Сегодня мы поговорим о песне, ни разу не исполнявшейся Владимиром Семеновичем публично. Даже записей с "квартирников" нет, только рабочая кассета. Кстати, не так уж много сохранилось рабочих записей, где мы можем слышать, как рождается мелодия, как подбирается лучший вариант текста, и это одна из таких уникальных фонограмм. Сложно сказать, чем остался недоволен автор, почему песня не "пошла в народ". Возможно, тем, что имела явный литературный первоисточник?
Как установили М. Цыбульский и Д. Сиесс-Кжишковская, источником песни является удэгейская легенда, приведенная в повести Бориса Можаева "Падение лесного короля":
— Есть такое удэгейское поверие или сказка, — ответил тот. — На вершине той самой сопки, Сангия-Мама, наш главный бог вырыл чашу и наполнил ее водой. Озеро там, понимаешь. И будто в том озере, на дне, есть небесные ракушки — кяхту. Кто эти ракушки достанет, тот будет самый богатый и сильный, как Сангия-Мама. И вот смелый охотник Банга решил достать кяхту для своей невесты Адзиги. Он нарезал ремни из камуса, сплел лестницу и влез по скале на ту сопку. Озеро там глубокое, и вода будто ядовитая. Мне геологи говорили. И вот Банга нырнул на дно за кяхту и не вынырнул. Старики так говорят — Сангия-Мама взял Банга к себе, потому что он был храбрый и честный. И с той поры Банга живет на Большом перевале в самых лучших лесах и отводит туда души умерших охотников. Вот почему старики, когда подходит смерть, идут к сопке Банга.
Там же, в статье, утверждается, что Сангия-мама - персонаж женский. Но Борис Андреевич Можаев много ездил по Приморью, бывал в удэгейских селениях, собирал удэгейские сказки, так что сомнительно, что он так ошибся. Впрочем, даже если и так, историю это не портит.
Борис Можаев - человек для Театра на Таганке не чужой, и с Владимиром Высоцким был хорошо знаком, песнями его интересовался. Может быть, еще с тех времен, когда репетировали многострадальный спектакль "Живой" по повести Бориса Андреевича. Высоцкий писал туда частушки в "народном" стиле. Да и "Хозяин тайги", снимавшийся в тот же период, - фильм по сценарию Б. Можаева, для которого автор переработал свою повесть "Власть тайги". Так что Владимир Семенович тоже знал творчество Б. Можаева и высоко его ценил.
В 1977 году режиссер А. Разумовский приступил к съемкам фильма по повести Б.А. Можаева "Падение лесного короля" ("Предварительное расследование", Мосфильм, 1978). Главную роль милиционера Сережкина, как и в "Хозяине тайги", сыграл В. Золотухин. Возможно, песня была написана для этого фильма. Ведь в повести главный герой имеет некоторое сходство с Высоцким, а в одном из эпизодов даже поет песню собственного сочинения об этой легенде:
Из оркестра подали Чубатову гитару, и все смолкли. Он как-то изменился в лице, побледнел весь, поднялся на оркестровый просцениум, ударил по струнам и запел:
О Сангия-Мама! Сангия-Мама,
Я поднялся к тебе на Большой перевал…
Я все ноги разбил, я все путы порвал.
Я ушел от людей, я им вечно чужой —
С независимым сердцем и вольной душой.
О Сангия-Мама! Сангия-Мама!
У тебя на вершинах кочуют орлы
И снега не затоптаны – вечно белы.
У тебя без прописки живи – не тужи,
И не надо в награду ни лести, ни лжи…
Вы тоже это слышите?
«Я коней заморил, — от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад!
Укажите мне место, какое искал, —
Где поют, а не стонут, где пол не покат!»
...И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя, гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли да глядели глаза,
И где люди живут, и — как люди живут…
Да, отлично знал Борис Можаев песни Высоцкого, да и самого его тоже.
Ражий и музыкально одаренный парень Иван Чубатов, поклонник Джека Лондона и Булата Окуджавы, быстро научился перекладывать на музыкальный речитатив под гитарный аккомпанемент забавные матросские пародии на классиков: "Дела давно минувших дней, как в довоенной обстановке. Владимир с ротою своей однажды завтракал в столовке". А потом стал сочинять сам.
Иван Чубатов, главный герой повести, такая же вольная птица, по стране поколесил, много чем занимался, стихи пишет, да не печатают их... А остановился на жизни в тайге, на лесозаготовках.
