Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите, три-четыре!
Бодрость духа, грация и пластика.
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая
(Если жив пока ещё) гимнастика!
(В.С. Высоцкий)
«Переболевшие ковидом нуждаются в реабилитации, включающей в себя специальную дыхательную гимнастику», — вещает теледиктор.
На экране среднего возраста люди в красивом зале старательно повинуются инструктору: наклон туда, наклон сюда, сожмите пальцы, нагните голову…
Ведьма отбрасывает одеяло, суёт ноги в старенькие, но почти бессмертные EVA-сапоги. Чем не повод для благодарности прогрессу? Валенки были бы вдвое тяжелее при прочих (красота-комфорт-долговечность-тепло-легко надеть без поклонов) равных.
Прислушивается. Да, котел выгорел — потому что электрический тэн в водяной рубашке шумит на полную.
Спасибо великим богам огня — на донышке еще тлеют угли. Им можно скормить припасенных два полешка, чтоб помаленьку разгоралось, если хватит температуры углей.
Вдох глубокий.
Взгляд на градусник. +14. Взгляд на часы. 10 утра.
Руки шире.
Одевается. Шапка, теплые штаны, свитер, жилет, куртка. Опять спасибо прогрессу — столетие назад уже одна только одежда для мороза весила бы почти столько же, сколько сама ведьма. Теперь у нее (спасибо детям и прочей родне) почти всё брэндовое, из новомодных дышащих синтетических тканей… но оно всё такое неуютное, да что толку — стопроцентных ни шерсти, ни хлопка уже не купить. Или купить, но по цене крыла боинга.
Не спешите, три-четыре!
Железная входная дверь дополнительно на ночь подоткнута полоской утеплителя. Её надо аккуратно вынуть перед тем, как открыть дверь. Это единственное место в доме, которое не поддается постоянному утеплению: даже в течение суток из-за разницы температур в доме и на веранде железная дверь на срубе «играет», и щель то увеличивается, то совсем исчезает.
Бодрость духа, грация и пластика.
На градуснике снаружи температура уже больше недели не поднимается выше, чем -20°С. Ведьме иногда кажется, что спиртовой столбик просто примерз к этой отметке — ведь по адскому ящику бодро вещают, что всего в семидесяти километрах отсюда, в столице, «настоящая русская зима» дотягивает только до тринадцати-четырнадцати. Однако столбик термометра дразнится, опускаясь по ночам еще на 3-4 градуса, он такой тяжелый, спирт в этом столбике, ну никак не хочет подниматься вверх, даже днем при ярком солнышке. Очень трудно сохранять бодрость духа в этой ледяной пустыне, а грацию и пластику — в кочане напяленной на себя зимней одежды.
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая
Ну вот и первое упражнение — сделать так, чтоб ступеньки крылечка хотя бы было видно. Вернуть лестнице вид лестницы, а не сугроба. Сожмите пальцы на ручке лопаты (спасибо прогрессу и дорогим родственникам — пластиковая лопата почти невесома), наклон туда, наклон сюда…
До дров всего двадцать шагов. На дровах всего десяток-другой килограммов снега.
(Если жив пока ещё)
Были дрова и не под снегом, полное крыльцо, аккуратная поленничка с двух сторон от входной двери, складывать уже некуда было. Сперва берегла её Ведьма на чёрный день, на сильные морозы. Первые дни, как стукнуло -20°С — не трогала, всё равно брала дрова из большой кучи.
Ведь чёрный день — это не минус двадцать сами по себе. Это когда минус двадцать, а ты уже больше не можешь эти вот «наклон туда, наклон сюда» — из-за боли в спине ленишься, бережешь себя. Напоминаешь себе ежеминутно: если ты упадешь от боли — это будет всего лишь лишняя, ненужная трата сил.
Ты, дорогой зомбодиктор, даже понятия не имеешь, какая хренова тьма дров нужна для того, чтобы протопить этот крошечный, очень хорошо утепленный внутренний домик в условиях так радующей тебя в столице «настоящей русской зимы». Закон сохранения энергии — чем ниже температура, тем больше надо топлива. Поленничка, занимавшая почти всё свободное пространство под крышей, испарилась дня за четыре, когда уже казалось, что «всёбольшенемогутаскатьтяжести».
Чёрт, оказалось, что ведьма пока ещё может. И лопатой махать, и тяжести таскать. Мешок набранных дров волоком до крыльца, короткими подъёмами-шагами по ступенькам, волоком по веранде, в этой чёртовой одежде в форме матрёшки, со стороны поглядеть — обхохочешься!
Гимнастика!
Если вы в своей квартире —
Лягте на пол — три-четыре! —
Поклонись, ведьма, котлу и огню. Никто не делает для нищих котлов с удобной высотой загрузки дров, или тем более — с удобной чисткой зольника. В зимнем огнепоклоне до головокружения— греби совком, иначе нечем будет дышать огню. Наклон туда — возьми полено, наклон сюда — закинь в котел. Еще поклонов, больше — ведь течет тающий снег с мешка!
Выполняйте правильно движения!
Прочь влияние извне —
Привыкайте к новизне,
Вдох глубокий до изнеможения!
«Ах, это так романтично — живой огонь, живое тепло, чистый воздух, деревня!»
Топчет ведьма свои 36 квадратных метров среди бескрайней земли-собственности. Посчитала недавно по таймеру — до восьми часов в сутки занимают огнепоклоннические пляски.
«Газ — национальное достояние!» — патетически вещает зомбодиктор.
Смеётся ведьма сквозь слёзы боли. Прогноз врётЪ, что осталось всего дня два потерпеть «настоящую русскую зиму».
На ночь — уголь, иначе не поспать. Это отдельная песня, противная, чёрная, въедающаяся в кожу, и намного тяжелее дров.
Зомбоящик показывает радостных спортивных людей, бегающих по утрам для здоровья. Ведьма тащит на крыльцо мешок угля.