём станет слишком много, им придётся жить в тесноте и голодать. Кроме того, молодёжь всегда и везде тянуло на приключения. В данном случае эта тяга шла на пользу обществу. Даже если парень или девушка безвозвратно сгинут вдали от родного Шира, их уход из общины спасёт её от избыточной скученности и перенаселения.
Однако, если такой хоббитский юноша окажется достаточно взрослым и умным, он может перед уходом потребовать себе часть наследства — чтобы было на что жить в дороге и для обустройства на новом месте, где он поселится, найдя себе пару в другом хоббичьем посёлке. Подобные желания, если их начнут высказывать не один-два отщепенца, а каждый, покидающий Шир, могут сильно ударить по карману остающимся хоббитам и вся община это прекрасно понимает.
В то же время, если в странствия пустится совсем юный хоббит, привлечённый рассказами Гэндальфа о дальних странах, то он, разумеется, не сможет (да и не захочет) взять с собой большой груз. Претендовать на честный раздел семейного имущества он тоже не станет. То есть такой способ провоцирования части хоббитской молодёжи на уход из Шира является, с хозяйственной точки зрения, просто идеальным. Поэтому Гэндальф, с точки зрения осёдлых хоббитов, оказывается вовсе не злодеем, а совсем наоборот — добрым другом.