Эта работенка пришлась ему по душе. Здесь все зависит от самого себя, от собственной расторопности и смекалки. И потом, великое дело — воля. Отработал в тайге семь-восемь месяцев, и свободен как птица. Достаток позволял и в Приморске жить, и на Кавказ слетать, а то и в Крым. Да куда хочешь! Ему пути не заказаны. Душа веселья просит — веселись. Учиться хочешь уму-разуму? Учись.
До работы злой Иван, лучший заготовитель в районе. Душа щедрая, платит, не скупясь, но и работу требует. 5 лет все районные начальники души в Иване не чаяли. Вот речь районного прокурора в начале повести:
Что бы там ни было, а для нас он золотой человек.
— Ты привык в тайгах-то жить и лес вроде не ценишь. А мы — степняки, каждому бревнышку рады. Старожилы говорят, что у нас до Чубатова в райцентре щепки свежей, бывало, не увидишь. Не только что киоск дощатый сбить — кадки не найдешь. Бабы огурцы в кастрюлях солили. Вроде бы и тайга недалеко — полторы сотни километров, а поди выкуси. Сплав только до железной дороги, а тому, кто живет ниже, вроде нас, грешных, ни чурки, ни кола. Добывайте сами как знаете. И Чубатов наладил эту добычу. По тысяче, а то и по две тысячи кубиков леса пригонял ежегодно. Да вот хоть наша контора, — вся отделка: полы, потолки, обшивка стен — все из того леса. Дом культуры какой отгрохали. А сколько дворов для колхозов и совхозов построено из его леса? А ты говоришь — артист.
Так бы и дальше шло, да случилась неприятность: затянул бригадир с доставкой леса. Хотел побольше заготовить (и заработать тоже, естественно), да начались непредвиденные задержки. То бригада работает через пень-колоду, науськиваемая неудачливым соперником (да-да, куда же без любовной линии :)), приходится других нанимать, да платить наличными, то материалов нужных нет - опять же плати, бригадир, кто сверхурочно "за так" работать будет? Но 2 тысячи кубов леса заготовили. Всем хватит. Связали лес в плоты, приготовились сплавляться.
А тут бац, и межень, ушла высокая вода. Прочно плоты сели на мель, до весны. Не сдвинешь. Вот тут-то и пал лесной король. Это ведь только победителей не судят, а проиграл - плати по полной программе. И плевать, что многие годы до этого схема работала безотказно - тратил, сколько нужно, под расписки. Потом по факту все списывалось, когда лес пригоняли. А в этом году нет леса - нет и отчетности. А 14 тысяч потрачено - на материалы, на работу, на продукты. Кому нужны теперь твои расписки, кто им поверит? И те же начальники, что на руках носили Ивана, требуют посадить проходимца, растратчика. Стрелочника. А тут еще и склад на участке сгорел, сторожа мертвым нашли. Впрочем, детективную составляющую раскрывать не буду, лучше прочитать повесть, она небольшая.
Не могу не сказать только еще об одной "афере" Ивана Чубатова: для увеличения количества кубометров он поднял со дна реки и увязал в плоты вместе со свежесрубленным лесом топляк. "Как посмел, кто разрешил, где наряд на топляк"? Водяной, что ли, должен был ему наряд выписать? Вы помните, как выглядели наши реки в период сплава? Особенно молевого сплава? Я жила в поселке лесозаготовителей с 1971 года и хорошо это помню. Речка горная, мелкая, с огромным количеством перекатов - естественно, большая часть леса застревала на перекатах и берегах, тонула по дороге. Нерестилища забиты бревнами...
А вот как выглядят такие реки сейчас, через много лет после запрета на молевой сплав леса:
Так что И. Чубатов, можно сказать, спасал нерестовую речку от экологической катастрофы. Но вот топляк его и утопил...
Вот от лица этого героя, предположительно, и поется песня. Конечно, можно воспринимать её исключительно как песню персонажа. Но почему-то мне кажется, что недаром Иван Чубатов похож на Владимира Высоцкого, ох, недаром...
Реальней сновидения и бреда,
Чуднее старой сказки для детей —
Красивая восточная легенда
Про озеро на сопке и про омут в сто локтей.
И кто нырнёт в холодный этот омут,
Насобирает ра́кушек, приклеенных ко дну,
Ни заговор, ни смерть его не тронут;
А кто потонет — обретёт покой и тишину.
