У каждого человека свой частный интерес, а поскольку человечество разделено и одновременно скооперировано по классовому признаку, постольку у каждого класса, соответственно, свой, частный классовый интерес, а интересы противоположных классов антагонистичны. Но все интересы ОБЪЕДИНЯЕТ одно, а именно, что интерес по своей природе это — минимально осмысленный мотив к деятельности, как говорил Маркс «слепой природный инстинкт» или, как говорил Энгельс, «интерес… представляет собой высшую точку… принципа субъективности и разъединения».
Иными словами интерес не перестает быть «слепым природным инстинктом» даже если это пролетарский интерес, например, попросить у хозяина повысить зарплату, или выпить пива на работе, или незаметно сломать хозяйскую машину. К чему приводит царство интереса в пролетарской среде, хорошо показано в «Манифесте». «Эта организация пролетариев в класс, и тем самым — в политическую партию, ЕЖЕМИНУТНО вновь РАЗРУШАЕТСЯ КОНКУРЕНЦИЕЙ МЕЖДУ САМИМИ РАБОЧИМИ».
Для того, чтобы лучше постичь природу интереса, достаточно задаться вопросом: КАКОЕ НУЖНО ИМЕТЬ ОБРАЗОВАНИЕ, ДИПЛОМ, УБЕЖДЕНИЕ, ЧТОБЫ ИМЕТЬ ИНТЕРЕС?
Ясно, что интерес может возникнуть у любого человека — и у ребенка, и у бандита, и у алкоголика. Только специалист, высокий профессионал руководствуется в своей области не интересом, а точным НАУЧНЫМ знанием. Чем ниже квалификация индивида, тем меньше шансов, что в основе его действий лежит четкий научный расчет, а не частный интерес.
Потому-то Марксу и пришлось создавать научный коммунизм, что один только классовый интерес не способен обеспечить пролетариату победу над буржуазией. Сам же класс пролетариев, в силу обстоятельств, о которых и подольчане пишут как о неблагоприятных (отсутствие свободного времени), не способен выработать ничего кроме интереса, довольно слепого, в виде желания вырваться из ада наемного рабства, при практически полном непонимании, как это можно сделать.
Поэтому если оставить пролетариат наедине с его классовым интересом, то его борьба за реализацию пролетарских интересов будет вестись… вечно и без малейшего шанса на победу. В силу этого обстоятельства в своих работах я исхожу из существования высшей и низшей формы мотивации деятельности индивидов и целых классов. К числу НИЗШИХ, наиболее ПРИМИТИВНЫХ форм мотивации относится ИНТЕРЕС, к числу ВЫСШИХ, наиболее РАЗВИТЫХ форм мотивации деятельности относится научно обоснованная и подтвержденная ОБЩЕСТВЕННОЙ практикой идея или, иначе говоря, НАУЧНЫЙ УРОВЕНЬ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ, воплощенный в МАРКСИЗМЕ-ЛЕНИНИЗМЕ, еще не усвоенном массами.
Думаю, что даже оппортунисты согласятся со мной, если я скажу, что, судя по их писанию, они весьма высоко оценивают роль интереса в деле развития науки. По их мнению, гениальными творцами, в том числе и Марксом, и Сталиным двигал интерес. Правда, поскольку я точно знаю, что ни Маркс, ни Сталин, ни, тем более, Спартак, Ньютон, Карно, Лаплас, Марат ничего, относительно мотивов своей деятельности, лично сообщить не могли, постольку я оппортунистам на слово НЕ ВЕРЮ. Но я убедился, что сами оппортунисты руководствуются в своей деятельности, прежде всего, интересом, а не наукой.
Конечно, они могут сослаться на то, что в работах классиков есть немало случаев апелляции именно к классовому интересу пролетариата. Но к чему еще прикажете апеллировать, когда марксизм еще не усвоен пролетариатом и борьба на основе интереса все равно приближает пролетариат к борьбе на основе науки, т.е. к победе. Сегодня тоже приходится ПОКА уповать на классовый интерес пролетариата, поскольку ведущие аналитики рабочего движения не смогли подняться выше своих интересов.