Распространенный вопрос: почему, когда я хочу похвастаться перед другом, что я купил себе мерседес, я говорю I’ve bought a Mercedes, а не the Mercedes? Вот же он, конкретный, определенный, мой.
Все верно, только вы забываете, что определенный он для вас, а коммуникацию вы ведете не сами с собой, а с собеседником, и надо думать не о том, что понятно вам, а о том, как сделать понятно ему.
Для собеседника есть вы и есть все мерседесы мира, один из которых вы себе приобрели. И вы, как человек заботливый, не рвете собеседнику шаблон, а посылаете ему понятное сообщение: I’ve bought a Mercedes. Тут внимание: как бы подробно вы ни описали цвет, модель, стоимость вашего мерседеса, возможных мерседесов в голове у собеседника все равно больше, чем один. Поэтому вы все равно скажете I’ve bough a cool red GLK Mercedes.
А дальше всё — мэджик — ваш драгоценный мерседес стал уникальным и для собеседника тоже. Теперь для него это «тот мерседес, который себе купил Гриша». При этом он может не знать о машине больше ничего и в глаза ее не видеть, но вы с ним условились, что в вашей вселенной теперь есть вот этот определенный объект — «купленный Гришей мерседес, про который он рассказывал во вторник девятого числа».
Ну а теперь представьте, что вы изначально сказали I’ve bought the Mercedes. Это не ошибка, так можно. Но что происходит с собеседником? Вы своим the ему маякнули, что он в курсе, что за мерседес вы купили, и он начинает судорожно вспоминать, где это упоминалось и когда. То есть вы ему дословно сказали: «Я купил тот самый мерседес». И он сидит и гадает: «Какой такой тот самый?»
Бывает, конечно, что вы правда упоминали, и он правда в курсе, тогда коммуникация состоится. Типа вы о нем давно мечтали и вместе разглядывали картинки. Или вы купили мерседес, который уже два года гниет в вашем общем дворе. Так или иначе, если собеседник в теме, артиклем the вы ему укажете, что да, речь именно о той самой машине. Если же ничего такого не было, не будьте эгоистом, говорите a.