Читать роман сначала - здесь
Глава 33
Стоило мне слегка расслабиться, достать сигареты и закурить, как судьба ощутимо врезала под дых: на выезде из города свет фар «Волги» выхватил из мрака пару омоновцев в камуфляже и с автоматами, усатого гаишника с жезлом в руке и светлую «шестерку», рядом с которой стоял какой-то мужик.
– Добрый вечер. Старший сержант Ларионов, – представился немолодой уже гаишник. – Документы на машину, пожалуйста.
– Вечер добрый. – Не вынимая сигареты изо рта, я вылез из «Волги» и начал ощупывать свои карманы. – Где-то запропастились, сержант... сейчас...
– Поскорей, пожалуйста, – подозрительно осматривая бампер «Волги», буркнул сержант. Затем его взгляд уперся в мою переносицу. Рыбьи глаза его как-то нехорошо заблестели. – И срочно загасите окурок! Сачков, посвети сюда!
Последние слова адресовались омоновцу, у которого в руках я разглядел фонарик.
Услышав последние слова сержанта, мужик, колдовавший возле «шестерки», резко обернулся и посмотрел на меня. В руках у него была канистра. Из горловины бака «жигуленка» торчала воронка. Нас разделяло каких-то пять метров.
«Если принять воронку за баскетбольное кольцо, а окурок – за мяч... Ветра нет, так что...»
Сержант, словно почувствовав недоброе, сделал шаг ко мне.
– Да, да, конечно. – Взяв окурок большим и указательным пальцами, я прицельно запустил им в воронку. Омоновец схватился за автомат, зачем-то отпрыгнув в сторону.
Рассыпав искры, окурок угодил по назначению.
– Э-э! Да ты!... Ё...ть! Мать твою! – долетел до меня крик, когда я юркнул в кабину. Помешать попаданию «мяча» в «кольцо» воронки мужик не смог, так как держал в руках канистру. Сержант находился в стороне от траектории полета. Омоновцы стояли относительно далеко. Поэтому бросок принес мне необходимые очки...
– Куда ты?!! – только и успел рявкнуть сержант, потому что в следующий момент его слизнуло с дороги взрывом. Мужику повезло меньше: объятый пламенем, так и не бросив канистру, он полетел за придорожные кустарники.
Мне обожгло левую голень. Не обращая внимания на боль, я врубил скорость.
Впереди невозможно было ничего разглядеть.
Брызнув на лобовое стекло и включив «дворники», я смог, наконец, различать дорогу. В салоне пахло жженой резиной. Не сразу я догадался, что в этом виновата моя тлеющая кроссовка.
Километров через пять я почувствовал, что желудок свело голодным спазмом. Но останавливаться было некогда и негде: круглосуточных кафешек по пути не предвиделось.
Тут я вспомнил, что Лора, когда мы собирались красть Ромку, что-то говорила про запас еды. Я остановился на обочине и принялся рыться в бардачке. Небольшой сверток с беляшами поначалу вызвал у меня прямо-таки щенячью радость, но, вспомнив про то, что произошло только что на выезде из города, я положил беляши обратно, сел за руль и поехал дальше.
Погруженный в свои невеселые мысли, я едва не проскочил поворот на Березовку.
Дорога проходила через кладбище. Мне мерещились жуткие силуэты с косами и пустыми светящимися глазницами. Нога так и рвалась выжать педаль до отказа, но я, обливаясь потом, заставлял себя ехать медленно, тщательно контролируя дорогу.
«Волга» заглохла под единственным во всей Березовке фонарем, скудно освещавшим забытые богом хибарки.
Взглянув на панель приборов, я присвистнул: бензин был на нулях!
Я вылез из машины и закурил. Руки тряслись так, что я слегка подпалил и без того обожженное лицо. Почуяв незнакомца, залаяли собаки. Однако лай не помешал мне расслышать пиликанье сотового телефона. Я схватил трубку:
– Да, слушаю!
– Эдя...ра... я ... вы... хожу
– Афанасьич, ты? – Почувствовав неладное, я выплюнул сигарету и перехватил трубку другой рукой. – Что стряслось? Не молчи только, говори! Слышишь?
