И ведро должно быть старое, можно пластмассовое. Это обязательно. И чтобы вся семья пол вечера привязывала ёлку к перевёрнутой табуретке, а потом ночью кошка в одном гибком полете опрокинула всю эту хрупкую конструкцию, уничтожив «ту самую, самую старую еще прабабкину игрушку».
А, значит, утром все сначала.
Потом, когда надежно связанная (кошка, хотела написать) елка прошла испытания на прочность, начинается увлекательная маскировка ведра и табуретки. В ход идут старые простыни, вата, утомлённый жизнью ватный Дед Мороз и вылупившая накрашенные глаза Снегурочка.
Новый год без настоящей елки наступить не может. Однажды бабушка из Новосибирска двое суток в купейном вагоне везла нам с мамой пихту. «У вас - в вашей Москве таких не найдёшь».
Что верно, то верно. У нас, в нашей Москве тогда нельзя было достать такой пихты, а у них в Новосибирске «такой» колбасы. Так и жили. Она нам пихту, мы ей колбасу.
В этом году я впервые за долгое время увидела людей, спешащих домой с живыми елками. И много таких.
А у нас опять будет искусственная. Сначала дети ползали по иголкам, потом собаки. И вообще стало не модно выбрасывать елки с пятого этажа. А тащить её по лестнице, значит поругаться со всеми соседями, или чистить полы до следующего Нового года.
Поэтому искусственная. И зависть к тем, кто не боится принести домой настоящий Новый год.
Нет, есть, конечно, вариант выкинуть елку раньше марта. Но это уже совсем не по-нашему.
