Когда-то в советское время во многих газетах были колонки под названием, например, «физики шутят», где размещались всевозможные фейки из той науки, которую они представляли. Сходным образом и дебютный роман Андрея Аствацатурова мог бы быть назван «Филологи шутят», если бы был всецело лингвистическим. Однако, в «Людях в голом» выдающийся питерский филолог и специалист по англоязычному модернизму ХХ века создает причудливую сатирическую вселенную, в которой, почти как у Лимонова, факты из его жизни преломляются под лупой вымысла. В сравнении в несколько пошловатой «Осенью в карманах» и фактически серьезным и даже драматическим четвертым романом Аствацатурова «Не кормите и те трогайте пеликанов» «Люди в голом» удивляют своей несхожестью с другими художественными текстами этого филолога.
Во-первых, в отличие от той же «Осени в карманах» автору еще есть что сказать, истории еще не кажутся высосанными из пальца, а намеренно фрагментированный и мозаичный роман выглядит свежо, хотя, безусловно, и подражает дерганной манере Довлатова: ирония здесь вездесуща, она, как и у автора «Заповедника», направлена не только вовне, но и вовнутрь, отчего, автопортрет получается беспощадно сатирически рефлексивным. Конечно, у героя «Людей в голом» кроме имени и фамилии, фактов биографии и интеллектуализированной речи не так много общего с автором, хотя последний изо всех сил и хочет убедить читателя в обратном (почти как Лимонов в своих ранних эпатажных текстах).
Тем не менее такой расстановке акцентов не стоит верить, скорее Аствацатуров в своем романном дебюте хотел удивить, даже шокировать такой самокритикой, вряд ли он сам так о себе думает. По этой причине художественный расчет вполне удался – книга выстрелила в 2008 году и даже была одним из лидеров продаж незабвенного издательства «Ad Marginem», когда-то выпускавшего и художественную прозу, а не только книги по современному искусству. Аствацатуров в «Людях в голом» вроде бы не ставит перед собой иных задач, кроме как развеселить, рассмешить и развлечь читателя, поэтому грамматически его текст довольно прост и проглатывается за считанные дни (хотя порой он и увлекается, подражая своему любимому Генри Миллеру).
Однако, такое впечатление обманчиво, ведь прозаик, если следовать за его героем внимательно, обладает определенным трагикомическим мировоззрением, не позволяющим ему сойти с ума или покончить с собой в мире всеобщей продажности, торговли и карьеризма. Шаржированно гротескными выглядят его зарисовки из 90-х: молодой филолог-идеалист вступает в жизнь на фоне всеобщего варварства, распила и разгрома – это, конечно, не панорамные «Журавли и карлики» и тем более не философские романы Юрия Козлова рубежа десятилетий, которые, как и пелевинское «Поколение П», рефлексируют на тему уходящей эпохи и делают это мастерски и масштабно, но все-таки «Люди в голом» - это весьма удачные автобиографические заметки о том, как выживали наши гуманитарии в это «святое» десятилетие.
Порой юмор автора зол и метко бьет в цель, особенно, когда описывает братков или «грантоедов», иногда он кажется просто беглым огнем по всему на свете, включая друзей героя и его самого, однако, «Люди в голом» нельзя назвать книгой всецело мизантропической, это не Селин, хотя и гуманизма в традиционном понимании русской литературы здесь тоже нет. Как показал последний роман Аствацатурова «Не кормите и не трогайте пеликанов», эволюция этого филолога и прозаика к более традиционному для нас состраданию и человечности все же произошла. В первом романе еще ничто ее не предвещает: все-таки годы, посвященные иностранной культуре, предполагают некоторую оторванность от онтологических корней.
В то же время декларируемая сейчас автором «Людей в голом» дружба с Садулаевым и Елизаровым, аналитические статьи, посвященные писателям из «круга Прилепина», общая серьезность тона последнего его романа говорят о том, что Аствацатуров плотно вошел в контекст патриотических деятелей культуры и трансформировался из «нового левого» в традиционного «старого левого», любящего поруганный СССР и ностальгирующего по нему. Кому-то эта эволюция не понравится (какой-нибудь Марусе Климовой, например), но в любом случае, чтобы понять все ее этапы, надо прочитать еще и второй роман Андрея Алексеевича - «Скунскамеру», которая уже переиздана издательством «АСТ» и скоро поступит в продажу.