Лихие девяностые я помню очень даже. Жил в одной из республик Северного Кавказа, отец военный, мать медсестра в школе. Оба принципиальные: взяток не брали, денег не крали и подделывать их не умели. Вместо «капусты» у нас было несколько огородов с картошкой. Жили как все, в равно-хреновых условиях, а вокруг прогрессировал рыночный абсурд: расстрел Белого дома, агонизирующие заводы, бастующие шахтёры и неадекватный ЕБН нахально въехавший в Кремль.
По ТВ шёл беспросветный трэш. За свободу слова выдавали всё: чернуху, порнуху и второсортные сериалы. Чтобы выжить торговали все и всем. «Челноки» с клетчатыми сумками «мечта оккупанта», пенсионеры, школьники и их родители. На выходные город представлял собой один сплошной блошиный рынок, а человек в свитере Boys на фоне полунищих оборванцев, выглядел модно и респектабельно.
Хорошо помню, как у нас появились решётки на окнах и стальная дверь в квартиру. Криминальная хроника напоминала фронтовые сводки. В школу периодически наведывались урки для сбора «взгрева» на зону. Попутно они вычисляли «состоятельных» учеников, заставляя потом их выносить из дома деньги, золото, бытовую технику. Жизнь по понятиям стала аксиомой, кумирами одноклассников были: воры в законе, водочные короли, киллеры и банкиры. Человека реально могли убить или искалечить за бутылку водки или пачку сигарет.
Цирк с ваучерами, билетами МММ, вечно растущими ценами в у.е., залоговыми аукционами и шоковой терапией теперь кажется страшным сном. Зато покупка телевизора/холодильника/стиральной машины в то время, накрепко отложилась в памяти. Родители большинства моих друзей и знакомых, жили от зарплаты до зарплаты и ту им постоянно задерживали.
В 1994-м я закончил школу, а рыночные хозяева развернули войну в Чечне. Рупор тогдашней «демократии» – телеканал НТВ, показывал наших плачущих, пленных солдат и цинковые гробы, выгружаемые на аэродроме Ростова-на-Дону. Про резню в Ичкерии и Ингушетии знали все, ходили жуткие слухи об отделении Кавказа, Сибири и Дальнего Востока. Люди массово уезжали продавая квартиры за бесценок или просто бросая жилплощадь на произвол судьбы.
Мрачное было время, но ужасы капитализма компенсировала бесшабашная юность, жажда жизни и вера в удачу…
И вот спустя четверть века начинает кое-что проясняться: способность зарабатывать деньги – это не признак ума. Здоровье, молодость и силы уходят, а погоня за «золотым тельцом» приводит к утере человеческого облика. Не редкость, когда в надежде разбогатеть вгрызаются в ближнего своего, желая вместо него пахать на дядю. Мечтая об избранности, о красивой жизни, о любви, о счастье, о свободе, они продолжают вестись на сказки про « цивилизованный мир», «демократический выбор» и «народовластие». Но разве могут обладать властью те, на которых плюют? Или путинская пенсионная реформа – это не плевок в лицо подавляющему большинству граждан? Если нет, тогда Солженицын был прав: СССР действительно нежизнеспособный голем, созданный ГУЛАГом и репрессиями. Вот только почему при «искусственном» социализме АЗЛК, ЗИЛ, ИжМаш, СибТяжМаш, «Красный Октябрь» и десятки тысяч других производств существовали, а при «естественном» капитализме приказали долго жить?