В тот вечер в кружке молодых литераторов никто даже не вспомнил о литературных чтениях. Все слушали Шаляпина. Едва переступив порог гостеприимного дома прозаика Н. Телешова, где обычно проходили популярные в начале 1900-х годов литературные собрания, молодой, но уже известный в московских музыкальных кругах оперный певец объявил, что «желает петь и музицировать всю ночь напролет, если, конечно, гости не против». Разумеется, никому не хотелось упускать возможность послушать восходящую «звезду». Решили позвонить Рахманинову и попросить его аккомпанировать. С этого концерта-экспромта и началась дружба двух великих музыкантов, которой они оба очень гордились всю жизнь.
Федор Иванович исполнял той ночью не только оперные арии, но и романсы, русские песни.
Оперному творчеству Шаляпина посвящены десятки книг, множество статей и воспоминаний. А вот о Шаляпине и русском романсе сказано не так уж и много. Собственно, «русский репертуар» певца был, в общем-то, невелик. Но те немногие произведения этого жанра, которые он пел, имели невероятный успех у публики.
К.С. Станиславский считал, что один из секретов мастерства артиста - «его жизненный багаж, коллекция его впечатлений о людях, тонкое чувственное восприятие действительности, переработанные фантазией художника». Режиссер вспоминал, как внимательно на одной из встреч с меценатом и промышленником С.И. Мамонтовым слушал Шаляпин рассуждения гостей, среди которых были художники Репин и Серов, об искусстве, о смысле творчества. Слушал, запоминая каждую мысль, боясь пропустить хоть слово. «Смотри, Костя, как он пожирает знания», - толкнув локтем Константина Сергеевича, шепнул ему Мамонтов.
По мнению критиков, весь камерный репертуар певца можно разделить на две части. В первой - романсы, которые Шаляпин обыгрывал на сцене. Исполняя романс А.С. Даргомыжского «Мельник», певец превратил объяснения вернувшегося ночью домой пьяненького мельника со своей неверной супругой в настоящий мини-спектакль.
Вторая часть камерного творчества певца - философские произведения, не требующие никакой театральности: минимум жестов, простая мимика.
Сразу после 1917 года певец давал немало концертов в Мариинской опере в Петрограде. И в любом его выступлении обязательно звучали русские романсы. Для каждого Шаляпин находил особые краски: популярный романс Малашкина «О, если б мог выразить в звуке...» звучал страстно и темпераментно, «Пророк» - торжественно, а в романсе Даргомыжского «Расстались гордо мы» голос певца был настолько мягок, что слушатели забывали, что у Шаляпина - бас. После сложных и драматических вещей звучали легкие и забавные: «Червяк», «Мельник», «Титулярный советник». И в конце объявлялась, наконец, легендарная шаляпинская «Блоха».
О том, как певец исполнял «Блоху», вспоминал писатель Леонид Андреев. Вот Шаляпин сосредоточивается у рояля... Через мгновение мы уже видим его в погребке за кружкой пива в окружении веселых и беззаботных немецких бюргеров. Вот он начинает свой анекдот о блохе, которая королю милее родного брата. Незнакомец продолжает рассказывать свою байку, и лица добрых немцев вытягиваются, улыбки исчезают - противный липкий страх прокрадывается к ним в души. Дьявольский хохот заканчивает рассказ. Не допив пиво, невольные слушатели и зрители разбегаются по домам. И только дома, закрыв ставни и отгородившись от мира тучным телом фрау Маргариты, таинственно, с опаской шепчут ей: «А знаешь, душечка, сегодня я, кажется, видел черта».
А как замечательно Шаляпин пел русские песни! Часто разучивал их прямо со слуха, общаясь на отдыхе с простыми людьми. Любил Федор Иванович половить рыбку, посидеть у костра, попеть русские песни и послушать, как поют другие.
«Петь «Лучину» Шаляпина выучил мельник Никон Осипович, - вспоминал художник К.Коровин.
- Мы сидели с Серовым и писали вечер и мельницу красками на холсте, а Никон Осипович с Шаляпиным за столом у палатки пили водку и пели «Лучинушку». Кругом стояли помольцы. Никон Осипович пел с Шаляпиным «Лучину» и оба плакали. Плакали и помольцы. Никон Осипович сказал мне потом:
- А здоров петь-то Шаляпин. Эх, и парень золотой. Он, поди, при приходе каком в Москве, жалование, поди, получает?
- Еще бы. Споет песню - сто целковых.
- Да полно врать-то. Этакие деньги за песни.
Шаляпин просил меня не говорить, что он Солист Его Величества, а то из деревень сбегутся смотреть на него, жить не дадут».
Один из последних концертов Федора Шаляпина состоялся 18 июня 1937 года в Париже, в зале Плейель. Певцу было 64 года. Но зрителям казалось, что его искусство не подвластно времени. В программе прозвучало 20 произведений, некоторые из которых певец исполнил с церковным хором, а потом много и охотно Шаляпин пел на бис: «Дубинушку», «Вдоль по Питерской», «Эх ты, Ваня». В антракте за кулисы пришел Иван Бунин, чтобы поздравить Шаляпина с успехом. Но артисту уже нездоровилось, он был болен. После этого концерта Шаляпин выступил всего лишь один раз - 23 июня 1937 года в Англии, в Истборне. Больше он уже не пел никогда.
Последними предсмертными словами певца были: «Где я? В русском театре?» 12 апреля 1938 года его не стало.
В 1984-м прах артиста перевезли из Парижа и перезахоронили на Новодевичьем кладбище в Москве. Такова была воля великого певца земли русской.
Источник: Н. Ширинский Солист Его Величества / Н. Ширинский // Мир женщины. – 1999. - № 1-2. – С. 22-23.