Эх, сапоги-то стоптаны! Походкой косолапою
Протопаю по тропочке до каменных гольцов,
Со дна кружки́ заветные я соскоблю, сцарапаю
Тебе на серьги, милая, а хошь — и на кольцо!
Я от земного низкого поклона
Не откажусь, хотя спины не гнул.
Родился я в рубашке из нейлона,
На шёлковую, тоненькую я не потянул.
Спасибо и за ту на добром слове:
Ношу — не берегу её, не прячу в тайниках, —
Её легко отстирывать от крови,
Не рвётся — хоть от ворота рвани её — никак!
Немедленно вспоминаются строчки "Меня мама родила в сахарной рубашке, // Подпоясала меня красным ремешком". И о ком, как не о себе говорит автор, щедро отдающий свою душу нам, слушателям и читателям: "не берегу её, не прячу в тайниках".
Пылю по су́ху, топаю по жиже, —
Я иногда спускаюсь по ножу...
Мне говорят, что я качусь всё ниже,
А я — хоть и внизу, а всё же уровень держу!
И это не только о лесном короле. К этому периоду настоящие друзья уже прямо говорили, что стал хуже писать, что нужно лечиться. А ненастоящие "доставали лекарства", ну да бог им судья, не о них сейчас речь.
Жизнь впереди — один отрезок прожит,
Я вхож куда угодно — в терема и в закрома.
Рождён в рубашке — Бог тебе поможет,
Хоть наш, хоть удэгейский — старый Сангия-мама́!
Да, это уж точно - к 1978 году Высоцкий цену себе знал, и действительно, вхож был во многие двери, что помогало ему решать многочисленные проблемы друзей и сослуживцев, да только не свои собственные.
Дела мои любезные, я вас накрою шляпою,
Я доберусь, долезу до заоблачных границ.
Не взять волшебных ра́кушек — звезду с небес сцарапаю,
Алмазную да крупную — какие у цариц!
Нанёс бы звёзд я в золочёном блюде,
Чтобы при них Вам век прокоротать, —
Да вот беда — заботливые люди
Сказали: «Звёзды с неба не хватать!»
А вот это уж точно не только про бригадира. Сколько этих "Не хватать!", "Не пущать!", "Не снимать!" и прочих НЕ было в жизни автора, и не сосчитать.
Ныряльщики за ракушками — тонут.
Но кто в рубахе — что тому тюрьма или сума?!
Бросаюсь головою в синий омут —
Бери меня к себе, не мешкай, Сангия-мама́!..
В своей книге "Владимир, или Прерванный полет" Марина Влади вспоминала, в каком восторге был Владимир Семенович, когда ему довелось побыть дайвером, понырять в теплом море с аквалангом. "И я вплываю в глубину тем невозвратнее, чем ниже..."
Но до того, душа моя, по странам, по Муравиям
Прокатимся, и боги подождут, повременят!
Мы в галечку прибрежную, в дорожки с белым гравием
Вобьём монету звонкую, затопчем — и назад.
"Страна Муравия" - поэма А.Твардовского о мужицком рае. И разве не райский отдых ждал В. Высоцкого во Французской Полинезии?
А помнишь ли, голубушка, в денёчки наши летние
Бросали в море денюжку — просила ты сама?..
Так, может быть, и в озеро те ра́кушки заветные
Забросил бог для верности — сам Сангия-мама́!..
Вот тут уж точно, пляжей в их с голубушкой жизни было достаточно - и наших, и зарубежных :)
Тут мне немедленно вспоминается из раннего:
Люди говорили морю: «До свиданья»,
Чтоб приехать вновь они могли —
В воду медь бросали, загадав желанья, —
Я ж бросал тяжёлые рубли.
Может, это глупо, может быть — не нужно, —
Мне не жаль их — я ведь не Гобсек.
...
Что ж, гляди, товарищ! На, гляди, любуйся!
Только не дождёшься, чтоб сказал —
Что я здесь оставил, как хочу вернуться,
И тем более — что я загадал!
И почему-то мне очень хочется, чтобы в окончательный вариант вошли строчки из черновика:
И может быть, и в озеро те ра́кушки заветные
Забросил я для верности — не Сангия-мама́!..
Как бы то ни было, давайте прикоснемся к поэтической кухне. На наших глазах рождается песня. Автор подбирает мелодию, иногда путается, меняет слова, но в целом придерживается текста.
По звуку переворачиваемой страницы можно сделать вывод, что поет он, глядя именно на этот листок:
Все варианты строк, черновики ЗДЕСЬ.
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого"