Примерно двадцать лет назад у нас с мужем жила крыса. Хорошая такая, белая. Глазки-бусинки, нос розовый, все дела. Звали её, как и ожидается – Крыса. Так как она была у нас единственная крыса, то и различать её не было нужды. А самой Крысе было исключительно по барабану, как её зовут, хотя на имя она откликалась.
Она вообще была очень умной. Вы, наверное, скажете, «как и все крысы», но я со всеми крысами не знакома, да и вообще – своя крыса ближе к телу. А уж на фоне одновременно живущей у нас морской свинки (которую, естественно, звали Свинка) Крыса была просто профессором, кандидатом на Нобелевку и светочем интеллекта во всей вселенной.
Впрочем, на фоне Свинки в профессоры мог метить даже комод. Ибо мозга у этого животного не наблюдалось, а имелся только рот и прямая кишка с отверстием с другой стороны Свинки. Всё.
Ну, кому интересно, я о них обоих писала на заре своего канала. И даже не один рассказ.
Так вот об уме Крысы. Мы с мужем про крыс тогда мало что знали. Из имеющейся информации у меня, например, была только сказка про «Полботинка, Муфту и Моховую бороду», может, кто читал. Так вот эти товарищи утверждали, что крысы всеядны (до сих пор эта информация почти не опровергнута, так что сказкам вполне можно доверять). Ещё откуда-то мы знали (интернета тогда в доступе у нас не было, естественно), что крысы живут мало, видимо, кто-то делился опытом, потому что Полботинка точно об этом не рассказывал. Но сколько именно мало – мы не в курсе.
Так что через полтора года проживания Крысы у нас мы начали ждать её скорой смерти. Ведь и к нам Крыса попала уже большой, то есть мы получили уже взрослую крысу, а сколько ей было – полгода или год? Может, вообще она была уже пожилой…
Ждём, значит, ждём, переживаем. И если Крыса вдруг затихает – в клетку заглядываем со страхом: а ну как уже преставилась? Но нет – бодра и весела, высовывает нос (дверцы в клетке у неё не было) и радостно улыбается. И получает что-то вкусненькое.
Кормили мы её, кстати, чем попало, честно. Никаких «спецкормов» не было в помине, поэтому Крысе доставалось всего понемногу от мяса до сельдерея. Видимо, такая диета её вполне устраивала. Однажды, примерно через полгода такого тревожного ожидания я заглянула в клетку и увидела, что все опасения оправдались: Крыса дала дуба.
Она лежала на спине, вытянув задние лапки, а передние чинно сложила у груди. Осталось только воткнуть в них свечку и можно выносить. Два ярко-жёлтых зуба торжественно торчали вверх, а глаза были полуприкрыты. Труп классический. Учитывая размеры – трупик.
- Всё! – трагичным голосом сказала я.
Муж как-то сразу понял, что я имею в виду, и среагировал адекватно:
- Сдохла всё-таки? Совсем?!
И очень расстроился. Крысу мы оба нежно любили. Я, правда, не сразу осознала адекватность вопроса. Как можно сдохнуть не совсем? Но в тот момент я вдруг обнадёжилась: а правда! Вдруг не совсем?! Не смейтесь! Человек в горе хватается за любую надежду!
И я сделала совершенно как в анекдоте: потыкала в Крысу пальцем.
- Не шевелится… Наверное, совсем.
И приготовилась рыдать. В свою очередь муж приготовил носовые платочки и вслух размышлял, где бы взять маленькую коробочку, а то «надо же, чтоб красиво, а то как-то…»
В этот момент Крыса широко зевнула и потянулась.
- Живая! – одновременно обрадовались мы.
Сонно моргая, Крыса перевернулась на живот и потянулась ещё раз. В порыве радости мы начали угощать её какими-то самыми её любимыми вещами, мясо было самым предпочитаемым.
Через пару дней сюжет повторился. Хотя горе уже было более осторожным, воскресение Крысы всё же сопровождалось такими же тамтамами и возлиянием.
А ещё через неделю мы поняли, что Крыса просекла связь между её мнимой кончиной и неприлично большими кусками вкусного мяса. И начала «помирать» регулярно, выбирая те моменты, когда мы с мужем дома были одновременно. С тех пор мы угощали Крысу уже за сообразительность и за артистизм.
Ещё целый год мы наслаждались талантливой актёрской игрой. В общей сложности Крыса прожила у нас почти три года, но сколько ей было в итоге – мы так и не узнали. Но по всем меркам она была долгожительницей. И почила в глубокой старости за неделю до рождения нашего сына.
А знаете, почему я вообще вспомнила сегодня про Крысу?! Потому что вообще-то Мотя частенько любит прикинуться шлангом и периодически «сдыхает» в самых неподходящих местах квартиры. На пороге комнаты, например, или посреди спальни. Чаще всего всё-таки на кровати. Но обычно всё же понятно, что Мотя просто слегка переигрывает, а так всё в порядке.
Сегодня же я реально замерла. И даже захотела потыкать в него пальцем…
Тот же остекленевший взгляд полуприкрытых глаз, тот же окостеневший оскал, лапы, застывшие в трупном окоченении. Похоже, долгие годы актёрской практики не прошли даром и дали свои плоды именно сегодня.
Скотина он, короче.