– Бог ты мой, Марина, ты совершенно перестала следить за собой! – воскликнул он. – До родов еще куда ни шло! А сейчас на кого ты похожа? И интересов совершенно никаких. Тьфу!
С этими словами муж развернулся и пошел на работу. Марина несколько секунд тупо смотрела ему вслед, затем побежала в ванную, включила воду.
Плакать в комнате было совершенно невозможно. Во-первых, мог проснуться сынок, и тогда обломится ее статья. Во-вторых, рыдания может услышать бабуля. А ей нельзя нервничать, она может опять инсультнуть.
Выплакавшись на скорую руку (а вдруг сын проснется и не найдет ее рядом), Марина побрела на кухню. где уже остыл ее кофе. Ее взгляд мазнул по зеркалу в коридоре, и она увидела свою ненавистную тень. Действительно, толстая и неопрятная. И в интересах – ребенок и садоводство. О таких всегда говорили "курица".
Марина проглотила подступающие к горлу рыдания. Не сейчас. Сначала – полезное для малыша кабачковое пюре и перетертый суп для бабули. А пока они кушают, у нее будет немного времени дописать. В конце концов, это же ее тема! Сколько же можно!
На самом деле, внешний вид девушки имел вполне логичное объяснение: посстравматическое стрессовое расстройство. Незадолго до рождения сына умер ее любимый дедушка, который заменил ей отца. Потом инсультнула бабушка. К этому добавилось депрессивное расстройство, возникшее после родов.
Нет, Марина не знала обо всем этом. Она ежедневно корила себя за то, что она плохая мать – потому что только тревожится о ребенке, но не чувствует к нему какой-то нежности. Она впадала в панику от его малейшего чиха или покашливания, и тогда она часами сидела возле сына, трогая его лобик и заглядывая в горлышко. Но когда он чувствовал себя хорошо, стремилась хоть немного поработать. Что же она, на шее у мужа будет сидеть?
Отражение в зеркале Марина, конечно, видела. Она ненавидела его от всей души, но на фитнес пойти не могла. Стоило оставить ребенка хоть на минутку, он заходился в рыданиях. Сердце разрывалось. Да и бабуле нельзя было это слышать.
Если бы Марина учила психологию, она бы знала, что у нее с ребенком – симбиотическая связь. И что связь эта возникла по причине ее, Маринкиной, тревожности, чьи корни лежали глубоко в детстве. Но молодая женщина этого не знала, поэтому изо всех сил корила себя за слабоволие и отсутствие твердости духа. Ведь все же вокруг говорили: "Отлепи от себя младенца и займись собой. Поплачет – и перестанет. Привыкнет".
Но Марина так не могла. Бабуля, опять-таки. Разве Марина может допустить еще одну смерть по своей вине! Мало того, что она рак у деда не заметила! Трудно было?
Так они и жили, с каждым днем отдаляясь друг от друга. Марина пыталась как-то удержать семью. Она ежевечерне слушала мужа, старалась его как-то поддержать, что-то посоветовать. Она из последних сил старалась "навести марафет" и накачать пресс. Всегда следила за чистотой своих вещей и вовремя покупала новые. Через интернет, конечно. Разве можно пойти на рынок с малышом.
Муж тоже страдал. Изначально не менее тревожный чем жена (они же не просто так сошлись), он почти полностью потерял интерес к жизни. Ничего не радовало. Скорее, наоборот, жутко угнетала такая маленькая зарплата. И "заплывающая жиром", как он думал, жена.
Мужчина даже не задумывался, что все это было взаимосвязано. Он, как и его родители, винил всех и вся, не связывая это с собственным угнетенным состоянием.
К сожалению, большинство таких историй заканчиваются похоже. И здесь не стоит клеить ярлыки и говорить, кто из них не прав.
Каждый из них отыгрывает собственную сценарную программу, которую, все-таки, можно проработать и отпустить. Главное – увидеть это вовремя.
Потому что каждая жизнь ценна.