Сосед мой, который принимает и признает только старославянский язык и срамной интернет не читает, намедни удивил. Сказал – «в заблуждение народ вводишь – пошел – добыл – вышел, все просто, легко, а ведь не просто – неудачи бывают». Согрешил-таки, дед Морозов, с интернетами этими. Призадумался. Все верно - неудачи имеются.
Но какие же это неудачи. Раз в метель – следы заносило на глазах - подошел к лосю близко, да стрелял через мороженые тальники – куда пули улетели не понял – ушел лось.
Потом, как-то, с кобелем, попутно, погнал лося высоким снегом, тот шел, держа меня на слуху, близко не подпускал, а кобелю не давал себя обогнать. Так и шли пару км., через буреломы, пока не надоело.
Другой раз группу лосей, как бы семью, подшумел, ушли так далеко, что и не догнал за световой день. Теперь за тронутым лосем не хожу. Плана то нет нынче. А время – есть.
Про оленя вообще стыдно сказать. Идешь знакомым маршрутом, где все знаешь – как кто-нибудь в своей квартире - и, вдруг, видишь на ровном, да посреди реки – куст, которого раньше не было – и ведь не догадаешься, что оленуха это, пока не подойдешь на две сотни метров. И тот куст, и комолые тоже, не станут, да не побегут.
Не ощущаются такие казусы неудачами. А вот если подранок – до того его жаль. Подранки у меня случались при нарезном оружии – влет и навскидку из того тяжело попадаю.
Вот и расскажу одну суматошную историю. Может и поучительную.
На свой участок ходил в отпуске уже. Которого было много и с отгулами, да в долг. Тот год вернулся с промысла, с участка до деревни пешком, от деревни до поселка выезжал снегоходом – перестали тогда дороги чистить. Разобрал, подправил, да сдал пушнину.
В конторе удивили лицензией на лося. Думал те уже ушли в прошлое. Хоть и охоты оставалось дней десять - Новым годом закрывали тот год на лося сезон. Отчего бы не съездить.
Собраться мне не долго. Нартник есть, свой же, свежий. Отпуск есть, следы лосей где-то попадались по пути. Точно были. Никого в помощники с собой не взял – где же его найдешь под праздники. Да и погода стала задувать, посчитал, что можно было взять в одиночку.
Нартник замело только на открытом – едва читался. А в тайге – нормально. Ехал ночью - так уютнее ездить. Всю ночь. Остановился в артельной избе. На ручье, не имевшем местного названия. Км в 4 от устья. Попил чаю. Прикорнул часок. День все равно был потерян. Привез дров.
Пока искал сушѝны на берегах, посмотрел следы лося. Переходы были разного времени и туда и сюда – держался около лось. Сушняк раскряжевал, исколол и в запас. Сварил супу поболее, подкрепился и залег спать. Нагрузив печь круглыми поленьями березы.
Но в общественных избах спится не как в своих. Пока привыкнешь к печи – то проветривал, то подкидывал дрова. То ладил кусок банки закрыть поддувало. Затемно плотно позавтракал – мало ли. Взял в мешок сухарей, чифирбак и чай.
Этот первый день вышел едва рассвело. Погода была мягкая, но тихая. В иное время дождался бы ветра. А тут время поджимало – понадеялся на авось.
В паре-тройке км от избы попался след. Лось был один, след вел, после его ночной кормежки в тальниках, слева - направо, в гору - в штык. Гора была крутой – на фото это она. Такого берега по тому ручью км. более 10.
Предположил я, что лось лег прямо на урезе берега, на своем следу. Бывает, что не лезет в густое. И любит лечь на склонах. Да, пожалуй, в большинстве случаев на склонах и ложится. На изломах коренных берегов, например, или в середине сопки. Это если не в группе. Так удобнее ему сразу скорость вниз развить, уходя, наверное.
Чтобы не подшуметь, решил вернуться, подняться в гору подальше от следа, а затем аккуратно подойти, или подсечь или перевидеть на лежке. Что бывает крайне редко – но пару раз было – чаще видишь когда пойдет, еще чаще – как кормится. А кормится он часто.
Поднялся. По краю берега лес был редок, ветром вываливало. Завалы перегораживали путь, потому не спеша и широко, удаляясь от уреза, обходил. И вот, обходя очередной завал услышал как лось уходит сзади. Не успел и ружья поднять. Лось пропустил меня, оценил опасность и не особенно энергично ушел по моим следам.
Я вышел на край обрыва – речку лось не переходил. И тут, вместо того, чтобы уйти, совершил вторую ошибку – побежал перпендикулярно склону, в надежде, что увижу лося, где-то в редком лесу, на сопке. В надежде, что остановится он, слушая. А он круг заложил. Но круг очень маленький, стал недалеко и слышал мой подход к его следам.
А первая ошибка была, что стал преследовать лося в тихую погоду. Надеялся на непуганое животное. Тем более, когда увидел что это одиночка – одиночка меньше группы слышит – думал. Но, все-таки – нет. Это в группе они расслабляются.
Следующий день все сделал правильно – собрал еды и ушел в следующую артельную избу – она была км. в 10 или более, рекой. Мысы с тальниками резал по темному лесу. Но ни одного следа не подсек, и, попив чаю в той избе, рассудил, что от добра - добра не ищут. Посчитал, что сутки хватит тому лосю успокоиться. Потому поздно я вернулся, по готовой лыжнице, к первой избе.
С утра снова был там, где оставил лося. И это было третьей ошибкой – надо было начинать со свежих жировок в тальниках ближе к вечеру - на лежке в тихую погоду он лучше слышит, чем на жировках. Увлечение едой и хруст мерзлых веток, верно, мешают ему слышать охотника.
Потихоньку пошел сбоку следа, иногда выходя к обрыву, в надежде увидеть лося сверху - на жировке. И снова лось ушел, но далеко спереди - промелькал вне выстрела и поперек хода. И заложил он круг уже побольше.
Круг тот я обнаружил, когда и на следующий день пошел проверить - куда ушел лось. Понял, что нужно ждать погоды и брать его на жировке, ушел в избу.
В избе совершенно нечего было делать. Прибрал и подправил что-то. Наколол дров побольше. Помыл стекла ламп, чтобы ярче светили. Пил чай. Вот и все дела. А ночи длинные. Погода, тем временем, склонилась на мороз. И в лесу совсем затихло. Так и не дождался шумного дня. Следующую попытку сделал ночью. Заранее перед тем обошел все мысы с тальниками. Так чтобы самому оставаться в темноте леса, и чуть выше, а тальники видеть на светлом льду реки. Как раз луна старалась.
Но - по готовой лыжне бесшумно пойдешь, когда хоть малый снежок выпадет. А не было снежка. Шуршание лыж, видимо, было слышно. Но тем не менее обошел в ночь жировочные места. В одну сторону, затем в другую, да лося так и не увидел. Ну и ладно - не взял – и не взял.
А почему все-таки вспоминается, что неудач на охоте не бывает. Так не ходишь за лосем когда, скажем, нет надежды его взять. Эта суматоха не считается - тут между лосем и охотником бумажка - лицензией называется. За соболем не идешь, если ходовой самец - такие вдоль ручьев бегут, бывает и парами, а не в глубь леса. За рябчиком не идешь, пока он в группы по берегам не собьется – чтобы не тратить время. Остальное берешь вовремя или попутно. А ловишь капканами - у них регламента нет. Оттого и удачным, а то и по делу, считаешь всякий выход.
