В далёком Китае, где панды и шелкопряды, где котики лапками машут в окне на счастье, родился приятель, которому все не рады.
Теперь его день ото дня обсуждают в чате.
Родился участником хроник и репортажей, статистики, толстых трудов и ванильных сторис.
Сначала он был синей формулой на бумажке в подвалах секретных подземных лабораторий.
И тут появляется главный герой на сцене.
Безумный учёный в пуловере цвет "марсала".
Учёный считал, что однажды его оценят и скажут, что он молодец, и вообще красавчик.
Учёный скучал за Великой стеной Китайской, учёный сидел за прозрачной картонной стенкой.
Когда засыпал, ему снилась волна оваций (желательно стоя). И целая куча денег.
Учёный их сложит в рюкзак и поедет к маме, и крикнет: "Китайская мама, смотри, я гений".
А мама, нарезав салатика с огурцами, ответит: "Я знала. Отцовские, милый, гены".
Крылатое имя продолжит лететь по миру, как красная птица, до всех уголков укромных.
Учёный мечтал, что придумает новый вирус, чтоб мамы хотя бы чуть-чуть задержались дома.
Варили бы рис и рассказывали легенды про тигров, лисиц и драконов с могучей шеей.
Сосед приходил бы к ним в гости, седой как Гэндальф.
Цедили б молочный улун и настой женьшеня.
Июньская ночь из печи бы таскала копоть.
И чтобы мечта воплотилась, сбылась когда-то, учёный, как проклятый, пялился в микроскопы, записывал столбиком цифры и в строчку даты,
боялся рассветных уборщиц — смахнут, уронят пробирку на кафель, и бедная разобьётся.
Но маленький вирус в нелепой смешной короне сумел уцелеть и однажды увидел солнце
в стеклянном футляре. Похожее на колючку, на яркую, но недоступную погремушку.
Сильнее всего на земле он хотел на ручки к тому человеку в халате, что снял наушник и прыгал, и прыгал от радости, от восторга.
Так прыгают мальчики, силясь достать до радуг.
Так скачет сластена, увидев кусочек торта и в летние грозы по крышам комочки града.
В далёком Китае, где пагоды и бамбуки, и музыка ветра для духов висит над входом, разносится запах цветов и пекинской утки — родился малыш, но для многих урод уродом.
По странно-слепому стечению обстоятельств один лаборант не проверил замок на клетке. И мышь поняла, как же надо сейчас гулять ей, подопытным шанс улизнуть выпадает редко.
И мышка себе представляла: бежит по полю, и травка щекочет ей пузо, и ей щекотно.
Как будто стерильная комната — демо-ролик, а дальше свобода, хоть пей её до икоты.
А где в это время, вы спросите, был учёный?
Учёный ходил на свидание со знакомой.
Знакомая слушала джаз и сдувала чёлку.
А вирус хотел, чтоб учёный остался дома.
Потом спохватились, конечно, засуетились.
Китайский начальник ругался, учёный дулся.
Покинули место прописки и мышь, и вирус.
Ушли в неизвестность.
А дальше вы сами в курсе.
Учёный теперь медитирует на Тибете,
в научных кругах о нём больше никто не слышал.
История полная выдумка, автор бредит, ну кроме того, что во всем виноваты мыши. Пройдёт пандемия. Торжественно снимем маски, начнём обниматься на улицах и в трамваях.
Но если ваш близкий нуждается в доброй сказке и просит остаться, пожалуйста, оставайтесь.