– Из... игры...извини, я боль-ль-льше н-не жилец! – Тяжело хрипела трубка. Чувствовалось, что сосед с трудом выдавливал из себя слова. – Эта... гиена... перепилила ...трубу, сняла как-то ...наручники и... смылась... Будь... осторожен, Эдяра! Надейся... только... на себя. Бойся эт-того дьявола ... в юбке! Шестерых моих парней замочила... И мне ребра сломала...
– Афанасьич! Ты же афганец! Держись!!!
Трубка хрипела и стонала, не выдавая ничего членораздельного.
– Соберись, Афанасьич! – умолял я его. – Сгруппируйся! Подкачай энергетику, тебя ведь этому учили!
В трубке раздался судорожный всхлип, и все смолкло. Я почувствовал, как липкий страх где-то под солнечным сплетением сжимает в комок все мои внутренности. На ум пришла фраза Глеба о том, что если Карен доберется до меня, то самый блохастый бомж России мне не станет завидовать.
Сунув трубку сотового за пазуху, я решил не пороть горячки, а понаблюдать за домами. Я достал из бардачка беляши и принялся за еду.
Где Лора и Ромка? Все дома были погружены во тьму. Крадучись, я передвигался по тротуару из трех досок, напряженно вглядываясь и прислушиваясь. Я готов был увидеть, что угодно, но только не знакомый мне «Лэнд Ровер», глыба которого неожиданно выплыла из-за поленницы. Пиликанье сотового заставило вздрогнуть.
– Зря ты это сделал, смертничек! – Голос Глеба, словно патока, лился мне в ухо. Ты должен был уже получить ключи от кабинета наркотиков, а не по деревне шастать!
– Что ты сделаешь с заложниками? Убьешь?
– В любом случае вина за это ляжет на твои плечи. Ты согласен?
– Если хоть один волос упадет с их голов, я тебя... – Мой голос звучал на редкость спокойно и уверенно. – Вытащу даже с того света и медленно опущу в бочку с серной кислотой.
– Ты мне угрожаешь? Я не ослышался, блохоед?
– Все, конец связи!
Отключив и спрятав трубку, я почувствовал: они где-то рядом!
Звон разбиваемого стекла, раздавшийся сзади меня, вспорол тишину. В лае собак, последовавшем за ним, мне померещился чей-то сдавленный всхлип.
Недолго думая, я ринулся через забор, забыв о сторожевом псе. А напрасно! Кавказец огромных размеров понесся на меня. Если бы не цепь, прервавшая его полет в высшей точке, он бы уложил меня на лопатки. В доме вспыхнул свет. На крыльцо выскочил мужик в кальсонах и одном сапоге. В руках он держал двустволку.
– Кто там, едри твою!!! – Всматриваясь в темноту и прислушиваясь, он какое-то время не видел меня, но пес, рвущийся ко мне, указывал верное направление. – Я т-те покажу, как стекла бить, курощуп, твою мать!
– Стекла? – удивился я и нырнул за кусты смородины. Голова работала на редкость ясно и быстро.
«Значит, кто-то кинул камень с улицы, а в доме заложников нет!»
Мысли мои прервал выстрел. Пуля обломила ветку, которая хлестнула меня по шее.
– Э-э! Мужик! Я ухожу! – крикнул я. В ответ прозвучал еще один выстрел. На этот раз пуля срикошетила о столб забора в метре от меня.
– Я т-те всып-плю! – Мужик начал перезаряжать ружье. – Курощуп гребаный!
Я прикинул: до того места, где я мог свободно перемахнуть через забор, было метра три. Пока я буду бежать, этот идиот успеет разрядить оба ствола мне в задницу!
С крыльца раздалось клацанье, означавшее, что хозяин готов продолжать стрельбу. Тогда я сделал из «стечкина» несколько выстрелов по окнам. Звон бьющегося стекла смешался с собачьим лаем. Мужик отбросил винтовку в сторону и поднял руки вверх.
Я поднялся и рванул к забору. Подпрыгнув, я зацепился брючиной за торчавший гвоздь. Повиснув на руках, я увидел, как знакомый мне «Лэнд Ровер», вздымая фонтаны песка, скрывается с моих глаз.